От конфронтации в советско-американских отношениях к ядерному разоружению (1972–1991 гг.): история и политика
Шрифт:
Это позволило достичь большой точности их попадания в цели (по разным оценкам – до 30 метров), это возродило представления о возможности победы в «ограниченной ядерной войне» на базе выигрыша в подлетном времени. Одновременно для межконтинентальных баллистических ракет были разработаны разделяющиеся головные части индивидуального наведения, что повышало опасность контрсилового удара по ядерным силам противника [177] .
Исторические факты свидетельствуют, что во время 13-го полета «Чэлленджера» 10 октября 1984 г., когда его витки на орбите проходили в районе Государственного полигона Войск ПВО страны у озера Балхаш, состоялся эксперимент при работе лазерной установки в режиме обнаружения с минимальной мощностью излучения. Высота орбиты «космического челнока» составляла 365 км. Наклонная дальность обнаружения и сопровождения 400–800 км. Точное целеуказание лазерной установке было выдано радиолокационным измерительным комплексом «Аргунь» – генерального конструктора Г. В. Кисунько. Как сообщил потом экипаж «Чэлленджера», при полете над районом Балхаша на корабле внезапно отключилась связь, возникли сбои в работе аппаратуры, да и сами астронавты почувствовали недомогание. Американцы тут же заявили официальный протест. В дальнейшем лазерная установка и часть радиотехнических комплексов полигона, имеющих высокий энергетический потенциал, для сопровождения «Шаттлов» не применялись [178] .
177
См.:
178
См.: Вотинцев Ю. В. Неизвестные войска исчезнувшей сверхдержавы // Военно-исторический журнал. № 10. 1993. С. 32.
Историография проблемы свидетельствует, что министр обороны США Джеймс Шлессинжер 17 августа 1973 г. выдвинул доктрину «ослепляющего» или «обезглавливающего» удара: поражение командных пунктов и узлов связи противника с помощью ракет средней и меньшей дальности, крылатых ракет, обладающих лазерными, телевизионными и инфракрасными системами наведения на цели. Такой подход предполагал выигрыш в «подлётном времени» – поражение командных пунктов до того момента, как противник успеет принять решение об ответно-встречном ударе. Упор в средствах сдерживания смещался со стратегической триады на средства средней и меньшей дальности. В 1974 г. этот подход был закреплен в ключевых документах по ядерной стратегии США. На этой основе США и другие страны НАТО начали модификацию средств передового базирования (Forward Base Systems) – американское тактическое ядерное оружие, размещенное на территории Западной Европы или у её побережья. Одновременно США начали создание крылатых ракет нового поколения, способных максимально точно поражать заданные цели [179] .
179
См.: Кокошин А. А., Рогов С. М. Серые кардиналы Белого дома. М.: Изд-во АПН, 1986. 350 с.; Овинников Р.С. Зигзаги внешней политики США: От Никсона до Рейгана. М.: Политиздат, 1986. 400 с. и др.
Как следствие эти шаги вызвали опасения в СССР, поскольку средства передового базирования США, а также «независимые» ядерные потенциалы Британии и Франции [180] могли поражать цели в европейской части Советского Союза. В 1976 г. министром обороны СССР стал Д. Устинов [181] , который склонялся к жесткому ответу на действия США, выступал не столько за наращивание сухопутной группировки обычных вооружённых сил, сколько за совершенствование технического парка Советской Армии. Советский Союз начал модификацию средств доставки ядерного оружия средней и меньшей дальности на европейском театре военных действий.
180
См.: Зинченко А.В. Ядерная политика Франции. М.: Едиториал УРСС, 2004. 240 с.
181
Дмитрий Фёдорович Устинов (17 (30 октября) 1908 г., Самара – 20 декабря 1984 г., Москва) – советский политический и военный деятель. В 1976–1984 годы – министр обороны СССР. Маршал Советского Союза (1976), дважды Герой социалистического Труда (1942, 1961), Герой Советского Союза (1978) (URL:(дата просмотра 24.05.2016).
В своих диссертационных работах А. Н. Поневенкин, О. И. Крыжановский, С. А. Прохоровский [182] исследовали деятельность советских государственных и военных органов по парированию американской угрозы из воздушно-космического пространства путем развертывания и развития воздушно-космической обороны [183] Центрального промышленного района [184] .
Исследователи едины во мнении, что поиск СССР ответных мер военным угрозам из воздушно-космического пространства явился закономерным процессом в отечественном оборонном строительстве. Как следствие Войска ПВО страны стали развиваться комплексно, путем создания средств, способных уничтожать не только воздушные (на основе зенитно-ракетных комплексов), но и баллистические цели (система ПРО). Интеграция противоракетной и противовоздушной обороны определила облик воздушно-космической обороны Центрального промышленного района [185] .
