Открывая новые горизонты. Споры у истоков русского кино. Жизнь и творчество Марка Алданова
Шрифт:
Похоже, что Скобелевский комитет не задумывался о том, кому предназначается его журнал. Для широкого круга читателей-зрителей, а также для творческих работников кино он не представлял интереса. У кинопромышленников "Экран России" мог вызывать только раздражение и страх. Журнал не мог рассчитывать на рекламные объявления кинофирм, приносил убытки. Выпустив всего две книжки, Скобелевский комитет прекратил издание.
Между тем мысль о контроле над кино постепенно перестала в сознании властей соединяться со Скобелевским комитетом. Еще в сентябре 1915 года появился контрпроект, по которому правительство должно было в целях экономии ограничиться реквизицией кинотеатров и контролем над репертуаром, а производство фильмов оставить в руках частных фирм. Возможно, что внутри Скобелевского комитета
В конце 1916 -- начале 1917 годов различные организации и частные лица выдвигают ряд новых проектов реорганизации кино, и киножурналистика активно обсуждает их. Несомненно, отражал чаяния фирмы Ханжонкова проект, разработанный министром народного просвещения П.Н. Игнатьевым, делавшим упор на развитии производства учебных фильмов. На кинематограф спешат наложить руку министерство финансов, министерство внутренних дел, синод. Синод создал комиссию для выработки положения об исключительном пользовании кинематографом для научных, просветительских и трезвенных целей. Министр внутренних дел А.Д. Протопопов, поборник идеи полной монополизации, включая кинопроизводство, добивается созыва при Главном управлении по печати Особого совещания, и оно разрабатывает проект закона о надзоре за изготовлением, ввозом из-за границы и публичным воспроизведением кинематографических лент.
Создавалась обстановка нервозности и неуверенности, кинопромышленность и киножурналистику лихорадило. В 1916 году было остановлено 8 журналов. С закрытием в феврале 1917 года "Обозрения" Генералова и "Пегаса" киножурналистика для зрителей прекратилась.
В последних номерах перед Февральской революцией, отражая требования издателей, журналы нападают на царские власти, пытаются доказать, будто быстрое развитие русского кино в годы войны обусловлено конкуренцией фирм. Лучшие авторы каждого из журналов выступают против планов монополизации. И.X. Озеров в "Вестнике кинематографии" (N 123, 1917) публикует статью "Покушение на убийство кинематографии". В.Е. Ермилов в "Кине-журнале" (N 13--14, 1916) патетически восклицает: не чиновник, а сам зритель должен "очистить нравы кинематографических авгиевых конюшен!" Главный упрек передовой статьи о монополизации в "Сине-фоно" (N 7--8, 1916--1917) -- упрек бюрократическому аппарату в косности и некомпетентности. Например, казенные театры, подчеркивал журнал, влачат жалкое существование.
Печать, и не только кинематографическая, напугана правительственными планами монополизации кино. Отраслевая пресса перепечатывает из газет выступления видных деятелей искусства, обеспокоенных усилившимся вмешательством властей в культурную жизнь. "Сине-фоно" перепечатывает из "Русского слова" критическую статью о правительственном проекте организации казенных кинотеатров для "низших слоев населения":
"Авторы проекта исходят из установления того общеизвестного факта, что казенная и субсидируемая официозная печать, на которую правительство совершенно непроизводительно затрачивает огромные средства, не достигает своей цели, то есть не оказывает никакого влияния на общество, общественное мнение и вообще "образ мыслей" обывателя... Тут-то на сцену и является кинематограф. Проект предлагает организовать на широкую ногу правительственные электротеатры с тем, чтобы кинематографический экран был использован с целью утверждения в народе "здравых" идей и даже с целью смягчения обострений вражды различных классов населения между собой".
"Сине-фоно" полностью разделял мнение газеты, что внедрить казенный патриотизм с помощью кино властям не удастся: "Экран только еще больше подчеркнет в глазах народа контраст между тем, что ему показывает "начальство" в кинотеатре, и теми живыми картинами, которые он в действительности видит вокруг себя".
