Освобожденные
Шрифт:
– У дедушки Калеба был такой Дар. У дедушки Рэя.
– Дар отличный, – заметил папа. – Полезный. – Он повернулся ко мне. – Я знал, что ты не моя, потому что мы с твоей мамой всегда были очень-очень осторожны. Когда она сообщила о своей беременности, я за нее забеспокоился. Она странно себя вела, будто все время носила маску. Как-то раз она не отвечала на мои звонки, и я вернулся с работы пораньше… Застал их вдвоем. – Он скривил губы. – Его лица я так и не увидел. В общем, совсем скоро после того случая Сара его бросила. Сам же я не мог от нее уйти. Не хотел, чтобы ты из-за мамашиной гордости осталась
Я переварила услышанное.
– А как ты понял, что Хэддок… – Я замолчала, не в силах продолжать.
– Он странно себя вел, когда ждал тебя здесь. Разглядывал все фотографии в доме. Особенно ту твою детскую, где мы на катке. Да и вообще, когда ты пришла, он в лице изменился. Ну а последней подсказкой стал его цветочный магазинчик. – Папа невесело улыбнулся. – Твоя мама одно время часто приносила домой свежие цветы. В те же дни она с ним и встречалась. Помню, я думал, что их дарит он – и так, собственно, и было. Только я не знал, что он работает в цветочном магазине. – Папа кивнул словно сам себе. – Вот так я и догадался.
– Прости, что я тебе не рассказала. Я сама узнала только в тот день, когда мама пришла к нам перед отъездом в Лондон. Но мне это было не важно. – Я посмотрела ему в глаза. – Не важно, пап. Ты всегда был и останешься моим отцом.
– Именно потому я и растил тебя как родную. Потому что это не важно. – Папа погладил меня по щеке. – Когда мама нас бросила, я во всем винил себя. Думал, что оказался плохим отцом и мужем, и поэтому она ушла. Умоляю, поверь, с тобой это никак не было связано.
– Я верю. Прости меня.
– Нет, это ты прости. – Он обнял меня. – Ты всегда будешь моей девчушкой.
Калеб терпеливо ждал, пока я вернусь. Когда я забралась на соседнее сиденье, он тут же привлек меня к себе и поцеловал в лоб. Машина тронулась.
Всю дорогу из города мы молчали. Я чувствовала какое-то опустошение и завидовала Бэлле, беззаботно спавшей на заднем сиденье. Размышляя о том, как за последние дни все перевернулось, я положила голову Калебу на плечо. Машина все мчалась вперед…
На ночь мы остановились в гостинице; Калеб лежал рядом и безмолвно меня обнимал. Я никогда еще так долго не молчала, но молчание это было сладостным, успокоительным.
Следующим вечером мы наконец прибыли в любимый штат Калеба. Стоило лишь нам пересечь границу Аризоны, как он расплылся в улыбке. Я улыбнулась ему в ответ.
Совсем скоро мы свернули на стоянку перед группой пестрых домиков с общим двором. Местечко это было шикарное. Нашим домиком оказался красный. Я разглядывала его из окна,
– А вещи?
– Потом принесу. – Калеб посмотрел на меня через плечо. – Готова?
Я кивнула:
– Как никогда.
Он отворил дверь, и Бэлла сломя голову бросилась к собачьей подстилке у стеклянной задней двери. Нашим взглядам предстала изысканно обставленная квартира, совсем не похожая на ту, что осталась в Теннесси. Обитая коричневой кожей мебель, желто-коричневые стены, паркет. А кухня – я ахнула – мечта любого повара! Посередине огромный стол – барная стойка с невообразимым множеством электрических приборов и кухонных принадлежностей; над столом – стеклянный люк, из которого льется игривый дневной свет… И что меня добило – плетеная корзина с медовыми булочками на стойке.
Обернувшись, я бросилась Калебу на руки и поцеловала его в губы, не зная, как иначе выразить свой восторг. Он подхватил меня и, смеясь, прижал к себе.
– Рад, что тебе понравилось, – произнес он.
– Я в восторге!
– Поживем тут на каникулах и летом, пока я буду открывать здесь учебные центры. А когда закончим, отправимся в другой штат и заживем там.
Я закусила губу.
– Жду не дождусь. Однажды я смогу по праву сказать, что пожила в каждом штате.
Калеб снова рассмеялся:
– Ну, я на это надеюсь. А как выйдет – посмотрим.
– Верю, что у тебя все получится.
– Знаю, – шепнул он. – И это круто.
Он понес меня в гостиную и поставил на ноги.
– А теперь посмотри сюда.
Калеб показал на фотографию в серебристой рамке. С нашей свадьбы. Я даже не знала, что нас тогда фотографировали…
На фотографии я стояла спиной, едва повернув голову и щекой прижимаясь к груди Калеба. Склонившись ко мне, он одной сильной и загорелой рукой сжимал мои пальцы, а другой касался поясницы. У нас над головами мерцал ореол света, пробивавшегося сквозь кроны деревьев. Фотография была чудесная.
– Как ты умудрился все тут обустроить? – спросила я.
– Секрет фирмы, – хитро ухмыльнулся Калеб.
Когда он пошел к машине за нашими вещами, я коснулась одной вещицы в своем кармане. Признаться, я немного волновалась. Вскоре Калеб вернулся и понес наши сумки в спальню. Я последовала за ним и снова с восхищением отметила, как же прекрасно обставлены комнаты. Но у меня было важное дельце.
Я опустилась на кровать и похлопала ладонью рядом с собой. Заинтригованный Калеб сел. Потом попытался проникнуть в мое сознание и узнать, что стряслось, но я от него отгородилась.
– У меня есть для тебя подарок.
– Подарок, – осторожно повторил он.
– Знаю, дел у тебя было невпроворот, поэтому ничего страшного, если про мой ты забыл. – Я скользнула на пол и уселась перед ним на колени, доставая из кармана кольцо. С внутренней стороны имелась гравировка: «Всей душой». Мы с Джен ходили к ювелиру вчера утром. Кольцо было серебряным, с филигранью. Я поймала взгляд Калеба.
– Я…
Он подался вперед, приподнял меня за локти и прижался к моим губам.