Отмель
Шрифт:
Я надеялась, что любимый пришел ко мне с ответами. Кто, если не он, все мне объяснит, расскажет, какой у нас план, просчитает любые возможные риски? Но оказалось, что он сам ничего не знает. Ему известно не больше, чем мне. Я растерянно смотрю на него и хмурюсь, не понимая, что и думать.
Вас разыскивает полиция, – продолжает Джек. – Чарльз так спешно ретировался, что сразу навлек на себя подозрения. В то утро никто не видел его на работе, и поговаривают, что у него был роман с Ариэллой.
– Вряд ли, – говорю я, – но не исключено, что он мог ее убить. Правда, не знаю, какой у него мотив. Я ведь
– Сначала мне написала ты, а потом позвонил Чарльз и тоже попросил о помощи.
Так это правда? – спрашиваю я и отступаю на полшага, пытаясь прочесть его взгляд. – Он действительно убил Ариэллу?
Джек пожимает плечами и шепчет:
– Не знаю. Похоже, я очень многого не знаю о нем.
– Ариэлла хотела встретиться со мной за несколько часов до того, как ее убили, – говорю я быстро и сбивчиво; слова буквально сталкиваются друг с другом. – В то утро я получила записку, в которой соседка сообщила, что хочет со мной поговорить, что все знает и что моя подруга Трейси о чем-то ей рассказала. На прошлой неделе мы ходили в стрип-клуб Матео.
– Я ведь просил тебя не вмешиваться…
– Вот я и не стала тебе говорить: знала, что ты рассердишься. В общем, там мы встретили Матео. И он что-то сделал с Трейси. Я понятия не имею, что с ней случилось, но через пару дней она о чем-то рассказала Ариэлле, хотя непонятно, как им вообще удалось связаться. Но все-таки удалось, а потом Ариэллу застрелили. – Я встряхиваю головой. – Все это как-то взаимосвязано, я уверена.
Джек вопросительно смотрит на меня, как будто пытается понять, о чем идет речь. Затем говорит:
– Согласен.
– Но если Чарльз убил Ариэллу, то зачем? – недоумеваю я. – И с какой стати Матео его подставлять?
– Матео преступник, Эмма, – отзывается Джек. – Та еще сволочь. Возможно, он злился, что Чарльз не смог защитить его жену, или все было еще хуже. Я даже не представлял, насколько Чарльз увяз в его делишках. Чем они только не занимались.
– Например?
– Торговали наркотиками, отмывали деньги. В общем, ничего хорошего.
– И ты не знал? – лепечу я дрожащим голосом.
– Не знал. – Джек удрученно качает головой. – И понятия не имею, что Чарльз планирует делать дальше. Я, конечно, пытался его разговорить, но так, чтобы он ничего не заподозрил и не догадался, что я заинтересован в тебе и детях.
– Что это за место? – Я вдыхаю полной грудью. Голос мне почти не подчиняется. – Здесь какие-то женщины, а мужчины…
– Я их не знаю. – Джек мрачно смотрит на меня. – Похоже, Чарльз уже много лет проворачивает грязные делишки у меня за спиной. Я приехал только ради тебя. – Он скребет щетину на подбородке. – Пытаюсь придумать, как отсюда сбежать.
– Почему ты не обратился в полицию?
Я боялся, что тогда Чарльз запаникует и спрячет тебя черт-те где. Как только он позвонил, я сразу примчался. – Джек качает головой и проводит рукой по волосам. – Надо забрать тебя отсюда, но пойми: мне придется притворяться, будто я на его стороне. Делать вид, что помогаю. Иначе ничего не выйдет.
Я с облегчением киваю и заливаюсь слезами. Сердце переполняют эмоции. Склоняю голову, утыкаясь лбом в грудь Джека.
– Эти
– Что? – Джек, отстранившись, осматривает меня. – Он тебя лапал?
Я киваю.
– Живот. Сказал, что любит беременных. А женщины…
– Я знаю, – кивает Джек. – Знаю.
– Здесь рожать нельзя, – подытоживаю я.
Джек обхватывает мой живот обеими руками и нежно меня целует.
– Потерпи еще чуть-чуть, хорошо? – просит он. – Мы обязательно отвезем тебя домой.
Я киваю, утирая мокрый нос.
– Жаль, что ты не можешь остаться.
Он целует мою руку.
– Мне тоже. Но если о нас узнают… – Джек замолкает, хотя я понимаю и без слов. Навещая меня, он уже очень сильно рискует.
– Иди, – говорю я.
Джек крепко целует меня в лоб и выходит через черный ход. А я стою в гостиной и дрожу, хотя в доме тепло. Да, Джек здесь ради меня. Но это еще не значит, что мы сможем отсюда сбежать.
Сейчас
Утренний свет падает на лицо, обдавая теплом, словно обогреватель, и наглядно демонстрируя опасность ультрафиолетового излучения. Просыпается Кики, разбуженная криком неведомой птицы, громким и пронзительным, как сигнал тревоги. А мне так хочется еще немного полежать в постели. Вставать все равно незачем, разве только для того, чтобы опорожнить мочевой пузырь и утолить жажду. Закрыв глаза, я стараюсь дышать ровно, надеясь, что, если не шуметь, Кики снова заснет. Джек здесь. От одной мысли об этом мне становится легче. Я наконец-то смогла расслабиться. Ребенок в животе мирно спит.
Входная дверь открывается, и первый, о ком я думаю, это Джек. Если пошевелюсь, проснутся дети, но мне так хочется его увидеть. Я осторожно перекатываюсь на матрасе, встаю и начинаю спускаться на первый этаж, но останавливаюсь на полпути. В дом заходит женщина с малышом, неся в руке корзину с нашей одеждой. Несмотря на вчерашнюю оплеуху, щека у нее не покраснела и не опухла.
Прошлой ночью она голышом танцевала перед моим омерзительным мужем. Но сейчас это мать, которая аккуратно складывает постиранные вещи, пока ее дитя ползает по кафельному полу. Сердце у меня ноет. Я покашливаю, и женщина поднимает взгляд, а затем возвращается к своим заботам. Похоже, ей нет до меня никакого дела. Малыш останавливается и садится, уставившись на меня своими большими глазами. Произносит «па-па», и я не могу сдержать улыбку. Его мама фыркает, улыбаясь уголком рта. Я преодолеваю последние ступеньки, сажусь на корточки и протягиваю к ребенку руки:
– Привет, малыш.
Ребенок тоже тянется ко мне, однако мама сердито его одергивает. Внутреннюю сторону бедра карапуза покрывает грубая красная сыпь. Похоже, аллергия на подгузники. Бедняжка. Будет нелишним помазать его кремом.
– Это, – говорю я женщине, показывая на сыпь. Чувствуется, что от малыша несет мочой. Надо как можно скорее его перепеленать. Мать молча косится на меня, а потом продолжает складывать одежду. – У меня есть крем, – говорю я, поднимаюсь и подхожу к сумочке. Всегда ношу с собой крем с экстрактом папайи, которым не раз мазала собственных детей, чтобы снять раздражение кожи. Нащупав в глубине сумки тюбик, достаю и показываю матери. – Для него. – Киваю в сторону малыша.