Отброс
Шрифт:
С тех пор его эмоции то поднимались, то опускались. Он был возбужден, зол и смущен как за Тейлора, так и за себя. Он почти задыхался от собственных сомнений, наблюдая, как мужчины сменяют друг друга. Только поддержка Фила и Грея удерживала его на верном пути. Его неуверенность и постоянные сомнения в правильности собственных планов были одной из причин того, что он никогда не был хорош в «образе жизни».
Именно поэтому он никогда не был достаточно хорош для Стюарта.
Пока другие мужчины использовали Тейлора практически всеми возможными способами, Уоррен стоял в стороне
Уоррен никогда раньше не мочился на мужчину, и уж точно не во время секса. Потребовалось невероятное количество концентрации, чтобы, несмотря на эрекцию, довести его до оргазма, побороть мысль о том, чтобы кончить первым и помочиться позже. Это было странно, возбуждающе и тревожно одновременно. Но, как бы то ни было, Тейлор отреагировал великолепно. Уоррен знал, что он сделал бы это тысячу раз, прежде чем позволил бы Тейлору вернуться в центр города и работать в «славной дырке» или подвергнуться насилию в переулке за баром. Если бы это было то, что требовалось, чтобы вернуть Тейлора из его эпизодов, Уоррен был бы не против.
Но будет ли этого достаточно в следующий раз, и в следующий раз, и в следующий раз после этого? Его беспокоило, что эпизоды с Тейлором идут по нисходящей. Нет ничего плохого в том, что ему нравится боль или сдержанность. Нет ничего плохого в том, что он хочет, чтобы его трахало или использовало любое количество мужчин. Не было ничего плохого даже в желании быть униженным, если это было сделано правильно.
Но то, к чему стремился Тейлор, не было похоже ни на что из этого. То, чего жаждал Тейлор, казалось мрачным и неправильным.
Что-то, что было бы не столько похоже на секс, сколько на жестокое обращение, как сказал Фил, и он был прав.
Уоррен опасался, что с каждым разом, когда Тейлор будет просить об этом лечении, у него будет вырабатываться все более устойчивый иммунитет. Каждый раз им придется делать еще один шаг вперед.
В какой-то момент никакой боли и унижения будет недостаточно. Он боялся, что в какой-то момент Тейлор ударит лезвием бритвы по запястьям, а не по бедрам.
Если они не найдут более здоровый способ справиться с эмоциональными проблемами Тейлора, это может привести к серьезным последствиям. Уоррен не был уверен, что сможет справиться сам.
Но если не он, то кто?
Он придвинулся поближе к Тейлору, пытаясь успокоиться. Было почти четыре часа утра.
Никто не мог сказать, что принесет следующее утро. Вполне возможно, что вся ночь прошла впустую, и завтра они вернутся к тому, с чего начали.
Уоррен понятия не имел, что он тогда будет делать.
Глава 16
Тейлор проснулся от запаха бекона. От голода у него заурчало в животе.
Взглянув на часы, он понял, что уже одиннадцать часов. Почему он так долго спал? Обычно он просыпался между восемью и девятью. И Уоррен никогда не готовил для него. Он сделал это только однажды, на следующее утро
Вчера.
О нет.
Воспоминание обрушилось на него с такой силой, что у него перехватило дыхание, и он свернулся калачиком под простыней. Он вспомнил свою ужасную черную ярость, и переулок, и лошадь для порки, и бесконечную череду мужчин, трахавших его.
И, наконец, Уоррена. Он вспомнил выражение лица Уоррена в начале вечера, когда Тейлор назвал его жирным, ленивым куском дерьма.
Уоррен, который сделал то единственное, что Тейлор почему-то отождествлял с любовью.
Уоррен, который употреблял такие слова, как «ценил» и «лелеял».
Тейлор медленно поднялся с кровати, морщась. Мужчины были не так грубы, как могли бы, но ему все еще было больно. В этот момент он пожалел, что его меньше трахали и больше били. Он это заслужил.
Он долго пробыл в ванной, хотя его желудок требовал еды. В конце концов, он услышал тихий стук в дверь спальни.
– Тейлор?
– Позвал Уоррен.
– Я знаю, ты уже встал. Ты, должно быть, проголодался. Выходи и поешь.
– Я иду, - сказал Тейлор.
Он посмотрел на свое отражение, изучая темный синяк вокруг левого глаза. Он вспомнил, как Уоррен крепко прижимал его к себе, когда он засыпал. Он чувствовал себя таким умиротворенным, но теперь при мысли о том, что он выйдет за дверь и увидит Уоррена, его бросало в холодный пот.
За долгие годы он стал экспертом по отпугиванию мужчин. Он не знал, как смотреть в лицо тому, с кем решил остаться.
Он медленно оделся и спустился в холл, чувствуя, как от голода и нервов сводит желудок. Уоррен уже поел и споласкивал свою тарелку. На столе стояло еще одно блюдо — яичница-болтунья, бекон, тост с маслом и стакан апельсинового сока. Пока Тейлор стоял, наблюдая за происходящим, Уоррен поставил рядом чашку с горячим кофе.
– Садись, - мягко сказал он.
Тейлор не мог даже взглянуть на него.
– Прости.
– Это я должен извиниться, Тейлор. После твоего последнего эпизода я сказал, что справлюсь с твоими плохими днями, но когда пришло время доказать это, я подвел тебя.
– Нет.
– Тейлор подавился этим словом, борясь со слезами.
– Уоррен...
– Это не имеет значения. Ты прощен. И, надеюсь, сможешь простить меня.
– Ты не сделал ничего плохого.
– Я тоже не очень-то хорошо поступил. Я думаю, лучшее, что мы можем сделать, это признать, что мы оба плохо справились, и пообещать друг другу, что в следующий раз поступим лучше. Согласен?
У Тейлора закружилась голова. Нет, он не мог с этим согласиться. Он считал, что Уоррен не заслуживает ни малейшей доли вины. Только не после всего, что сделал Тейлор. Только не после того, что он наговорил.
– Садись и ешь, - сказал Уоррен мягким голосом.
Но это было слишком просто.
– Нет. Я ударил тебя ногой. И дал пощечину. Я наговорил ужасных вещей. Я не имел этого в виду.
– Ты прощен.
Тейлор покачал головой.
– Я этого не заслуживаю.
Уоррен придвинулся ближе. Он протянул руку, чтобы коснуться щеки Тейлора, но Тейлор отдернулся.