Острый осколок

Сиалана Анастасия

— Упустил, — выдохнул герцог. Он по одним лишь повадкам советника мог понять, что произошло.

— Прос-с-стите, garon! Они проникли во дворец. Я даже предположить не мог, что наш-ш-ш противник предпримет решительные дейс-с-ствия.

— Они в Мароне? — слегка приподнял брови герцог, — что-то разнюхали?

— Прос-с-стите, но у меня плохие новости. Мага не было с разведчиками. Эльфы действовали сами. Важные документы были похищены, злоумышленники сбежали не оставив ни единой зацепки. Проклятые отправлены в погоню, но от отряда до сих пор никаких сведений не поступало.

По вашему прошлому наказу, я отправил Магнолию с управляемыми. Так шансы поймать их увеличатся. Удача, что мы не послали карателей за магом в Хрустальный лес. Теперь у нас есть все шансы обезвредить его сообщников, что топчутся под носом — и вдруг отведя взгляд, мужчина добавил, — и да, garon, Владыка снял мое подчинение.

Лицо герцога скривилось на миг и снова приняло отрешенное выражение. Слова звучали глухо:

— Все рушится. Все осыпается прахом. Этот маг одним своим присутствие путает мне все карты, — герцог начал медленно расхаживать по комнате, — как там с долиной?

— Ход еще не обнаружен. Долина закрыта ото всех. Боюсь, Атар единственный, кто может войти.

— Это вряд ли, — сказал сам себе Олсано, и уже советнику, — продолжайте искать, а эльфийских шпионов уничтожить! Пусть Магнолия лично отчитывается передо мной. И да, — герцог резко остановился напротив изображения и вскинул подбородок, — сожалею о гибели сына. Он был хорошим воином.

— Но как вы…? — хотел было задать вопрос советник, но, вспомнив о силе герцога и его связи с миром мертвых, осекся, наклонил голову и принял соболезнования.

— Надеюсь, это послужит стимулом не дать разведчикам дойти до Хрустальных лесов.

— Да, garon, — новый поклон.

Герцог Венарго Олсана, а точнее некромант, что вселился в его тело и поглотил душу, провел рукой над поверхностью зеркала, и та, пойдя мелкой рябью, вновь застыла отражением высокого смуглого мужчины с платиново-белыми волосами.

— Ты не дойдешь до эльфийских лесов. Я не позволю забрать у меня долину снова, Широварт. В этот раз эльфы не спасут Долину трех лучей!

Мужчина вглядывался в свое отражение, кривя губы в мертвой улыбке. Пятьсот весен он выжидал, готовя возмездие. Настало его время.

***

— Неужели граница? — неверяще уставилась на опушку леса, который мы только что покинули.

— Ага, девять рассветов блужданий по густому лесу и вот мы у границы Марона, — подтвердил мои выводы Широ.

— Ура-а-а, — вяло промямлила я, опираясь о длинную палку, что служила опорой покалеченной мне. Оказалось, мои падения не прошли даром. Кроме плеча я умудрилась сильно ушибить колено, отчего и брожу с палочкой теперь.

— Заночуем здесь. Не стоит ночью пересекать границу.

— Как скажешь, О Великий! Кто мы такие, чтобы оспаривать твои слова.

— Су, хватит ехидства. Всего на два вата дольше шли, чем я предполагал. Переживет твоя ушибленная тушка, не развалится.

— А если развалиться? — спрашиваю уже сидя на травке. Мягкая, удобная, так и клонит в сон.

— Склеим, — безжалостно отрезал эльф.

— Вы

как хотите, а я ничего делать не буду. Можете бросить мой израненный трупик прямо здесь и присыпать цветочками, но я с места не сдвинусь, — решительно отстояла я свои ущемленные права.

— Тебя заставишь, как же, — пробурчал феникс, — ты только жрать и спать горазда.

— А по голове палкой?

— Да, пожалуйста. Избавишь меня от сбора хвороста.

— Нет уж, я есть хочу, — убивать птичку резко расхотелось.

— Вот-вот, а я про что. Нахлебница, — и Ласкан направился в лес.

— Кто бы говорил. Ват бродишь где-то, пару веточек принесешь и по новой.

— Я не виноват, что таким родился! — кричал феникс уже из лесу.

— Хорошая отговорка, — сказала сама себе под нос, позавидовав такой великолепной отмазке от работы.

Пока препиралась с розовым, Широ начал ставить палатки. Алкай развел небольшой огонь, раздувая его веером из крупных зеленых листьев, что росли на странном низком дереве, раскинувшем свои ветки в стороны на внушительное расстояние.

Да уж, не имей я такую противную травму, уже давно занялась бы охотой, приблизив время ужина. А теперь жди, пока оборотень закончит с костром. Все равно пока пламя не станет устойчивым, чтобы не гаснуть от малейшего дуновения, Алкай не уйдет на поиски заплутавшей одинокой зверушки, и, желательно, запасшейся жирком на зиму.

— Хи-хи, — дыхнул ветер.

Я заозиралась. Никого. Ну и ладно. В пустоши ветры гуляют разные. Если задумываться над каждым шепотом и шорохом, свихнешься.

— Ха-а-а… — теперь уже четкий порыв ветра коснулся уха.

— Какой веселый гуляка-ветер. Шалишь? — задала я вопрос в пространство, не сильно ожидая ответа. Но он последовал!

— Шалиш-ш-ш…

Как не стыдно признаваться, а холодок пробежал по спине. Осталась надежда на воздушное эхо, но вот что-то подсказывает, это не оно.

— Ты кто? — решила задать самый важный, но от того не менее глупый вопрос. Узнавать личность ветра мне еще не приходилось.

— Кто-о-о…

— Дам, конструктивный у нас разговор, — я зябко поежилась, все-таки уже осень, и потянулась за покрывалом, что покоится на дне моей походной сумки.

— Если ты не против, я закутаюсь, а то прохладно становится, — прокомментировала я свои действия, доставая одеяло и попутно выворачивая все, что оказалось поверх него.

— Хи-хи…

Нет, у меня либо глюки, либо какой-то шутник намеренно действует мне на нервы.

— Шутни-и-ик…

Оп-па, а я не говорила этого вслух.

— И чего ты хочешь?

— Хочешь…? — даже как-то удивленно вопрошал ветер.

— Ну да. Ты же не просто так со мной здесь разболтался?

— Просто та-а-ак…

— А-а-а, тогда представься. Как тебя зовут? Глядишь, и поболтаем немного, — попыталась повторно выведать имя своего внезапного собеседника.

— Поболтае-е-емс-с-с…

— Вот упрямый! Тогда болтай сам с собой, — и я, демонстративно отвернувшись, перестала обращать внимание на завывания ветра. И это было весьма сложно, жутко бесил скулеж неизвестного нахала.