От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
Вдруг девушка встала из-за стола и тихо, но вслух сказала:
– Нет, все получится, все обязательно получится. Либо произойдут изменения, которых мы ждали, либо за границу уеду еще раз.
«Ага, за границу уедешь, а потом будешь плакать и говорить, что лучше сидеть в России, чем жить на свободе в Европе», - вдруг подумала София и так же мысленно добавила, - «Все обязательно будет хорошо, все получится, поэтому не стоит думать заранее о неудачах».
В один из дней София, устав
Каким-то шестым чувством София почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Открыв глаза, девушка увидела, что это мадам Пуф. Поймав взгляд классной дамы на своих запястьях, София сказала:
– Мадам, чего вы так пялитесь? Да Собольникова это, Собольникова. Пепиньеркой работаю, хочу доработать до конца года и бросить уже этот институт к чертовой матери. Обещаю, больше не появлюсь здесь.
Увидев, как классная дама молча и в совершенном недоумении уходит от Софии, девушка сначала растерялась, что так сразу во всем призналась, а потом решила, что пусть будет то, что будет.
Пару дней София провела в некотором страхе, а потом, поняв, что Анна Игоревна никому ничего не сказала, успокоилась.
«Наверное, решила, что ей лень со мной связываться», - подумала девушка, - «Или вину чувствует за мой арест в выпускном классе. Но это вряд ли, наверное, все-таки, первое, других дел у нее полно, более важных».
София плохо спала всю ночь. Девушка сначала никак не могла заснуть, а потом ей в голову пришла навязчивая мысль: девушка начала думать, как бы она назвала ребенка, если бы он родился.
Пролежав в полусне полночи, София вдруг пришла в себя.
«Что за бред это был?» - подумала девушка. Вдруг в голову пришла такая мысль, а не беременна ли она на самом деле?
«Нет, это вряд ли не должна», - подумала София, - «Хотя, конечно, я рекомендации Геннадия выполняла далеко не полностью, и такое может быть».
Решив, что совсем скоро все выяснится, девушка подумала и легла обратно в постель.
Проснулась София рано утром от сильной боли в пояснице.
«Что такое?» - подумала девушка, - «Почему все так вдруг заболело?»
Встав, одевшись и поняв, что боль не проходит, София решила пойти в лазарет.
Врача еще не было. София огляделась по сторонам и увидела спящую вдалеке Зою и сестру милосердия, которая уже встала.
– А мадемуазель что тут делает? – спросила София медицинскую сестру.
– Если говорить простым языком, ее сюда сплавила классная дама, потому что замотала ее девица своим поведением, - ответила медсестра, - Только это так, между нами, по бумагам она переутомление лечит.
София даже рассмеялась,
– Знаем мы такое, сами проходили, - ответила София. Вдруг девушка поняла, что от смеха у нее начало все болеть сильнее. А еще София подумала, что она только что чуть было не раскололась, хорошо, медсестра была новой и ничего не поняла, а так бы тоже могла догадаться, что Евдокия – это София Собольникова.
– Мадемуазель,- сказала София, - Геннадий Григорьевич скоро придет, а у меня поясница, из-за которой я сюда пришла, начала болеть сильнее. Я пойду в ту, вторую комнату, полежу пока, а как придет доктор – встану.
Сестра милосердия была не против, а София прошла на свободную кровать и прилегла.
Вдруг девушка по ощущениям поняла: с ней происходит все то же самое, что и три года назад. Начинается выкидыш.
«А когда я забеременнеть успела?» - подумала София, - «Ведь не зря же мне вчера подобные мысли вдруг в голову приходили. Все, теперь план, наверное, сорвется. Если мы запланировали дело на май, то на шестом-седьмом месяце я вряд ли смогу принять участие. Остается только на Сашеньку надеяться».
Вскоре пришел Геннадий. Увидев бледную Софию, лежащую на кровати, он сразу подошел к ней.
– Что случилось? – спросил он девушку.
– По-моему, выкидыш начался, во всяком случае, ощущения все те же самые, что и тогда были, давно, - ответила София, - Приблизительный срок – месяц-полтора, точнее не подскажу.
– А почему все началось? Причину не знаешь? – спросил девушку Геннадий.
– Не знаю, – ответила София, - Даже не представляю. В этот раз ничего не принимала, само началось.
– Сохранять хочешь или нет? – спросил Геннадий и этим удивил девушку.
– Странные вопросы какие-то, - ответила шокированная София, - Значит, три года назад ты совсем другое пел. Что нельзя поступать иначе.
– Три года назад ты ослабленная была, выхода другого не было, - ответил Геннадий и снова повторил свой вопрос.
– Не знаю, - ответила София, - Наверное, сохраняем.
– Ты сейчас, главное, лежи, не вставай, - сказал Геннадий, - Я посмотрел, шанс сохранить есть. Сейчас капли принесу. Медсестру не стесняйся, она не разболтает.
София осталась в одиночестве. Девушке хотелось плакать, но она помнила, что этого делать нельзя, можно себе навредить. Вскоре вернулся Геннадий, принес лекарства и лед.
– Вообще ни о чем не думай, все будет хорошо, - сказал он девушке.
Сперва Софии стало немного легче и девушка начала надеяться на то, что все обойдется.
«Подлечусь и уйду из Смольного, в особняк Емельяновых, буду жить там», - подумала девушка.
Однако к вечеру боль усилилась, и София подозвала Геннадия, который не пошел домой, а решил остаться в лазарете на ночь, вдруг девушке будет необходима помощь.