От былины до считалки
Шрифт:
А в кармане пусто,
Выросла капуста!
Самолеты были с двумя парами крыльев (такие называют бипланами), летали они низко и медленно, так что накричаться успевали.
Каждая минута ребячьей жизни чем-то заполнена.
Сидят на траве Петька и Сашка. Все игры уже переиграны — ив ножички, и в фантики, и в попа-загонялу, и в чижика. Тело требует отдыха, а голова — работы.
— Петька, — говорит Сашка, — скажи: «а»!
Петька, заинтересованный, послушно
— А!
И тогда Сашка в восторге:
Ворона — кума,
Г алка — крестница,
Тебе ровесница,
Тебя крестила-крестила
И в помойную яму опустила!
Петька не остается в долгу.
— Я буду тебе рассказывать, а ты добавляй: «И я». Я пойду в лес.
— И я.
— Я срублю дерево.
— И я.
— Я вырублю колоду.
— И я.
— Я замешу свиньям.
— И я.
— Они будут есть.
— И я.
Потом Сашка просит Петьку:
— Засунь четыре пальца в рот и скажи: «Солдат, дай мне пороху и шинели».
Петька засовывает пальцы в рот, и у него получается что-то вроде:
— Солдат, дай мне по уху, и сильнее!
Тут же для порядка и подзатыльник следует.
И начинается состязание — в памятливости, в ловкости, находчивости. Когда исчерпывается запас известных текстов, каждый придумывает сам.
— Скажи: «Арбуз».
— Арбуз.
— Ты карапуз!
Или что-то подобное. Но ведь это уже настоящее творчество. Надо найти рифму, остроумно задать вопрос. А когда уж совсем выдохнутся поэты, они вымучивают:
— Скажи: шило!
— Ну, шило!
— У тебя на носу мыло!
Значит, игру пора кончать. Отдыхай, голова, работайте, ноги! И пошло — в казаки-разбойники, в штандер, в маялку.
А через пять минут первый конфликт. Когда при игре в пятнашки водящий долго преследует кого-то одного, тот, кто должен убегать, недоволен, особенно если он помладше, послабей. Он говорит:
За одним не гонка —
Поймаешь поросенка!
Или:
За одним не гонка,
Человек не пятитонка!
Новый конфликт: кто раньше застучался? Или: на черте мячом запятнали или за чертой? Все возбуждены. А вековой фольклорный репертуар подсказывает нужные ответы, нужные дразнилки. Если человека дразнят справедливо, он помалкивает: что тут скажешь? Но если он считает себя правым, он постарается отбиться:
Шел-шел крокодил,
Твое слово проглотил,
А мое оставил
И печать поставил!
В
Это старое, испытанное оружие нашего поколения современное поколение озорников усовершенствовало:
Жадина-говядина,
Пустая шоколадина!
Или еще похлеще:
Жадина-говядина,
Соленый огурец,
Простая шоколадина,
На горшке вареная,
Сосисками побитая,
Чтоб не была сердитая!
Тут уж сразу поймешь, как нехорошо быть жадным.
Детей учат уму-разуму родители, учителя. Но присмотритесь: они все время и сами себя воспитывают, учат товарищей и сами учатся быть честными, справедливыми, добрыми. Упал какой-нибудь мальчишка, рассадил колено. Стерпел он — молодец! Товарищи сочувствуют ему, утешают. А заплачь он по пустяку, когда можно было бы и не заплакать, все хором заявят:
Плакса, плакса,
Три копейки вакса!
Поневоле застыдишься, замолчишь — ведь это общественное мнение тебя осуждает.
Так маленькая дразнилка развивает в будущем взрослом — рабочем, воине, моряке, летчике, космонавте, директоре завода, ученом, спортсмене — необходимое для него и красивое, благородное свойство натуры: мужество.
ПРО ЭНИКИ-БЕНИКИ
Во многих случаях нужно было справедливо разделить играющих на две команды — в лапту, в казаки-разбойники. Тогда два признанных вожака становились матками. Все остальные разбивались на пары (девочка с девочкой, мальчик с мальчиком — примерно одинаковой силы, ловкости). Каждая пара в сторонке сговаривается:
— Я буду дуб, а ты береза.
И идут к маткам.
— Мать, а мать,
Чего вам дать:
Дуб или березу?
Потом вторая пара подходит и предлагает:
— Мать, а мать,
Чего вам дать:
Бочку с салом
Или казака с кинжалом?