Освобожденные

Крейн Шелли

– Что ты…

– Это подождет, – сказал я тихим, не терпящим возражений голосом.

Я старался успокоиться, но знал, что сойду с ума, если не останусь с Мэгги наедине. А теперь мы определенно были наедине.

Она улыбнулась, когда я повел ее в ванную. Я стянул свою футболку и помог Мэгги раздеться. Воду я сделал погорячее, чтобы любимая расслабилась и успокоилась.

Как же много перенесла Мэгги! Только вчера ей довелось взглянуть в лицо смерти… Проведя ладонью по ее коже, я нащупал выпуклый шрам от пули, которая чуть ее не погубила. Я опустился на колени и поцеловал этот след. Мэгги коснулась руками моей головы

и замерла. Убедившись, что все это не сон, я поднялся и поцеловал ее в губы, потому что хотел этого сильнее всего на свете.

Мэгги провела большим пальцем по шраму на моем животе и зажмурилась, вспомнив его историю. Я помассировал ей спину и плечи, гадая: верит ли она, что ни оружие, ни угроза смерти не разлучат нас?..

Она еле слышно вздохнула и расслабилась, обмякла, а потом поцеловала меня и застонала.

Я прижал ее спиной к кафельной стенке душа, а мои руки скользнули к ее бедрам и ягодицам. Я почувствовал, как Мэгги стучится мне в сознание, и с радостью впустил ее. Когда дверца душа задрожала, я открыл глаза. Вокруг сияли энергетические ленты. Я понял: ванная вот-вот взорвется, как в Калифорнии. Мэгги виновато закусила губу, но я только рассмеялся.

– Пойдем. – Я потянул ее прочь из душа, укутал полотенцем и прошептал: – Над этим придется поработать.

Мэгги улыбнулась и хихикнула, а я поднял ее, перекинул через плечо и понес в постель. Впервые я не удерживал ее рук, когда проникал в ее сознание. Я позволил к себе прикоснуться и, кажется, даже молил об этом, пока она с радостью проникала в мое сознание. Мы соединились и душой, и телом.

Слухи оказались правдой: заниматься любовью и Взаимообладанием одновременно – ощущение неповторимое, ни на что не похожее, неописуемое. И, что самое главное, при этом мы ощущали безграничную свободу и полное спокойствие. Сгори все вокруг – мы ничего бы и не заметили, поглощенные друг другом, своим счастьем, своим браком. Вот что значит по-настоящему быть нареченными.

Наконец.

Навсегда.

Моя.

Глава 21. Мэгги

– Привет, Фиона. Прости, что сорвали тебе поездку. И опоздали. – Впустив Бэллу в дом, мы вошли следом, и Калеб затворил за нами дверь.

Я все утро приводила себя в порядок, а Калеб сидел за столом с пером дедушки Рэя, записывая в журнал учета имена запечатленных и возвысившихся.

– Ничего страшного, – уверила меня Фиона. – Твой папа от беспокойства был сам не свой. А поездить мы еще успеем.

Тут из коридора появился папа и бросился ко мне. Он так крепко сжал меня в объятиях, что казалось, Калеб вот-вот вмешается.

– Все хорошо, пап.

– Знаю, знаю, – вздохнул он. – Как же хорошо, что я позвонил Хэддоку.

Я кивнула:

– Да уж.

Папа повернулся к Калебу:

– Значит, правду говорят, что ты подарил Бишу дом?

Калеб вспыхнул от смущения.

– Пустяки.

– Скажешь тоже! – Сделав шаг, папа крепко его обнял. У Калеба глаза на лоб полезли. – Спасибо, сынок. Спасибо.

– Не за что.

Когда папа его отпустил, Калеб, пожав плечами, продолжил:

– Он парень что надо и сестру мою любит.

– Что верно, то верно, – кивнул папа и, потерев ладони, спросил: – Ну что, обедать перед своей тайной поездкой будете? – Потом он наклонился и погладил Бэллу по голове. – Ты наверняка будешь, правда, моя девочка?

Я улыбнулась.

У нас никогда не было собаки. Мама их на дух не переносила – из-за шерсти. Вот теперь папа и не мог оторваться от Бэллы.

Когда он наконец выпрямился и отвел с лица прядь волос, я вдруг кое-что заметила и выпучила глаза. Папа тут же спрятал ладонь за спину, будто так я забуду об увиденном. Я терпеливо протянула руку. Папа вздохнул и протянул мне свою. Я взглянула на его метку. Вокруг крошечной татуировки в форме листика красовалось имя Фионы. Герб у ее клана был прелестный. Она протянула мне руку, словно знала, что я попрошу. Я почувствовала, как Калеб смотрит мне через плечо. На метке у Фионы было имя папы со знаком бесконечности посередине. Папа смутился из-за того, что я теперь в курсе: они опробовали Взаимообладание. Я усмехнулась:

– Очень красиво, Фиона. Герб у вас чудесный.

– Спасибо, – чуть порозовев, улыбнулась она.

– Ну хватит уже, – вздохнул папа и спрятал руку.

– Пап, расслабься, ты же теперь Ас. Это естественно.

Он сверкнул на меня глазами.

– Ты что, вздумала мне тут лекции читать?

– Око за око, пап, – заулыбалась я.

Папа с неохотой засмеялся, помотал головой, а затем кивнул:

– Око за око. Ладно. Пойдемте уже есть, пока не остыло.

Поев, мы заскочили к Бишу и Джен – попрощаться перед отъездом в Аризону. (Мы решили не лететь, а путешествовать на машине: мы вдвоем да Бэлла – одни на все лето, пока не начнутся занятия.) Биш встретил нас на пороге и впустил в дом. Мария взвизгнула и с разбегу запрыгнула Калебу на руки.

– Привет, коротышка.

– Привет, великанишка! – поддразнила она, и Калеб засмеялся.

Джен была в восторге от дома. Мебель привезти еще не успели, зато с краской для стен определились, а это, по меркам Джен, уже прекрасно. Мария для своей комнаты выбрала светло-зеленый цвет, потому что, по ее словам, розовый и красный – это «типичные девчачьи цвета». Я закусила губу, стараясь не расхохотаться.

Позже, когда мы попрощались и вернулись в папин двор, на подъездной дорожке рядом с нашей машиной я заметила машину Ральфа. У дверей маялась Бекки. Заметив меня, она замерла, и мы уставились друг на друга. Она скрестила руки на груди и сделала несколько шажков навстречу.

– Я просто… хотела это… сказать спасибо. Что спасли нас. Ну и что нас защитили. Защищали. Понятия не имею, что потом с тем придурком приключилось… ну… в общем, спасибочки.

Калеб положил ладони мне на плечи и погладил большим пальцем по шее.

– Ладно, Бекки, – сказала я. – Не за что.

Она засеменила обратно к своей машине.

– И все? Ты только за этим приехала?

Бекки оглянулась. Вид у нее был такой, будто она вот-вот расплачется.

– А ты все еще чокнутая? – спросила она осторожно.

Я вздохнула:

– Бекки.

– Послушай, я хочу себя пересилить, но мне нужно время, ладно? Нужно побыть одной.

– Побудешь. Мы уезжаем на лето в Аризону.

– Уезжаете? – отозвалась она с любопытством. – Зачем?

– Ну, по сути… у нас медовый месяц. Наш предыдущий прервали.

– Медовый месяц! – завизжала вдруг Бекки и бросилась ко мне через весь двор. – Покажи колечко!

– У меня его еще нет.

– Ты замуж вышла… без меня?

– Ты со мной не разговаривала! – напомнила я, хотя ее все равно не пустили бы на свадьбу клана.