Оставить на память
Шрифт:
Они потеряли пять лет.
"Главное, что сейчас они обе живы и здоровы."
Но он хотел не только знать, что у них всё хорошо. Теперь, когда он знал правду, когда увидел фото девочки, носящей имя его матери, он хотел быть рядом. Хорошо, что решение расстаться с Мартой пришло ему до того, как он увидел Нику, иначе бы ей могло показаться, что причиной может быть она и Маргарет. Как только жена прилетит из Италии, он тут же всё ей расскажет, не утаит ничего, хоть раз в жизни будет полностью с ней честен и постарается убедить, что Ника к их разрыву
А потом он что-нибудь придумает, чтобы быть ближе к девочке. Он пока не знал как. Может, какой-нибудь охранный ордер? Или спрятать их ото всех в каком-нибудь укромном месте? Или попытаться избавиться от самого Влада. В тюрьмах не ровен час, можно умереть и в "случайной" драке. Но как можно воздействовать на кого-то, кто находится за высоким тюремным забором в тысячах километрах в другой стране с другими законами?
Голова раскалывалась, когда он думал обо всём этом. В горле пересохло, и Генри, откинув одеяло, встал с кровати. Он побрёл на кухню, не зажигая свет. Проходя мимо гостевой спальни, остановился, прислушиваясь к звукам за дверью. Но тишина оглушала. Он тихонько приотворил дверь. В комнате было темно как и во всём доме, только слабый свет фонаря во внутреннем дворике пробивался сквозь занавески. Он видел мирно спящую фигуру. Ника лежала на спине, закинув на подушку руку, а лицо было повёрнуто от двери. Он слушал её ровное дыхание и любовался безмятежностью, которое она излучала.
Пять лет назад он так же любовался ею, пока она спала после жаркой ночи. Тогда Ника была растрёпана и едва прикрыта одеялом, но так же спокойна, как и сейчас. Если бы ни пёс, просившийся на улицу, он бы так и стоял, рассматривая спящую красавицу.
Ему хотелось подойти и дотронуться до её плеча в доказательство, что всё это не сон, что она здесь и реальна. Но он не решился и вышел из её спальни. Провёл рукой по волосам, освобождаясь от видения. Что было бы, проснись она сейчас и обнаружив его присутствие? Смог бы он тогда заставить себя уйти? Или поддался бы своему желанию, которое, даже по прошествии лет, она вновь в нём зажгла.
Генри думал, что утром его мысли придут в порядок, но голова словно разбухла как с похмелья. Он с трудом поднялся и прошёл на кухню, включил кофемашину, и, повернувшись к столу, замер. Перед ним стояла Марта с чемоданом за спиной. Её лицо застыло. Она смотрела на две чашки, которые он так и не убрал с ночи. На одной из них красовался бледный след Никиной помады.
— Ты должна быть в Италии, — потрясённо сказал он.
— Рейс задержали, а потом и вовсе отменили. А ты, я смотрю, зря времени не терял, — развернувшись на каблуках, она быстрым шагом направилась в спальню. Генри кинулся за ней. Конечно, в их спальне, она никого не обнаружила.
— Уже избавился от шлюхи? — Она повернулась к нему, гневно сверкая глазами. Но тут её взгляд зацепился за что-то за его спиной и Генри понял, что она увидела. В коридоре стояла Ника, заспанная, непричёсанная, под глазами размазалась тушь. В руке она сжимала худи, которое не успела натянуть на майку. На лице было
— Мерзавец! — прошипела его жена.
— Ничего не было, — Генри перехватил её руку, готовую нанести ещё один удар. — Это моя старая знакомая. Ты же видишь, что мы ночевали в разных спальнях.
— За дуру меня держишь? — Марта вырвалась из его хватки. — Кот из дома — мыши в пляс. И ты так делаешь каждый раз, когда я уезжаю? Или ты и в своих поездках это практикуешь? Кто эта девка?
Генри бросил взгляд через плечо, но коридор был пуст.
— Чёрт! — выругался он и бросился к выходу. Дверь на улицу была распахнута. — Ника! — он выскочил на лужайку и увидел удаляющуюся фигуру. Он нагнал её через пару секунд и развернул к себе. — Постой, я прошу тебя.
Он заметил как она, побледнев, смотрела на него с глубочайшим сожалением.
— Давай пройдём к машине. Сейчас я отвезу тебя, мы поговорим…
— Генри, твоя жена! — пробормотала Ника. — Она думает сейчас не пойми что. Ты должен вернуться и всё ей объяснить. Не надо было привозить меня к себе. Я теперь чувствую себя… — она не договорила, поморщившись. "Шлюхой" — вертелось на языке. Хорошо, если Генри сможет всё прояснить, и его жена поверит. В обратном случае Ника будет выглядеть потаскухой, уводящей мужей.
— Я хочу кое-что сказать, — Генри удерживал её за плечи. — Прошу, Ника, не уходи.
Она чуть заметно кивнула. Видимо, отчаяние в его голосе заставило её передумать.
— Хорошо, я сейчас. — Он побежал к дому, где в дверях стояла наблюдавшая за ними Марта. Он, схватив её за руку, завёл в дом и закрыл дверь.
— Что это значит? — его жена была раздражена, но Генри удивился тому, что не видит в её глазах слёз. Очевидно, что она шокирована якобы свершившимся фактом измены, но он не видел на её лице обиды, какой можно было ожидать от обманутой жены.
— Как бы банально это не звучало, но это не то, что ты подумала, — Генри обречённо вздохнул.
Марта горько усмехнулась, явно не поверив ему на слово.
— Что по-твоему я должна была подумать, если увижу девку, проведшую с тобой ночь и пившую мой чёртов кофе из моих чёртовых чашек?
— Не называй её так, — раздражённо бросил он.
— Она полуголая вышла из спальни!
— Мы спали в разных комнатах! — Генри повысил голос, пытаясь перекричать Марту. — Мы давно не виделись и… просто разговаривали. Было поздно, я настоял, чтобы она осталась.
— Ты настоял? А почему нельзя поговорить, не знаю, в кафе? Ведь друзья обычно видятся там.
— Потому что это был серьёзный разговор и я не хотел, чтобы нам мешали.
— Серьёзный разговор… — губы его жены неприятно скривились от отвращения. — Какой же ты козёл!
— Что?
— КОЗЁЛ! — Выкрикнула Марта. — У тебя даже духу не хватает признаться, что ты трахал какую-то девку за моей спиной, хотя я поймала вас с поличным.
— Ничего не было, мать твою!
Но Марта в ответ медленно с победным видом приблизилась к нему и щёлкнула пальцами по вороту его футболки.