182
См.: Поневенкин А.Н. Деятельность государственных и военных органов по организации воздушно-космической обороны в период 1963–1997 гг.: дис… канд. истор. наук. М.:, 2006. 190 с.; Крыжановский О.И. Деятельность государственных и военных органов СССР по строительству объектов противоракетной обороны Войск ПВО страны в 1956–1991 гг. (на примере Центрального промышленного района): дис… канд. истор. наук. М.:, 2009. 197 с.; Прохоровский С.А. Деятельность государственных и военных органов по вооружению войск противоракетной обороны в 1956–1997 гг.: дис… канд. истор. наук. М.:, 2011. 220 с.; США и проблемы сокращения вооружений. Ядерно-космический аспект (80-е годы) / Г.А. Арбатов, В.Г. Барановский, В.И. Владимиров [и др.]: отв. ред. Г.А. Арбатов. М.: Наука, 1988, 188 с.
183
См.: Прудников В.А. Будущее – за воздушно-космической обороной. М.: Академический проект, 2005. С. 303.
184
Исторически в экономическом развитии советского периода были выделены 8 экономических районов государства, среди которых особо выделен Центральный промышленный район в составе 12 областей (Московская, Тверская, Смоленская, Брянская, Калужская, Тульская, Владимирская, Орловская, Рязанская, Ивановская, Костромская, Ярославская) и города Москвы. См.: Регионоведение: учебник для вузов / под ред. проф. Т.Г. Морозовой. М.: Банки и биржи, ЮНИТИ, 1998. С.179.
185
См.: Поневенкин А.Н. Деятельность государственных и военных органов по организации воздушно-космической обороны в период 1963–1997 гг.: дис… канд. истор. наук. М.:, 2006. 190 с.; Крыжановский О.И. Деятельность государственных и военных органов СССР по строительству объектов противоракетной обороны Войск ПВО страны в 1956–1991 гг. (на примере Центрального промышленного района): дис… канд. истор. наук. М.:, 2009. 197 с.; Прохоровский С.А. Деятельность государственных и военных органов по вооружению войск противоракетной обороны в 1956–1997 гг.: дис… канд. истор. наук. М.:, 2011. 220 с.; ПВО страны (1914–1995 гг.): военно-исторический труд. Тверь: ВА ПВО, 1998. С. 341 и др.
Данная система, сочетавшая в себе средства стратегической противоракетной обороны и средств зенитно-ракетных войск противовоздушной обороны, обеспечивала защиту высших звеньев государственного и военного управления, группировки войск, развернутых в пределах заданного района, от средств воздушно-космического нападения в соответствии с заданными тактико-техническими требованиями.
Однако система была принята на вооружение только в 1994 г. На тот момент система, имевшая в своем составе около трех десятков зенитных ракетных полков С-300 различных модификаций, расположенных в четыре эшелона, являлась самой мощной и эффективной
Исторический анализ, проведенный отечественными учеными в постсоветское время, выявил, что деятельность военно-политического руководства СССР в условиях «холодной войны» была обусловлена возникновением новых тенденций в мире, усилением влияния политики, экономики и научно-технического прогресса на стратегию и военное строительство [186] .
Поэтому закономерно, что в целях немедленного реагирования на американскую ядерную стратегию 1974 г. и начало модификации средств передового базирования – американского тактического ядерного оружия, размещенного на территории Западной Европы и её побережья, СССР приступил к модификации устаревших комплексов РСД-4 и РСД-5 (SS-4 и SS-5) и развертыванию на западных границах ракет средней дальности РСД-10 «Пионер» (SS-20) [187] . Несмотря на некоторые недостатки, комплекс (главный конструктор – А. Д. Надирадзе) получился уникальным. Система управления (главный конструктор – Н. А. Пилюгин) позволяла ракете в постоянной боевой готовности находиться в горизонтальном положении, обеспечивала круговой сектор стрельбы и переприцеливание без разворота пусковой установки, полную автоматизацию проверок, предстартовой подготовки и пуска. Многие технические решения представляли собой принципиально новые подходы в мировой практике ракетостроения: двигатели маршевых ступеней изготовлялись из композиционных материалов, пороховые заряды прочно скреплялись с корпусом, боевая ступень с разделяющейся на три боевых блока головной частью не имела общего носового обтекателя. Грузоподъемность шасси, выполненного на базе МАЗ-547В, в два раза превышала собственный вес [188] .
186
См.: Шардаков В.С. Отечественный опыт, достижения и поддержание военно-стратегического паритета (40–80 гг.): дис… докт. истор. наук. М., 1994. 414 с.; Барынькин В.М. Теория и практика военного строительства в России. М.: Полет, 1998. С. 33–36; История военной стратегии России / под общ. редакцией В.А. Золотарева. М.: Кучково поле, Полиграфресурсы, 2000. С. 422–425.
