Освобождение Немезиды
Шрифт:
В училище я засиделась допоздна, запинаясь на ответах, когда внезапно начинала задыхаться. Это выглядело настолько жалко, что хотелось умереть от стыда, но в итоге еще один предмет все же оказался сдан, что было невероятной удачей. Ксаални пока не удалось сдать ничего, да и вообще, судя по слухам, раньше срока из училища отпускали крайне неохотно. Исключения составляли представлявшие Ив-Эллерс на междугородних соревнованиях юные дарования. В моем случае, вероятно, свою роль сыграл личный визит родителей к директрисе. Мама с папой заверили ее в своем одобрении намерений дочурки поскорее приступить к
Увы, Ксаални рассчитывать на подобное не приходилось. Родители едва не закатили ей дома скандал, уверяя, что из затеи с досрочной сдачей не выйдет ничего, кроме позора. Подруга восприняла это стоически, намекнув, что в случае чего просто уйдет следом за мной из дома…
Соблазн все бросить, и рвануть на Карнавал немедленно, сегодня стал как никогда велик, но приходилось ждать возвращения воспоминаний, чтобы составить толковый план.
Да, Предатели и Захватчики затаились, но и те, кто с помощью сфер защитили воспоминания, никак себя не проявляли. Это заставляло волноваться и раз за разом возобновлять поиски. Отсутствие четко прорисованной ситуации — вот главная проблема.
От размышлений о действиях, которые нам с Ксаални следует предпринять в первую очередь, отвлек амулет. Цепочка вновь сильно обхватила шею, вызывая законные подозрения, не изобретены ли вообще эти амулеты врагами? Ксаални утверждала, что эта вещица заботится о душе, но кто знает, не для того ли, чтобы она уцелела для корма Захватчикам? Монстры, скорее всего, для них не съедобны, ведь они — слабое-слабое продолжение пришельцев…
На улице уже стемнело, включились фонари. В тон к настроению, погода испортилась. Сильный ветер заставлял глаза слезиться, не давая смотреть по сторонам, но, несмотря на это, я направилась домой пешком.
Стоило только представить, как на меня будут коситься в каком-нибудь автобусе, когда я начну задыхаться в очередной раз, как прогулка под пронизывающим ветром становилась пустяком. Я прошла уже несколько кварталов, когда в свете ближайшего фонаря увидела неподвижную черную фигуру.
Мысль, свернуть куда-нибудь в достаточно хорошо изученные дворы, обходя незнакомца или попросту развернуться и помчаться прочь, вспыхнула и погасла, будто искра от костра.
Сердце словно растворилось, притаившись где-то в груди. От этого нахлынули воспоминания, о том, как второй народ замедлял свое сердцебиение, чтобы дольше оставаться под водой, замирать в толще мчащейся волны. Так недавно сделала Ксаални, напугав меня почти до смерти и обманув монстров.
Глубина памяти и воды не отпускала, несла вперед, а потом волна швырнула меня в объятья Эльвларда.
Я представляла эту встречу сотни раз, думала о том, что скажу ему, и честно говоря, хотела вначале наладить общение в том, иллюзорном пространстве. Но все случилось иначе, без долгих объяснений и вообще без слов. Эльвлард сразу перешел к поцелуям.
И время, и воспоминания исчезли. Я знала, что поцелуй был очень долгим и, вероятно, головокружительным, но цепочка, превратившаяся в удавку, тактично не давала увлечься. Казалось, внутри амулета что-то гудит, и в тонких, плотно подогнанных, но растягивающихся
Поскольку Эльвлард, похоже, не собирался до утра отрываться от моих губ, пришлось приложить немало сил, чтобы откинуть голову назад. От этого движения цепочка все же содрала слой кожи. На горле выступила кровь.
Он посмотрел затуманенными глазами на мою шею, провел по цепочке холодными пальцами. Только когда из-под его руки брызнули синие искры, Эльвлард понял, в чем дело, и на его лице возникло осмысленное выражение.
Цепочка тут же ослабла и юркнула под майку как ни в чем небывало.
Я вцепилась в руки Эльвларда, чтобы не упасть, и долго хватала воздух ртом. Земля под ногами, небо над головой, руки за которые я держалась — все казалось нереальным. Я могла бы принять как должное Захватчика, разгуливавшего по улице, но то, что мужчина рядом со мной — настоящий, из плоти и крови, не укладывалось в голове.
— Вот оно что, — наконец, задумчиво произнес он.
— А ты думал, почему я такая молчаливая?
— От счастья, например? — нагло предположил он, и снова поцеловал.
Не выдержав, я запустила пальцы в его густые черные волосы и начисто забыла обо всем. Даже о том, что придется как-то объясняться с Ксаални…
Но мысль об этом все же возникла на краю сознания, заставив отстраниться от монстра и оценить все трезвым взглядом.
Эльвлард с виду казался все таким же парнем лет двадцати, только теперь, в реальном мире, оказалось, что он выше меня почти на голову.
— Зачем ты вмешивался в мое сознание на днях? — спросила я, но вышло не так сердито, как планировалось. Хотелось, чтобы все, о чем я беспокоилась, просто исчезло. Желательно навсегда.
— Я искал тебя, а вмешательство… не смог удержаться, когда с тобой посмели так обращаться, — ни на его лице, ни в глазах не было ни капли раскаяния. Скорее всего, он вообще не понимал, что такого недопустимого натворил. — И потом, разве наши чувства не совпали?
— Как такое вообще возможно? — выдохнула я, тая от его лукавой улыбки.
— Твои чудесные волосы не только следствие нашей связи и отличительный штрих, позволяющий найти тебя в толпе, — я и опомниться не успела, а Эльвлард уже распустил мою косу и волосы послушным сверкающим водопадом стекали с его пальцев. Странно! За минувшее десятилетие мне никогда не казалась красивой эта рыжая пакость, но в руках Эльвларда волосы преобразились, став пламенным сокровищем…
— Это еще и своеобразная защита организма на мое вмешательство. Этакий предохранитель, перераспределяющий избытки энергии. Жаль только, я понял это спустя долгие годы. Отрезав несколько дней назад прядь, ты призвала меня, позволила найти к себе дорогу, даже несмотря на то, что на твоей шейке болтается эта забавная безделушка.
— Как витиевато говоришь! — я недовольно выдернула волосы из его руки. — Между прочим, я сделала это не ради твоего удовольствия, а лишь потому, что интуиция подсказала мне — только так можно спасти свою жизнь.