Открытый прицел и запах напалма
Шрифт:
– Пацаны, это мой "Мерседес". У меня его в Макеевке забрали. У меня и запасной ключ есть. Отдайте.
Один из чеченцев ухмыльнулся:
– Слышишь, правильно, что забрали. Правильно! Твои защитники что, на фуфле ездить должны? Иди на хер отсюда, щас и по лбу получишь.
– Иди-иди, чтоб тебя не видели!
– нахраписто подхватил другой кавказец.
Толстяк быстро смотался.
Из ОГА вынесли еще несколько ноутбуков, но без коробок, и аккуратно положили сверху на кучу. Кое-кто сразу же начал к ним присматриваться.
–
– попросил их Са**нов.
– Не подставляйте меня.
Роман обернулся - из автобуса раздался голос Губарева:
– Пацаны, тут мой комп. Можно я его заберу?
– Паша, я не против, но я скажу командиру, - ответил Роман - Пусть он и решает.
– Это мой. Я докажу.
Роман отыскал глазами взводного, тот был недалеко:
– Командир, Губарев хочет забрать свой ноутбук!
– Пусть забирает, - махнув рукой, ответил Адик.
Вскоре подогнали еще один автобус, загрузили его вещами, и он уехал в неизвестном направлении. Мародеров под охраной отправили на "четверку". Губарева тоже куда-то увезли.
Затем территорию покинул КамАЗ с ополченцами и "таблетка" с зениткой.
Люди кричали им вслед:
– Спасибо, "Восток"!
После короткого, но проливного дождя, появились два ярко-желтых колесных экскаватора-погрузчика и начали шустро убирать баррикады. Мешки с песком, покрышки, колючая проволока и прочий мусор посыпались из ковшей в кузова самосвалов.
Народ не расходился, издали наблюдая за происходящим.
...Вечером Румын, Ник и Коробочка зашли в ОГА почаевничать. Заодно и перекусить что-нибудь.
На первом этаже нашли такую столовую, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Воистину - пир во время чумы!
– Вот это да!
– сказал Ник, обводя взглядом столы, заваленные всякой вкусной снедью, которую и в хорошие времена трудяги не каждый день едят.
– Гляди-ка, внутренние враги деликатесы трескают, а мы кашей с тушенкой давимся. Разве это справедливо? Ребятки, за мной!
Роман схватил сосиску, тюбик майонеза и хлеб, первое, что попалось на глаза. Но Ник его остановил:
– Брось эту гадость!
– Ник, я есть хочу...
– Оставь это. Брось, говорю!
– Ник!..
– Иди-ка лучше сюда.
Роман бросил на стол сосиску и подошел к нему.
Ник взял со стола маленький кусочек белого хлеба, положил на него сверху огромный кусок ветчины, а снизу примостил точно такой же кусок сыра.
Роман, посмотрев на этот "нахальный" бутерброд, улыбнулся.
Ник был в своем репертуаре. Ну точно кот Матроскин из мультфильма, ни дать ни взять!
– Хлеб можно положить и посередине, - наставническим тоном сказал он.
– Ты так пробовал?
– Нет.
Найдя на столе двухлитровый тетрапак с томатным соком, Ник протянул его Роману:
– А вот этим запивай. Наедайся, сынок. Дальше снова будут кашки.
– Ник?
–
– Слушай, а у Заура что, одни чечены в отряде?
– Нет. Почему одни чечены?
– жуя, сказал Ник и уточнил: - Там много осетин. Из Южной Осетии. Они сюда сразу прибыли, первыми, а теперь учат нас воевать. А чего спросил-то?
– Да так, просто... Они для меня все одинаковые.
– Осетины вообще-то христиане. А чеченцы - мусульмане.
Роман ничего не ответил.
Бутерброды у всех получились довольно внушительные.
Всю эту вкуснотищу уплели за обе щеки.
Закончив собственные манипуляции с двумя чайными пакетиками и сахаром, Ник перевел взгляд на К**шеева и негромко спросил:
– Коробочка, чайку будешь?
Тот ответил довольно грубо:
– Ник, я не буду пить эту мочу. Тут кофе есть.
Ник полыхнул глазами, но ничего не сказал.
К**шеев, как ни в чем не бывало, взял в руку электрочайник и подставил под него стаканчик.
– Леха, так нельзя, - упрекнул Роман.
– Следи за языком.
– Тебя не спросил.
Коробочка развел себе крепкий кофе и вышел на улицу.
– За это могут когда-нибудь и по роже дать, - сказал Ник.
– Это точно, - кивнул Роман.
– Если хлеб-соль меж собой не делить, то и понимания не будет, - похлопывая Романа по плечу, сказал Ник.
– А так... Эх-х... Вот и вы, друзья меж собой, а по пустякам ссоритесь.
– Да не всегда и по пустякам. Как ссоримся, так и миримся, Ник.
– Это верно... Ты-то чай будешь?
– Не, я тоже кофе выпью. А то засну. Две ночи подряд не спал.
– А я себе чайку заварил. Купеческий. Покрепче. А то чего-то знобит и сопли с утра бегут после "зеленки".
Ник вздернул свой нос, крепко чихнул.
– Ник, скоро мой брат подойдет. Я ему позвонил. Таблетки принесет. Выпьешь на ночь.
– Спасибо, сынок.
– Ник...
– А?
– А куда "Оплот" девался? Я их не видел.
– Они, кажись, раньше отсюда разбежались. Кто в здание Донецкого городского совета перебрался, кто офисы телеканалов в городе позанимал. Слышал, что и резиденцию Ахметова под охрану взяли, что возле пивзавода "Сармат". Там красиво, сытно и мухи не кусают. Туда уж точно ни одна бомба не упадет, если заварушка начнется.
– Крышуют Ахметова?
– А хрен их знает, кто там и кого крышует. Нам об этом знать не положено.
– Понятно...
Ник нашел пустой вещмешок и наспех собрал в него чай, кофе, сахар, печенье и полдюжины банок со сгущенным молоком. Ничего не поделаешь! Жизнь нужно воспринимать объективно. Трофей есть трофей! Для общей пользы.
– Сидор не должен быть пустой, да и потом пригодится, - вдумчиво сказал он, разговаривая сам с собой.
– Буду спать сегодня на нем, как на подушке. А завтра тоже почаевничаем по-человечески. И будем жить в мире и дружбе.