От прокурора до «контрреволюционера»

Гальченко Андрей

На прокуратуру возлагалось осуществление надзора за следствием, производимым органами НКВД, в точном соответствии с требованиями УПК РСФСР. В соответствии с этим прокуроры должны были систематически проверять выполнение следственными органами всех установленных законом правил ведения следствия и немедленно устранять нарушения этих правил: принимать меры к обеспечению за обвиняемым предоставленных ему по закону процессуальных прав и т. п.

Все прокуроры, осуществлявшие надзор за следствием, производимым органами НКВД, стали утверждаться ЦК ВКП(б) по представлению соответствующих обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий и Прокурора СССР.

Приказом Прокурора СССР от 27 ноября 1938 г. № 1/001562 [34]

предусматривалось возложение на прокуроров обязанности производить проверку выполнения следственными органами всех установленных правил ведения следствия «путем допросов и передопросов обвиняемых, участия в производстве очных ставок, проведения экспертиз и т. п.» В приказе также давались прямые указания о том, что «в случае установления прокурором во время следствия или по окончании следствия недостаточности оснований для предания подследственного суду, составлять мотивированное постановление о прекращении дела и направлять его в соответствующие органы НКВД для исполнения».

34

Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 1937–1938 / Под ред. А. Н. Яковлева; сост. В. Н. Хаустов, В. П. Наумов, Н. С. Плотникова. М., 2004. С. 619–622.

Уточненный порядок дачи санкций и согласий на аресты предусматривался совершенно секретным Постановлением СНК СССР, ЦК ВКП(б) от 1 декабря 1938 г. «О порядке согласования арестов» [35] , которым отменялось предыдущее постановление 1935 г. с одноименным названием.

По новому постановлению санкции на аресты давались прокурорами соответствующего уровня: в районе – районным прокурором; в городе – городским прокурором; в округе – прокурором округа; в автономных республиках – прокурорами этих республик; в краях (областях) – краевыми (областными) прокурорами; по делам о преступлениях на железнодорожном и водном транспорте – участковыми прокурорами, дорожными прокурорами, прокурорами бассейнов по принадлежности; по делам, подсудным военным трибуналам, – прокурорами военных округов; на аресты, производимые НКВД союзных республик, – прокурорами этих республик, а непосредственно НКВД СССР – Прокурором Союза.

35

Там же. С. 624–625.

По отдельным категориям разрешения на аресты давались лишь по получении органами прокуратуры и НКВД согласия определенных лиц. По-прежнему требовалось согласование соответствующих народных комиссаров в отношении руководящих работников наркоматов Союза и союзных республик и приравненных к ним центральных учреждений (начальников управлений и заведующих отделами, управляющих трестами и их заместителей, директоров и заместителей директоров промышленных предприятий, совхозов и т. п.), а также состоящих на службе в различных учреждениях инженеров, агрономов, профессоров, врачей, руководителей учебных и научно-исследовательских учреждений.

Кроме того, требовалось согласование арестов в отношении:

– депутатов Верховного совета СССР, Верховных советов союзных и автономных республик – с председателем Президиума Верховного совета СССР или председателями Президиумов Верховных советов союзных и автономных республик по принадлежности;

– коммунистов, занимавших руководящие должности в наркоматах СССР и приравненных к ним центральных учреждениях или в отношении ответственных работников-коммунистов партийных, советских и хозяйственных учреждений – с Секретариатом ЦК ВКП(б);

– членов и кандидатов в члены ВКП(б) – с первыми секретарями, а в случае их отсутствия – со вторыми секретарями районных, городских, окружных, краевых, областных комитетов ВКП(б) или ЦК нацкомпартий по принадлежности;

– военнослужащих высшего, старшего и среднего начальствующего состава РККА и военно-морского флота – с Наркомом обороны или Наркомом военно-морского

флота по принадлежности.

Совершенно секретным приказом НКВД СССР и Прокурора СССР от 20 февраля 1939 г. № 00156 «О мероприятиях по обеспечению выполнения Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. № 81 «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия»» [36] наркомам внутренних дел союзных и автономных республик, начальникам краевых и областных управлений, особых и транспортных органов НКВД предписывалось принять меры к устранению недостатков в следственной работе. Ранее установленный приказом НКВД СССР № 00701 порядок продления сроков ведения следствия отменен, впредь потребовано руководствоваться нормами Уголовно-процессуального кодекса.

36

Политбюро и органы государственной безопасности / Сост. О. Б. Мозохин. М., 2017. С. 532–534.

В то же время прокурорам союзных и автономных республик, краев и областей, военным прокурорам, прокурорам железнодорожного и водного транспорта, районным прокурорам приказано:

а) установить деловой контакт с органами НКВД, обеспечивающий своевременное и оперативное разрешение всех возникающих в процессе следствия вопросов с момента возникновения дела до его окончания и передачи по подсудности;

б) усилить прокурорский состав путем привлечения к рассмотрению следственных дел, накопившихся в республиканских, краевых, областных прокуратурах и прокуратурах военных округов, ряда работников центральных и периферийных органов прокуратуры;

в) обеспечить установление такого порядка рассмотрения поступавших из органов НКВД следственных дел, при котором сроки рассмотрения этих дел в органах прокуратуры не превышали бы десять дней;

г) обратить внимание прокуроров на недопустимость возвращения в органы НКВД дел для доследования по малозначительным, большей частью формального порядка основаниям, особенно в случаях, когда недочеты следствия могли быть устранены непосредственно самими прокурорами без возвращения дел на доследование;

д) при предъявлении требования уголовно-процессуального законодательства о разделении или объединении дел исходить из конкретных обстоятельств каждого дела, учитывая политическую целесообразность, практическую необходимость и возможность осуществления этих требований.

Однако нарушения законодательства в деятельности органов НКВД не прекращались.

В совершенно секретном приказе НКВД СССР от 9 ноября 1939 г. № 001374 «О недостатках в следственной работе органов НКВД» [37] говорилось, что, несмотря на неоднократные указания, в следственной работе органов НКВД по-прежнему имели место нарушения Уголовно-процессуального кодекса.

37

Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР «Смерш». Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 1939 – март 1946 / Под ред. А. Н. Яковлева; сост. В. Н. Хаустов, В. П. Наумов, Н. С. Плотникова. М., 2006. С. 129–132.

Аресты производились без предварительной санкции прокурора, а постановления о заключении под стражу обвиняемым не объявлялись. Допросы арестованных зачастую осуществлялись не в течение 24 часов после ареста, а через 10–15 дней; обвинение же предъявлялось не в течение 14 суток со дня ареста, а через один – два месяца. Обвиняемые не допрашивались неделями; если же и допрашивались, то эти допросы не всегда протоколировались. При составлении протоколов не указывалось время начала и окончания допросов. Отмечались случаи изъятия из следственных дел документов. Нарушались сроки ведения следствия. Ходатайства перед прокурором о продлении срока содержания арестованных под стражей по ряду дел возбуждалось с опозданием на два, три и более месяцев. Следственные материалы обвиняемым предъявлялись частично либо не предъявлялись вовсе.