От маминой звездочки в государственные преступницы

Марфа В.

Середина апреля.

На восьмом месяце беременности София не работала. Девушка по-прежнему числилась в университете и выполняла дома бумажную работу – задания от заведующего кафедрой ей приносил муж, и он же уносил их обратно уже выполненными.

София немного скучала, иногда брала заказы на шитье, занималась домашними делами и с удивлением наблюдала за тем, как Мария Гуляева тоже на восьмом месяце беременности работает в институте, пусть даже на полставки.

«Я со студентами не хочу работать – уже тяжело, а она в этом

дурдоме, который иногда ошибочно называют институтом благородных девиц, работает», - думала София, - «Понятно, что надо за своей Толей приглядывать, но и без нее бы с этой задачей кто-то справился».

Девушка вообще не понимала, почему Мария до сих пор работает в институте, хотя замужем и имеет неплохой доход от юридических консультаций.

«Я в институте работала пепиньеркой, когда от полиции пряталась, а ей смысл там работать? Как говорится, захотят выгнать Толю – и ее участие не поможет, а не захотят – и она тут ни при чем. Разве что прикрывать свою сеструху», - подумала София.

Мысли девушки прервал стук в дверь.

– Кто там? – спросила София.

– Полиция, проверка, - услышала девушка и открыла дверь.

В дом вошел жандарм и, как обычно, прошел к столу.

– Как обычно, подписать документы, что все хорошо, можно даже не глядя, и я свободна? – спросила София.

– Нет, в этот раз было велено как положено все осмотреть, акт составить, - сказал жандарм, - Помнится, последний раз как положено проверка была только в сентябре, больше, чем полгода прошло, можно уже и как положено все сделать.

– Куда вас проводить? – спросила София, - Что именно показать?

– А покажите мне вашу спальню, - сказал жандарм, - Помнится, я в прошлом сентябре по дому никуда не ходил, все записал с ваших слов.

– Пойдемте, - сказала София и провела жандарма в соседнюю комнату, - Смотрите, чистенько все, пыли нет, прибрано, все нормально.

– Хорошо, - сказал жандарм и вернулся за стол, - На какие средства живете?

– Муж работает в университете, я, начиная с апреля, там немного подрабатываю – уже тяжело. Иногда беру заказы на шитье. Сумму зарплаты мужа вы знаете, она не изменилась, хватит на то, чтобы жить вдвоем и мне вообще не работать.

– Понятно, - сказал жандарм, - Подписывайте документы.

София быстро пробежалась взглядом по документам, подписала их и сказала:

– Я теперь свободна?

– Подождите, София Львовна, Петр Васильевич хочет с вами лично побеседовать, поэтому поедем в участок, - сказал жандарм.

Быстро переодевшись, София поехала в участок.

– София Львовна, - сказал Петр Васильевич, - Вижу, садитесь вы без проблем, как раньше. Так что все нормально, - пошутил он, - Вот знаете, как бы народ ни ругал полицию, жандармов и жандармские методы, а с того января больше ни нарушений режима, ни каких-либо других проблем, результат налицо. Значит, угадал я тогда, в январе, как правильнее поступить.

София ничего не ответила – девушка не представляла, как можно откомментировать эту реплику.

– Мадам Юдина, - сказал Петр Васильевич, - Три месяца прошло, нарушений режима

нет, я думаю, что дисциплинарное взыскание из-за нарушения режима можно снять досрочно. Расписывайтесь в том, что вы с этим ознакомлены.

София расписалась в нужном документе и сказала:

– Получается, если вдруг я куда-то решу поехать и попадусь, то в централ меня не заберут.

– А вот этого я не говорил, София Львовна, – сказал Петр Васильевич, - Вам же говорилось уже, можно и с первого раза в централ за нарушение режима попасть. Это будет вопрос решаться в индивидуальном порядке, как с вами поступить в следующий раз. Вы, главное, не забывайте, что вы ссыльная и что место ссылки всегда можно изменить на более худшее: Карелия, Сибирь, Забайкалье, Сахалин. А что, мадам, на месте не сидится?

– Почему же, - ответила София, - Мне сейчас ехать вообще некуда, я беременная, последние месяцы пошли. А потом ребенок маленький будет, тоже, куда я с ним поеду?

– Мадам Юдина, я тоже человек, тоже все понимаю, поэтому в отпуск вашего мужа, если захотите куда-то поехать на отдых, могу подписать разрешение на выезд. При условии, что вы заранее меня об этом уведомите, как положено, а не постфактум, как вы это любите делать.

– Хорошо, - согласилась София.

– Все, София Львовна, можете быть свободны, - сказал Петр Васильевич.

София вышла из полицейского участка. Девушка была счастлива, что на ней не висит никаких нарушений режима, что если что – характеристика будет исключительно положительная. Однако как только София вспоминала январские события в участке, девушке становилось плохо.

«Неделю сесть не могла нормально, все переживала, как бы ребенок недовольства не проявлял. Но нет, обошлось», - подумала София, - «А что, теперь можно будет летом с Васей куда-нибудь съездить, Петр Васильевич сказал, что разрешение на выезд подпишет, так что все нормально».

Вернувшись домой и дождавшись возвращения мужа, София сказала:

– Вася, из полиции сегодня приходили проверяющие, на этот раз все было как положено, в комнаты заходили. Хорошо, что я хотя бы вчера успела порядок навести, а то написали бы в акте, что мы живем как свиньи, хорошего в этом было бы мало. А еще с меня зимнее дисциплинарное взыскание сняли, так что теперь у меня снова нет никаких замечаний по режиму. Петр Васильевич сказал, что в твой отпуск может разрешение на выезд подписать, если мы куда-то поедем.

– Это очень хорошо, Сонечка, - сказал Василий, - Надо будет куда-нибудь съездить, на то же море.

– Знаешь, Вася, все-таки хорошо, что я ссылку вот так отбываю, практически в тех же условиях, что и жила раньше, в участке не отмечаюсь, ну разве что сегодня меня туда свозили, да и жандармы приходят раз в месяц и просто предлагают не глядя подписать документы, что у нас все хорошо. Наверное, теперь снова полгода, если не больше, никто не будет комнаты проверять, а то как тут ни крути, волнуешься же, что напишет, вдруг к той же пыли на шкафу прицепится и напишет, что у нас грязно. Мелочь, а неприятно.