От прокурора до «контрреволюционера»
Шрифт:
Такая же вольность применена уполномоченным ПП ОГПУ при составлении протоколов допросов обвиняемых, которые не отрицали проведенные собрания и заседания пленума, но полагали правильными принятые на них решения. По убеждениям арестованных, если бы бедняки не ленились и не пьянствовали, а работали, то жили бы в достатке.
Первый из допрошенных обвиняемых бывший председатель сельсовета 19 мая 1933 г. подтвердил наличие в деревне кулацких хозяйств и указал, что ставил на общих собраниях и заседаниях пленумах сельсовета вопросы создания колхоза и проведения иных хозяйственно-политических мероприятий, но присутствовавшие во многом не соглашались с мнением
После этого мера пресечения председателю сельсовета заменена на подписку о невыезде.
Другим арестованным такую милость не пожаловали, хотя все они подписали протоколы с показаниями о лучшей жизни до революции и обидах на советскую власть, которая лишила возможности арендовать землю, иметь сельскохозяйственные машины, в придачу обложила непосильным налогом, изъяла имущество и арестовала их.
В протоколе допроса Старшининова оказалось записанным, что на общих собраниях и заседаниях пленума он действительно вносил различные предложения, отличавшиеся от установок райисполкома, хотя, как сельский прокурор, не должен был этого делать и вообще иметь такие взгляды.
Без ознакомления обвиняемых с материалами дела все тот же уполномоченный ПП ОГПУ 30 мая подготовил обвинительное заключение, утвержденное непосредственным начальником, что в Желватовке, где располагалось 74 хозяйства, существовала кулацкая антисоветская группировка, возглавляемая председателем сельсовета и его близким знакомым сельским прокурором. Входившие в данную группировку обвиняемые систематически проводили агитацию против создания колхоза, осуществления всяких заготовок и платежей. Поэтому на протяжении 1930–1933 гг. почти все хозяйственно-политические кампании срывались, а если часть мероприятий и проводилась, то только в результате упорной работы уполномоченных райисполкома.
Уголовное дело было направлено прокурору Михайловского района «для привлечения виновных к ответственности через нарсуд 158 участка».
В свою очередь, районный прокурор 15 июня 1933 г. составил и подписал новое обвинительное заключение, схожее с предыдущим по сути, но отличавшееся иным повествованием и квалификацией действий обвиняемых.
По мнению прокурора, все пятеро являлись представителями кулачества и в 1931 г. сорганизовались в группу, подчинившую своему влиянию сельский совет. Укрывшись как кулаки от индивидуального обложения по сельскохозяйственному налогу и от твердых заданий по государственным заготовкам, они из года в год проводили контрреволюционный саботаж при проведении коллективизации и иных хозяйственно-политических кампаний.
Таким образом, содеянное прокурор расценил как совершение преступления, предусмотренного статьей 58.14 УК РСФСР, а именно контрреволюционный саботаж, т. е. сознательное неисполнение определенных обязанностей или умышленно небрежное их исполнение со специальной целью ослабления власти правительства и деятельности государственного аппарата.
Дело направлено прокурору Московской области для передачи в областной суд. Однако от прокурора Михайловского района было потребовано провести дополнительные допросы обвиняемых, что было сделано им и следователем районной прокуратуры в период с 7 по 10 июля 1933 г.
Арестованные, которым оглашены ранее подписанные ими показания, разумеется, внесли в них некоторые коррективы. В частности, Иван Дмитриевич заявил, что не говорил о худшей жизни при советской власти по сравнению с царским периодом. Все
Вместе с тем любые объяснения действий, шедших вразрез политики партии и установкам исполнительных комитетов, не имели значения для государственных органов. Априори, такие лица рассматривались как враждебные советской власти элементы.
В связи с этим 14 июля прокурор Московской области направил дело в ПП ОГПУ по Московской области для рассмотрения во внесудебном порядке.
На заседании тройки при ПП ОГПУ по Московской области 26 июля 1933 г. постановлено бывшего председателя Желватовского сельсовета заключить в исправительно-трудовой лагерь на три года, а Старшининова и остальных арестованных выслать этапом в Северный край на такой же срок.
В 1989 г. по заключениям прокуратуры Рязанской области Иван Дмитриевич Старшининов и другие осужденные по данному делу полностью реабилитированы.
2. Любовный треугольник
Событие, произошедшее первым декабрьским днем 1934 г. в Ленинграде, потрясло всю страну. В 16 часов 30 минут на третьем этаже Смольного выстрелом в затылок убит член Политбюро ЦК ВКП(б) и Президиума ЦИК СССР, секретарь Ленинградского обкома и горкома партии С. М. Киров, являвшийся соратником И. В. Сталина и одним из известнейших государственных деятелей.
Убийцей оказался безработный член партии Л. В. Николаев, которого задержали непосредственно на месте преступления.
Это послужило поводом к принятию в тот же день Президиумом ЦИК СССР постановления «О порядке ведения дел о подготовке или совершении террористических актов» [73] , которым предписывалось:
– следственным властям вести дела обвиняемых в подготовке или совершении террористических актов ускоренным порядком;
– судебным органам не задерживать исполнение приговоров о высшей мере наказания из-за ходатайств преступников данной категории о помиловании, так как Президиум ЦИК Союза не считает возможным принимать подобные ходатайства к рассмотрению;
73
Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М., 1993. С. 33.
– органам НКВД СССР приводить в исполнение приговоры о высшей мере наказания в отношении преступников названных категорий немедленно по вынесению судебных приговоров.
Кроме того, ЦИК СССР принято постановление «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик» [74] со следующими требованиями: следствие по делам о террористических организациях и террористических актах против работников советской власти заканчивать в срок не более десяти дней; обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде; дела слушать без участия сторон; кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать, а приговоры к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесению приговора.
74
СЗ СССР. 1934. № 64. Ст. 459.