Остаток огня
Шрифт:
– Удавили гарротой? У нас что, орудует «Коза Ностра»?!
Таисия покивала, округлив глаза.
– Вы в шоке? Ну да, Изабеллу Гарриевну тоже удивило… Говорит, уже давно к этому способу никто не прибегает, какой-то психопат, а значит, серийный маньяк… Страшно теперь по улицам ходить! Можно сказать, мы с Чуковской через одного человека были знакомы, я даже мечтала напрямую с ней познакомиться… А что, к Изабелле Гарриевне такие люди ходят… Недавно вот мужчина был, важный менеджер в крупном банке, так он за приворот одной девушки сто тысяч рублей
– Сработало?
– Говорит, что да…
– Где я мог видеть эту Юлию? Лицо как будто знакомое.
– Да вы что? Сериал «Любви все возрасты покорны» сейчас идет, уже третий сезон, она там одну из главных ролей играет, вот для них тоже горе-то… А сериал «Невинность нынче не почете»? Я прямо ревела над несколькими сериями, бабуля даже перепугалась… Фильм «Крымские зори», недавно вышел… Да она уже столько всего переиграла, хотя совсем еще молодая!
– Стоп, – сказал Роберт.
Он смотрел на одну из фотографий и не верил своим глазам. Капля пота противно поползла по шее.
– Какое роскошное ожерелье…
– Ой, это да! Мне всегда так нравятся ее образы с премьер, она очень стильно одевается… Ну то есть, одевалась… Да подождите, вот же ее инстаграм… Люди все еще пишут, не могут поверить…
Роберт впился в серию фото теледивы в новом роковом образе, который подразумевал и сверкающее ожерелье. Оно обвивало стройную шею живым колючим льдом, а в нежной ложбинке между грудей пылал красный камень – необычайно яркий, как северный закат.
– Теперь я ее вспомнил, – сказал он.
Таисия расцвела.
– Потому что вы любознательный и современный… и культурный молодой человек! Не то что обычные современные мужики… от серьезного, тонкого кино морду воротят, им комиксы подавай и ведро попкорна… А я считаю, если ты не наигрался в детстве, то и к девушке нечего подкатывать! Вы вообще очень милый. И волосы у вас удивительные, будто солнышко! Бабушка говорит, светленькие вымрут скоро, так жаль… Мне вот кажется, если человек – натуральный блондин, его ангел поцеловал!
– Вы мне льстите, Таисия, – ответил Роберт, поднимаясь из кресла. – Это я должен вам спасибо сказать: всегда, когда к вам прихожу, узнаю что-то новое.
О том, что порой многие знания – многие печали, он умолчал.
Свидание с Селин прошло чудесно. Кудрявая француженка смотрела на него, как на юного бога, спустившегося с небес, и Роберт сильно подозревал, что секрет и здесь кроется в цвете его волос. В Европе сейчас немного нашлось бы рыжеватых блондинов с розовой кожей, и Роберт бесстыдно пользовался своим природным отличием.
Они прогулялись с Селин по улицам острова, выпили из старинных узорных бокалов вина – на балконе у Роберта дома. Селин с детским восторгом перетрогала тонкими пальчиками все старинные вещи в квартире и надушилась из граненого фланкера, стоявшего на трюмо в бабушкиной спальне. Роберт сам иногда брызгал старые духи в воздух, и облако нежного жасмина остро напоминало ему о бабушке: она, кажется,
Селин немного утомила его своей непосредственностью; сейчас все молодые девушки походили на маленьких девочек, Роберт так и видел, как она спит с розовым зайцем, обняв его обеими руками.
Но сегодня она обнимала его и была горячей и сладкой, с нежным телом цвета карамели, и Роберт смирился со всеми раздражающими мелочами.
Селин заснула в его постели, рассыпав по подушке черные кудри, а Роберт еще долго лежал и смотрел в потолок, синий от ночных сумерек.
Проснулся он от чьего-то тяжелого взгляда. И это явно была не Селин: та по-прежнему крепко спала, приоткрыв во сне рот и одну ногу выпростав из-под простыни на пол.
Роберт обвел глазами комнату и обмер.
В кресле у окна сидел человек.
Мужчина лет сорока.
Мужчина с небольшим шрамом под глазом, острым носом, упрямым лбом и рыжеватой бородкой.
И хотя развалился он в кресле вальяжно, его поза Роберта не обманула. Это была поза хищника, который готов повалить вас в прыжке в одну секунду, вы и глазом моргнуть не успеете.
И глаза у незнакомца были пронзительные, холодноватые.
– Что за… Что вы тут делаете?
– Жду, когда ты проснешься.
– Да вы кто вообще?
– Мы уже встречались, дорогой.
– Что? Никогда вас прежде не видел.
– Видел, видел.
– Да нет же!
– Ну как же нет, – усмехнулся мужик и сделал кое-что, от чего Роберт осел, как сугроб весной, на кровать (до этого он, оказывается, успел возбужденно вскочить в чем мать родила).
В кресле сидел огромный серый кот с травмированным левым ухом (а теперь Роберт разглядел на наглой морде еще и шрам под глазом).
– Успокойся, – сказал бородатый, возвращая себе человеческий облик. – Все равно тебе бежать некуда, да и терять нечего – ну не унылую же твою жизнь экскурсовода?
– Да что вам надо? – нервно спросил Роберт.
Его била дрожь, зуб на зуб не попадал, и мужик полез в карман, чтобы вытащить фляжку в кожаном футляре.
– Хлебни, мне обмороков не надо. Современные люди такие нежные, от всякой ерунды норовят сердечный приступ схлопотать.
Роберт послушно отхлебнул из фляжки – там колыхалось что-то густое и соленое, но в голову дало не хуже деревенской браги.
Он беспокойно обернулся на спящую Селин, однако оборотень махнул рукой.
– Она не проснется пока, спит, как убитая.
– Но ты же не… она же не…
– Что? А, нет, конечно! Жива и здорова! Просто пока пусть отдохнет… Кстати, познакомимся. Меня зовут Акатар. Твое имя я знаю, а еще знаю про твой дар.
– Дар? – поднял брови Роберт, пытаясь прикрыться простыней. Оборотническое зелье вернуло ему сарказм. – И в чем же он, интересно?
– Ты поможешь нам найти кое-что. Ты чувствуешь его магию. Таких давно не было.
– Видимо, я просто очень, очень сильно болен, – предположил Роберт. – Видимо, врач ошибалась.