187
См.: Галимов А.Х., Юрин В.Н. История создания и развития отечественного ракетного оружия и Ракетных войск. М.: МО СССР, 1988. С. 80.
188
См.: Ракетные войска стратегического назначения. Военно-исторический труд. М.: ЦПК РВСН. С.148.
Историография проблемы свидетельствует о том, как складывалась ситуация в период между началом их развертывания в 1976 г. и принятием Советом НАТО в декабре 1979 г. решения о размещении в Европе новых американских ракет средней дальности. Тот факт, что в тот период советско-американские переговоры по ограничению стратегических вооружений продвигалось, хотя и с немалыми трудностями, к заключению нового договора (ОСВ-2), вызывало неоднозначную реакцию в руководящих кругах западноевропейских стран – членов НАТО. С одной стороны, улучшение советско-американских отношений на центральном, стратегическом направлении в принципе приветствовалось, а с другой – возникали и опасения, как бы это не привело к ослаблению военной взаимозависимости между США и Западной Европой. Поэтому у отдельных западноевропейских руководителей появилось желание усилить ядерную привязку США к Европе путем дополнительного размещения здесь американского ядерного оружия новых классов. В то же время западноевропейским руководителям было не так-то легко решиться на это, особенно на размещение ядерного оружия наземного базирования, ввиду роста в их странах антиядерных настроений [189] .
189
См.: Хорошая политика: сегодня, вчера, завтра (URL:(дата обращения: 12.03.2016).
Исследователи отмечают, что единодушия в руководящих кругах и самих США относительно целесообразности размещения в Европе новых американских ракет средней дальности не было. Известно, что не видел необходимости в этом и Объединенный комитет начальников штабов: военные отдавали предпочтение варианту модернизации уже имевшихся в Европе оперативно-тактических ракет «Першинг-1». Сомнения высказывали среди других и бывшие помощники президента по национальной безопасности М. Банди и Г. Киссинджер. Даже такой милитаристски настроенный деятель, как Ричард Перл (в недалеком будущем ставший заместителем министра обороны), считал, что решение о размещении в Европе «Першингов-2» и крылатых ракет средней дальности причинили НАТО гораздо больше политического вреда, чем они стоили того в плане военном [190] .
190
См.: Ерошин А.Ю. Проблема ракет средней дальности в ядерной политике НАТО: автореф. дис… канд. истор. наук. М.: ИМЭМО, 1987. 22 с.
Важным было и то, что в 1977–1979 гг., вопреки сложившемуся позже представлению, даже те на Западе, кто сразу стал изображать ракеты СС-20 как пугало и ратовать за «ядерное довооружение» НАТО, не решались утверждать, что развернутое в те годы их количество уже изменило соотношение сил в этой области в пользу СССР. Подобного утверждения не содержалось потом и в самом решении Совета НАТО от 12 декабря 1979 г. В нем лишь говорилось, что с началом развертывания ракет СС-20 в сочетании с другими шагами СССР по модернизации ядерных вооружений в Европе складываются беспокоящие НАТО тенденции, «ибо если эти тенденции сохранятся, то превосходство русских в тактических ядерных средствах сможет подорвать стабильность, достигнутую в области межконтинентальных систем, и подорвать сомнения в отношении надежности стратегии сдерживания, применяемой НАТО» [191] .
191
См.: Там же.
Как свидетельствовал политический обозреватель А. Бовин, излагая свое понимание натовских оценок ситуации, сложившейся в результате начавшегося развертывания ракет СС-20 вместо СС-4 и СС-5: «Следовательно, равновесие нарушено и, чтобы восстановить его, НАТО – если СССР не уберет новые ракеты – будет вынуждено развернуть в Западной Европе американские ракеты средней дальности. В этом смысл принятого в 1979 г. «двойного решения» [192] . Чтобы убедиться в неправильности подобной характеристики смысла декабрьского решения Совета НАТО, достаточно прочитать это решение и сопровождавшие его заявления руководителей стран НАТО. Кстати, когда спустя более года после декабрьского решения, в феврале 1981 г. канцлера ФРГ Г. Шмидта, считавшегося одним из «отцов» этого решения, прямо спросили, нарушено ли уже равновесие между Западом и Востоком в Европе, он дал отрицательный ответ [193] .
192
Корниенко Г.М. «Холодная война»: Свидетельство ее участника. М.: Международные отношения, 1995. С. 238.
193
См.: Хорошая политика: сегодня, вчера, завтра (URL:(дата обращения: 12.03.2016).