Отмель

Крейг Холли

Разве можно одинаково поддерживать и мужа, и жену? Или мать и отца, брата и сестру. Если один из твоих близких разочаровал другого, на чью сторону ты встанешь? На чьей стороне Джек, нашей или Чарльза? Неизвестно, можно ли теперь доверять любимому, и это разбивает мне сердце. Я вспоминаю, как он качал меня на руках и укладывал в постель, словно ребенка, кончиками пальцев рисовал круги у меня на животе, наливал в пупок воды в душе, но все эти образы рассыпаются в прах, словно иллюзия волшебства.

Вслед за Джеком из-под навеса выбегают Кики и Купер. Похоже, дети ему очень рады. Куп спрашивает,

не хочет ли он прокатить их на лодке или сводить на рыбалку. Джек отвечает: «Конечно» – и направляется ко мне с портфелем в руке. Кики делает колесо на песке. Радость ее настолько чиста и невинна, что сердце тает. Дети и не подозревают, как тут опасно. Мы все на нервах, а они этого даже не чувствуют.

Я поворачиваю голову и бросаю взгляд через плечо на Чарльза. Он ждет Джека, стоя у настила с чемоданом. Лицо напряжено, руки сжаты в кулаки, словно он готовится к схватке. Вот только с кем – со мной, Джеком или Матео?

Джек проходит мимо, что-то шепнув на ходу. Однако я не уверена, что правильно его услышала.

Что он сказал? «Подожду», «присмотрю» или «помогу»?

Я хочу притянуть Джека к себе и переспросить, но с ним уже разговаривает Чарльз, и мне остается лишь провожать любимого взглядом. Я смотрю на его взмокшую от пота спину и, уловив легкий аромат терпкого дезодоранта, исходящий от тела, представляю, как мы, приняв душ, стоим в нашем номере в отеле.

Почему он не хочет меня коснуться, взять за руку, заключить в объятия? Надеюсь, я ошибаюсь и Джек жаждет этого не меньше меня. Просто притворяется, разыгрывает спектакль перед Чарльзом, а на самом деле приехал нас спасти. Но сейчас Джек, не оборачиваясь, следует за моим мужем по настилу с дипломатом, постукивающим по ноге. Всего один взгляд – и я поняла бы, что он посылает мне тайный сигнал, шифр, эмоцию, которую можно прочесть. Но нет.

– Джек, посмотри! – кричит Купер, догоняет Джека и протягивает ему гигантскую ракушку. – Как ты думаешь, в ней живет краб?

Остановившись, Джек садится на корточки и крутит ракушку в руках.

– Не знаю, дружок. Дай-ка взгляну.

Чарльз стоит у него за спиной. Джек пользуется моментом, чтобы наконец бросить на меня взгляд из-под нахмуренных бровей. Я делаю вид, что ничего не замечаю, и пинаю песок.

– Похоже, кто-то и впрямь жил здесь раньше, но потом переехал.

– Пап, мама поранила ногу, – говорит Кики и делает очередное колесо, оставляя следы рук и ног на мокром песке. В них заливается вода, и они тотчас исчезают, будто и не было. – Нужен пластырь.

– Я принесу, – кивает Чарльз. – Идем, Джек.

Джек, поднявшись, отряхивает руки о шорты. Кто, как не он, должен омыть мне ступню и тщательно ее забинтовать?

– Мне и правда нужен антисептик, – говорю я Чарльзу.

Муж кивает, отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи, и продолжает идти по настилу. Джек задерживает на мне взгляд. Затем кивает. Вот он, долгожданный знак, что любимый хочет вытащить нас из этой передряги.

Сейчас

Мы обедаем на изогнутом стволе поваленной пальмы. Мимо марширует стройная колонна муравьев с крошечными яйцами на спинках, а над головами у нас, точно связка воздушных шаров на вечеринке, болтается гроздь

из четырех недозрелых кокосов. Я тяжело переношу влажность, поэтому никогда не любила Квинсленд. Но листва, океан, острова и белый скрипучий песок делают это место совершенно непохожим на Сидней. Здесь действительно красиво. Не знаю, почему я заметила это именно сейчас. То ли благодаря присутствию Джека, которое подарило мне недолгую передышку, то ли я наконец улучила минутку полюбоваться местными пейзажами. Если бы мне, а не Чарльзу приспичило от кого-то скрыться, более подходящего места я бы точно не нашла. Купер случайно роняет сэндвич на песок, и я вздыхаю. Придется сделать ему новый. Сын явно расстроен – того и гляди заплачет. Вот бы и мне выплакаться вместе с ним. Как же я устала от постоянного волнения… Да еще в ноге настойчиво пульсирует боль.

– Не переживай, Куп. – Я ласково похлопываю сына по коленке. – Скоро пойдем купаться.

– Можешь сделать мне еще один?

Я проглатываю большой кусок хлеба, не прожевав его как следует, и он застревает у меня в горле.

– Позволь мне сначала доесть свой.

Пока я дожевываю сэндвич, Купер бросает ракушки в горный пруд. Они со всплеском падают в воду. Сынишка воображает, что играет в «Майнкрафт», а Кики тем временем уплетает сэндвич, сидя рядом со мной. Я прячу ее ножки от солнца, набросив на них полотенце. Стоит адская жара. От влажности не продохнуть. Хочется броситься в океан да там и остаться. Надо спросить у кого-нибудь насчет медуз.

– Хорошо, что Джек приехал, – бубнит Кики с набитым ртом. – Я уже начала волноваться.

Легкий морской ветерок треплет ее темно-русую челку.

– По какому поводу?

– Я не знаю, где мы. Местные ведут себя странно. Ты потеряла смартфон, а мой разбился. Ни мессенджеров, ни интернета. Но теперь, раз приехал Джек, мне все понятно.

Понятно? Что ей понятно? Похоже, дочь решила, будто во всем разобралась. Может, и мне стать наивной десятилетней девчушкой, поверившей, что знает все на свете?

– Что тебе понятно? – улыбаюсь я.

Кики смахивает челку с глаз.

Что мы здесь ненадолго. И скоро поедем к твоей подруге.

Я целую дочь в лоб.

– Мне тоже тут не по себе.

Кажется, Кики рада, что я разделяю ее мнение.

– Пляжный дом такой жуткий! – вздыхает она.

– И не говори.

– А еще там совсем нет игрушек.

Понимаю, – говорю я. – Но иногда даже интересно поискать другие занятия, правда?

Кики согласно кивает и показывает в сторону пляжа:

– А вот и Джек.

Я перестаю есть и кладу сэндвич на колени. Джек направляется к нам с бинтом и антисептической мазью. За ним идет женщина с татуировкой на спине, неся в руке ведро, от которого поднимается пар. Подойдя ближе, Джек треплет волосы Купа, наклоняется к пруду и что-то говорит о кораллах, а его спутница, не останавливаясь, движется ко мне.

– Сейчас они очистят мне рану на ноге, – объясняю я дочери и перекладываю сэндвич ей на тарелку.

Потом поднимаюсь и ковыляю к «Барку» в надежде, что мы с Джеком сможем остаться наедине. Нам надо поговорить. Но женщина кричит: «Нет, нет, нет!» – и приказывает мне вернуться на дерево. Как шпионка, посланная следить за мной и Джеком.