Все проекты введения государственной монополии в киноделе оказались отброшенными Февральской революцией, однако киножурналистике уже не суждено было преодолеть глубокого кризиса. В период между Февралем и Октябрем остается всего только 5 киноизданий: "Сине-фоно", "Кине-журнал", "Вестник кинематографии", "Проектор" и "Наша неделя". Все они выходят крайне нерегулярно, с большим опозданием. За 8 месяцев появилось, например, всего 3 книжки "Кине-журнала", 2 "Вестника
* * *
В опубликованной в марте 1917 года "Проектором" сатирической энциклопедии кинотерминов дано такое определение кинематографического журнала: это поезд, подающий рекламные снаряды в действующую армию кинематографистов. В журналах-поездах есть вагон-ресторан, где голодная мысль может найти немного пищи (N 5--6). Отдав должное циничной откровенности первой части этого определения, прямо связавшей киножурналистику с рекламной задачей, мы должны подчеркнуть: в этот период в кинематографических журналах пищи для мысли было крайне мало.
В прежние годы журналы выполняли важную культурную задачу, закладывая основы эстетики кино. Теперь статьи, посвященные эстетике нового искусства, встречаются на их страницах редко.
Раньше лучшие из кинематографических журналов порою в резкой форме критиковали политику властей в области кино и даже шире, в области культуры. Эта критика, при всей ее ограниченности, играла положительную роль. После Февральской буржуазно-демократической революции журналы полностью переходят на охранительные позиции.
Существование массовой киножурналистики в предшествующий период оказывало несомненное воздействие на журналистику специальную. После Февраля, когда кинопечать для зрителей перестала существовать, круг читающих о кино резко сузился, зритель снова перестал быть читателем. Творческие работники кино потеряли интерес к специальным журналам: киножурналистика вновь начала ориентироваться только на кинопромышленников.
Сократилась и жанровая палитра. В журналах стали преобладать хроникальные материалы, зачастую на зарубежные темы, статьи по вопросам науки и техники. Исчезли художественные произведения, сократилось число иллюстраций. Номера сделались тоньше, в них меньше рекламных объявлений. Это объяснялось не только сокращением фильмопроизводства, но и меньшей заинтересованностью фирм в журнальной рекламе -- журналы выходят теперь нерегулярно, объявления безнадежно запаздывают. В связи с типографскими трудностями "Кине-журнал", например, две последние книжки за 1917 год обозначил как сшестиренный и свосьмиренный номера, иначе говоря, за семь месяцев вышло всего только две книжки. Ханжонкова подобные затруднения стали преследовать раньше: выпустив N 123 "Вестника кинематографии" в феврале, он следующий номер, N 124, смог издать (без указания даты) только в августе. После этого в сентябре вышел еще один номер "Вестника", а затем Ханжонков перенес свой журнал в Ростов. В ноябре -- декабре 1917 года вышли последние перед закрытием N 126 и 127. В декабре 1917 года и Перский и Ханжонков свои издания прекратили. В мае 1918 года их примеру последовал Лурье, в сентябре -- Ермольев.
Номера в основном заполнены случайными материалами, в которых никак не отражаются приметы эпохи. В N 125 "Вестника кинематографии" дана критика установившегося в американском кино штампа -- обязательной счастливой развязки, пресловутого хеппи-энда. Журнал отвергает этот трафарет как не имеющий ничего общего с жизненной правдой. "Кине-журнал" в N 17--24, (1917) поместил небезынтересный фельетон, где в монологе кинопромышленника с вымышленной фамилией Фунтик -- по-видимому, подразумевался владелец фирмы "Нептун" А. Антик --. раскрывал типичный ход мысли кинокоммерсантов, обдумывающих тему очередного боевика: "--Да, без скабрезности мудрено угодить покупателям лент... Но только, понимаете, нужно сделать так, чтобы в сценарии соединялось и то и другое: и эротика, и идея этакая, понимаете ли вы, политическая, левая очень этакая, левая...".
Русское игровое кино, потакая перепуганному обывателю, вводит в фильмы таинственных демонических героев, "сильных людей". Экран захлестывает волна порнографии, и характерна информация в "Проекторе" (N 15--16) о том, что в Пятигорске вновь введена предварительная цензура фильмов.
Кинематографические журналы заполнены жалобами на нехватку пленки, на сокращение производства электроэнергии, на новый закон, разрешающий работу кинотеатрам только три дня в неделю.
В том же номере "Проектора" в передовой статье содержалось признание обреченности кино: "Кинематография находится сейчас в каком-то заколдованном кругу, из которого пока не видно выхода".