От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое

Никонов Вячеслав

Пирс Брендон пишет: «Распространение в Малайе западной одежды, образования, кино, спорта и привычек побудило британцев настаивать на их собственном своеобразии и неповторимости… Они пытались настоять, чтобы их китайские слуги носили косички – в знак уважения и того, что они не испорчены цивилизацией. Власти депортировали белых машинистов, чистильщиков сапог, проституток и других британцев, занятых на лакейских и неуважаемых работах».

Крах Британской империи в Юго-Восточной Азии начался с падения Сингапура. «Это событие сравнимо с разграблением Рима Аларихом, королем вестготов», – считал Брендон.

Сингапур,

что означает Город Льва, являлся символом силы Британской империи. Это стратегически важный остров на оконечности полуострова Малакка, защищающий Малаккский пролив, основной путь из Индийского океана в Тихий. К началу войны Сингапур стал уже пятым по величине портом в мире, а его деловое сообщество насчитывало свыше полумиллиона человек. Китайцев – втрое больше, чем малайцев, но город поистине интернационален: индусы, цейлонцы, яванцы, японцы, армяне, персы, евреи, арабы. В трущобах – нищета, недоедание и болезни. Британские чиновники во фраках и на «Бьюиках» перемещались от загородных бунгало, окруженных жасмином, к гостинице «Раффлс» с ее кремовыми стенами и красной черепичной крышей.

Крупнейшая военно-морская база в Индокитае Сингапур, как не уставали повторять британские газеты, являлся «непробиваемой и неприступной крепостью». Двадцать две квадратные мили глубоководных якорных стоянок, тридцать артиллерийских батарей по периметру. С севера – джунгли Малайи, которые считались непроходимыми.

Японской атаки на Сингапур, конечно, ждали, осознавая его стратегическую важность. Причем ждали атаки с моря. Став Первым лордом Адмиралтейства, Черчилль подчеркивал:

– Сингапур – это ступенька лестницы к Австралии и Новой Зеландии. Это ось колеса, на котором все держится между доминионами-антиподами и Индией.

Когда готова была вспыхнуть Вторая мировая война, начальник Генерального штаба Великобритании генерал сэр Джон Дилл утверждал:

– Сингапур является самой важной стратегической точкой Британской империи.

Поэтому и отправил на Дальний Восток два самых больших линкора – «Принц Уэльский» и «Рипалс» – в сопровождении четырех эсминцев. Эта флотилия, получившая название «Подразделение Z», прибыла в Сингапур 2 декабря 1941 года. 7 декабря самолеты адмирала Исороку Ямамото разбомбили Перл-Харбор, а первые части 25-й армии генерала Томоюки Ямашиты высадились на северо-восточном берегу Малаккского полуострова.

Гарнизон Сингапура представлял собой все многообразие империи, там находились «крепкие британские пехотинцы, шотландские горцы, бронзовые от загара молодые гиганты из Австралии, высокие бородатые сикхи, мусульманские стрелки, только что служившие на северо-западной границе, крепкие маленькие гуркхи, малайцы из Малайского полка».

Британская же община Сингапура пребывала в состоянии имперского сибаритства, в мире слуг, где вслед за обедом полагалась двухчасовая сиеста, после которой нехотя играли в гольф, крикет, плавали на яхтах, устраивали коктейли и маскарады. Губернатор Томас тщательно следил за тем, чтобы покой английской публики не тревожили военные приготовления или меры по светомаскировке. Так было и в ночь на 8 декабря, когда японские бомбардировщики впервые нанесли удар по Сингапуру.

Подразделение Z отправили навстречу японскому флоту без прикрытия с воздуха, и оно было незамедлительно потоплено японской авиацией, которая уже господствовала

в небе над Малайей, легко расправляясь с устаревшими британскими самолетами, которые называли «летающими гробами». Менее чем через неделю британцы оказались вынуждены защищать полуостров силами фактически одного рода войск – сухопутных. И здесь все было плохо. Многие из индийских военнослужащих никогда не видели танков, пока не встретились с японскими, которые шли стройным боевым порядком против бронемашин «Роллс-Ройс» времен Первой мировой войны.

Японцев вел в бой генерал Ямашита, завоевавший прозвище «Малайский тигр». Британцев – генерал Артур Персиваль, которого подчиненные называли «Сингапурским кроликом». Черчилль приказывал Персивалю мобилизовать население и сражаться до конца. Но когда японцы уже изготовились для решительного удара, в Сингапуре кинотеатры были полны людей, на лужайках перед клубами играли оркестры, в гостинице «Раффлс» продолжались танцы.

Персиваль равномерно распределил свои войска по побережью, поставив при этом самые слабые части на северо-востоке, где Джохарский пролив сужался до трехсот метров. Естественно, что именно там и был высажен японский десант. Когда Джохорскую насыпную дорогу, связывающую остров с материковой частью, частично уничтожили взрывом, директор Раффлс-колледж спросил учеников:

– Что это за грохот?

На что один из них ответил:

– Это конец Британской империи.

Ученика этого звали Ли КванЮ.Он станет премьер-министром Сингапура.

Персиваль приказал экономить снаряды в преддверии длительного сражения. Все кончилось стремительно. В Сингапуре Ямашите удалось пленить свыше 130 тысяч человек, среди которых было и 60 тысяч англичан. Черчилль вынужденно согласился на капитуляцию, написав знаменитую фразу: «Это была худшая трагедия и крупнейшая капитуляция в британской истории».

Оккупация Малайи и Сингапура японцами оказалась столь же жестокой, как и везде. Первое, что они сделали, провели операцию по «очищению путем уничтожения» («сук чин») примерно 25 тысяч китайцев. И в дальнейшем китайцев часто пытали и обезглавливали. Их отрубленными головами декорировали мосты через реку Сингапур. В Шонане («Свет Юга»), как японцы переименовали Сингапур, оккупанты угрожали обезглавить любого, кто неправильно напишет имя императора. К малайцам и индусам относились чуть менее жестоко. Что же касается оказавшихся в их руках англичан, то оккупанты не только заставляли истощенных британцев мести улицы под фото– и кинокамеры, но и выставляли обнаженных англичанок в витринах магазинов.

Читаем у Ниала Фергюсона: «Японское военное командование считало сдачу в плен бесчестьем и с презрением относилось к врагу, сложившему оружие… Однако дурное обращение с британскими поддаными было обусловлено чем-то большим, чем, как иногда утверждают, неправильным переводом Женевской конвенции. К 1944 году британские власти начали подозревать японцев в проведении „политики унижения белых военнопленных, чтобы уронить их престиж в глазах туземцев“… Японцы произвели один из крупнейших символических переворотов в истории: привлекли шестьдесят тысяч британских и австралийских военнопленных, а также голландских заключенных и подневольных индийских рабочих к постройке 250 миль железной дороги через горы и джунгли на таиландско-бирманской границе».