От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
Зайдя в кабинет к врачу и взяв на руки ребенка, София пошла на прогулку.
– Феденька, маленький ты мой, как же я по тебе соскучилась, - сказала София, - Прости свою мамку, что так долго был без нее. Но не от меня все зависело, жизнь такая.
========== Уголовная судимость ==========
21 июня.
С утра в камеру к Софии вошел доктор.
– Ну что, как самочувствие? – спросил он.
– Все нормально, - ответила девушка.
–
– Болит, конечно, но уже значительно лучше, нежели две недели назад.
– Молоко не пропало?
– Нет, все в порядке.
– Это хорошо. Вот ты скажи мне, зачем на посетительницу набросилась? – спросил он, - Пришел человек с благими намерениями, а ты…
– Знаю я эти благие намерения, и посетительницу еще со Смольного помню. Последняя негодяйка она.
– И все равно, можно было решить дело миром. Зря ты так, - сказал доктор, - Кстати, должен сказать, та самая Колынцева уже написала на тебя заявление, был суд, сказали, тебя туда не возить, нет смысла. В общем, не знаю, что присудили, но приговор был обвинительный.
Узнав об этом, Софию начало трясти.
«Как? Уже и суд был? И что мне дали? Кошмар какой, Соня по уголовной статье прошла, и как мне теперь это пережить… Да, Пустозвончик, снова на меня из-за тебя неприятности обрушиваются. То всегда добрая и понимающая Муратова ни за что передник отобрала, то вот сейчас шесть суток не пойми где провела и, самое главное, без сына, то, как выяснилось, уже суд был… Надеюсь, тебе еще так за все это воздастся, что мало не покажется… Скоро, наверное, я вообще Наталью жалеть начну…»
22 июня
София постепенно приходила в себя после всех событий, что с ней произошли. Вторая смена приговора, визит Наташи Репниной, эпизод с Аленой Колынцевой, шесть суток в карцере, возвращение к ребенку, известие, что уже прошел суд.
«Хорошо, что все уже закончилось, лишь бы нового ничего не было…» - подумала девушка, - «Не надо мне ни свиданий, ни посетителей, дайте спокойно пробыть с сыном, сколько осталось».
Однако, вскоре на Софию обрушилось шокирующее известие – совсем скоро у нее забирают ребенка, а девушку отправят в Шлиссельбург.
«Как? Неужели в Шлиссельбург все-таки отправят?» - подумала София, - «15 лет – это не такой уж и большой срок, ну, допустим, за Алену, может, еще что-то добавили, вечников же на Ладогу отправляют. Может быть, все-таки, в Петропавловской останусь, или в Сибирь отправят?»
Известие о том, что ребенка будут забирать не Бирюковы, а какой-то их близкий друг – военный, обрадовало девушку.
«Хорошо, что хоть не Георгий Сергеевич приедет», - подумала София, - «Не хотелось бы еще раз с ним увидеться. Говорить не о чем, стыдно, они меня осуждают в глубине души… Зачем только еще раз себя и их мучить».
Однако, сам факт того, что видеться с ребенком девушке осталось совсем немного, очень огорчал
«Вот этот Пустозвончик несчастный украл у меня почти неделю общения с сыном», - подумала София, - «Приперлась в крепость, только всё всем испортила. Интересно, не икается ли ей сейчас? Или думает наша Аленушка, что она, как обычно, в жертвах осталась? Наверное, в ее головке я сейчас примерно одно и то же место, что Наталья Колынцева занимаю. Так же ненавидит меня».
Решив не думать о грустном, София снова занялась сыном. Это занятие девушке очень нравилось и она хотела взять по максимуму от этих последних дней.
23 июня
Этот день мало отличался от предыдущих. София сидела в камере и разговаривала сама с собой.
– Ну вот, Сонечка, ты сидишь здесь уже непонятно сколько, даже лень считать. И будешь здесь находиться до тех пор, пока тебя не отвезут тебя в Шлиссельбург.
Поговорив сама с собой, София решила маленько походить. Пройдя тысячу шагов, девушка решила, что можно сделать паузу. София присела на табурет, взглянула в окно, как обычно ничего там не увидела, кроме кирпичной стены и вздохнула. Вдруг девушка услышала, что дверь в камеру открывается.
«Чего пришли?» - подумала София, глядя на жандармов.
– В общем, слушай. За тот недавний эпизод тебе суд дал полгода. Странно, жалостливый судья, видать, попался, я бы за такой случай червонца бы не пожалел, - услышала девушка, - Приговор читать будешь?
– Да, - ответила София и протянула руку к бумаге.
«Полгода дали…», - подумала София, окончив чтение, - «Конечно, это не пятак, как обещали жандармы, можно даже сказать, что хорошо, но далеко не хорошо это… Теперь приличным людям в глаза стыдно смотреть будет, только скрывать придется этот факт».
– Действительно, везучая, и в этот раз тебе повезло. – сказал жандарм и вышел, оставив девушку наедине со своими мыслями.
«Вот же Пустозвончик, и принесло тебя ко мне… Не могла мимо пройти? Вечно мне гадости делаешь. » - подумала она, - «Какой кошмар… Можно подумать, мало проблем и без того было… Что же делать теперь? От судьбы, видать, не уйдешь. Как же страшно, что мне теперь как-то жить с мыслью, что я уголовница… Ужас. Хоть бы никто никогда об этом эпизоде не узнал».
От этих мыслей София заплакала.
«Бедный тятенька, опозорила Соня честь фамилии…» - подумала девушка, - «Понятно, что если не трепаться – вряд ли кто-то когда-то об этом узнает, но из своей памяти я же не вычеркну ничего… Теперь надо как-то жить с этой мыслью дальше».
24 июня Софию перевели обратно в камеру. Девушка была в чрезвычайно расстроенных чувствах.
«Феденьку сегодня увозят… Осталась Соня совсем одна», - думала девушка, - «А с недавнего времени Соня уголовницей стала, позор какой… И, главное, из-за кого…»