От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое
Шрифт:
Таковы были наши основные правила на оставшуюся часть поездки. Черчилль „выиграл“ несколько великолепных раундов, некоторые другие проиграл… Когда пыль улеглась и мы подсчитали, Черчилль потерял около 250 долларов. Он был доволен собой, но потерял достаточно денег, чтобы по возвращении в Лондон, как выразился Воган, „не хвастаться перед своими друзьями из Лайма, что он обыграл американцев в покер“».
Ранним утром 5 марта поезд сделал короткую остановку в Сент-Луисе. «Наша поездка на поезде закончилась в Джефферсон-Сити, где нас с энтузиазмом встретили, прежде чем мы проехали последние двадцать миль до Фултона, – продолжал повествование Клиффорд. – Там нас встретил Макклюер,
Макклюер пригласил высоких гостей в свой дом, где был накрыт легкий обед. Главным блюдом выступала копченая ветчина, которая удостоилась наивысшей похвалы Черчилля:
– В этом окороке свинья достигла вершины своей эволюции.
Черчилль попросил прислать ему несколько окороков. Такая же просьба немедленно прозвучала от Трумэна.
В городке яблоку некуда было упасть.
Спортивный зал колледжа мог вместить, если потесниться, около трех тысяч человек, но в очередь за билетом записалось более 15 тысяч. Поэтому были оборудованы соседние помещения, куда предполагалось транслировать речь. Для журналистов подготовили 400 рабочих мест и 35 телефонных линий.
В городке были развешаны приветствия и здравицы Черчиллю и Трумэну, а на сцене зала размещен герб президента США.
В зале должны были установить телевизионную камеру, чтобы транслировать выступление по телевизору, но Черчилль отказался от этой идеи, опасаясь, что его будет отвлекать яркий свет. Или, как он сказал, «не хочу портить впечатление от своей будущей лекции несовершенствами теперешней технологии». В итоге была установлена одна кинокамера. Против радио Черчилль не возражал – этим информационным оружием он владел в совершенстве.
Он назвал свою лекцию «Sinews of Peace», что в русском переводе звучит странновато – «Сухожилия мира». Почему такое название? Черчилль взял общеизвестную в Англии цитату из шекспировского «Генриха V», где молодой король перед решающей битвой призывает своих солдат – «Stiffen the sinews, summon up the blood», что в дословном переводе означает «напрягите ваши сухожилия и соберите кровь», а в переводе литературном – «Врастите в землю, стойте насмерть, соберите волю в кулак». Отсюда английская идиома «Sinew of war» – «сухожилия войны», которую Черчилль в своей излюбленной манере перевернул, сделав из нее название своей лекции: «Сухожилия мира». По-русски это, по-видимому, звучало бы как «Мускулы мира».
Весна рано пришла в Фултон, дни стояли теплые. В гимнастическом зале колледжа, где установили небольшую сцену, были распахнуты окна. Поскольку Черчиллю предстояло получить еще и почетную ученую степень доктора права, он облачился в свою темно-красную оксфордскую мантию.
«Мы вошли в гимнастический зал и поднялись на сцену академической процессией: Черчилль – драматичный в алой мантии, президент Трумэн – менее импозантный, облаченный в черное, – писал Клиффорд. – Адмирал Леги и я надели нашу военно-морскую форму. Перед нами предстала замечательная сцена: собрание жителей маленького городка в спортзале, украшенном флагами, с вежливым предвкушением ожидающее выступления легендарного человека. Большие окна спортзала были открыты, чтобы позволить теплому весеннему воздуху циркулировать. Профессора в академических мантиях, молодые опрятно подстриженные студенты и хорошо одетые горожане – все они теснились на деревянных трибунах. Взволнованное всеобщим вниманием, все население Фултона, а также тысячи людей из окрестностей вышли на улицу, заполнив все три тысячи мест и рассредоточившись на лужайке снаружи, чтобы послушать речь, которая транслировалась по радио по всей стране».
Официальную
Но до выступления Черчилля слово взял Макклюер, собственно и известивший присутствовавших, что лектору присвоена почетная ученая степень.
Клиффорд «сидел почти прямо за трибуной. После теплого представления президента Черчилль встал, надел свои очки с толстыми стеклами и начал говорить».
– Честь, возможно, почти уникальная, для частного лица – быть представленным академической аудитории президентом Соединенных Штатов. Обремененный множеством различных забот и обязанностей, которых он не жаждет, но от которых не бежит, президент проделал путь в 1000 миль для того, чтобы почтить своим присутствием нашу сегодняшнюю встречу и подчеркнуть ее значение, дав мне возможность обратиться к этой родственной стране, моим соотечественникам по ту сторону океана, а может быть, еще и к некоторым другим странам.
Соединенные Штаты находятся в настоящее время на вершине всемирной мощи. Сегодня торжественный момент для американской демократии, ибо вместе со своим превосходством в силе она приняла на себя и неимоверную ответственность перед будущим. Оглядываясь вокруг, вы должны ощущать не только чувство исполненного долга, но и беспокойство о том, что можете оказаться не на уровне того, что от вас ожидается… Постоянство мышления, настойчивость в достижении цели и великая простота решений должны направлять и определять поведение англоязычных стран в мирное время, как это было во время войны. Чтобы обеспечить безопасность этих бесчисленных жилищ, они должны быть защищены от двух главных бедствий – войны и тирании.
Здесь у меня имеется и практическое предложение к действию. Суды не могут работать без шерифов и констеблей. Организацию Объединенных Наций необходимо немедленно начать оснащать международными вооруженными силами. Однако было бы неправильным и непредусмотрительным доверять секретные сведения и Опыт создания атомной бомбы, которыми в настоящее время располагают Соединенные Штаты, Великобритания и Канада, Всемирной Организации, еще пребывающей в состоянии младенчества. Было бы преступным безумием пустить это оружие по течению во все еще взбудораженном и не объединенном мире. Ни один человек, ни в одной стране не стал бы спать хуже от того, что сведения, средства и сырье для создания этой бомбы сейчас сосредоточены в основном в американских руках.
Тут Черчилль сильно ошибался. Такие люди точно были в Японии и, как минимум, в СССР.
– Не думаю, что мы спали бы сейчас столь спокойно, если бы ситуация была обратной и какое-нибудь коммунистическое или неофашистское государство монополизировало на некоторое время это ужасное средство.
«Какое-нибудь»? Коммунистическое государство на тот момент было одно. Или он еще считал Югославию? Черчилль продолжал стращать.
– Одного страха перед ним уже было бы достаточно тоталитарным системам для того, чтобы навязать себя свободному демократическому миру. Ужасающие последствия этого не поддавались бы человеческому воображению. Господь повелел, чтобы этого не случилось, и у нас еще есть время привести наш дом в порядок до того, как такая опасность возникнет.