Отмель

Крейг Холли

– Тише, тише, – успокаивает меня Джек. – Я здесь, с тобой. И никуда не денусь.

– Прошу, объясни мне, что происходит. Чарльз знает про наш роман?

Джек качает головой.

– Нет. Думаю, он блефует. Мы о тебе не говорили. И его отношение ко мне не изменилось. Но что-то определенно случилось.

Я и хочу, и не хочу знать. «Что-то». Что-то плохое. То есть Джек пришел меня предупредить. Он говорит таким тоном, что я вся съеживаюсь от страха.

– Давай сядем, – предлагает он, выбрав укромное местечко под одним

из кустов, опускается на траву и усаживает меня к себе на колени.

– Ты меня пугаешь.

Джек целует меня в шею.

– Вот этого как раз не хотелось бы.

Я перебираю его пальцы, гладя костяшки и жесткие волоски.

– Выкладывай.

– Для начала поверь, что я обязательно вытащу нас из этой передряги.

Я киваю, не в силах смотреть ему в глаза. Ведь по его взгляду сразу станет ясно, что дела совсем плохи. Так бывает на приеме у врача, который, прежде чем сообщить дурную весть, старается смягчить удар. А у Джека сегодня явно дурные вести. Я чувствую это по тому, как заботливо он усадил меня к себе на колени, как осыпает мне шею быстрыми, нервными поцелуями. А ведь он всегда такой спокойный.

– Чарльз помогал Матео с каким-то левым бизнесом, которым, как мне кажется, занимался еще до того, как они с Матео познакомились.

– Я уже в курсе, женщины мне всё рассказали. Думаю, именно поэтому Чарльз застрелил Ариэллу. Она узнала обо всем от Трейси.

– Возможно. Мне неизвестно, кто убил Ариэллу. Но я выяснил, что эти мужчины, Брэд и Уоллес, много лет занимаются торговлей девушками. И Чарльза это ничуть не смущает. Узнав, что Матео тоже в деле, Чарльз взялся обеспечивать его охрану, чтобы заодно прикрыть и свою шкуру. Клянусь, я ничего не знал, Эмма.

Кажется, меня сейчас вырвет. Я прикрываю рот рукой, чувствуя, как набухает язык. То есть именно Чарльз привозил сюда женщин? Я рассказываю Джеку о малайках, но он не знает, связан ли его деловой партнер с их незаконной перевозкой в Австралию. Похоже, он действительно не в курсе. Я давно ненавижу мужа, но сейчас прямо-таки киплю от злобы и презрения. Джек тоже сам не свой. Еще бы. Узнать такое…

Чарльз не только отвечал за охрану Матео, – продолжает он, – но и тайно перевозил его наркотики контрабандой и прятал их на острове, о чем Матео не знает. Короче, эти трое – сообщники.

Я рассказываю Джеку о том, в каких условиях живут узницы, о матрасах и грязном полу, о следах побоев на спине Марьям и ее отношениях с другими женщинами, о ребенке, рожденном от Брэда, о сестре, которую ужалила медуза. И на время забываю, где я и какая опасность мне угрожает, потому что сейчас мне хорошо в кольце рук любимого. Ребенок переворачивается, и Джек поглаживает большим пальцем выступающий локоток, пятку или коленку. Мы словно вернулись домой, и все снова встало на свои места.

– Джек, мы все должны отсюда сбежать.

Он соглашается и обнимает меня еще крепче.

– Почему Чарльз привез

нас сюда? – спрашиваю я, уставившись во тьму. Мы стараемся говорить шепотом и почти не двигаемся, понимая, что в случае появления свидетеля потеряем друг друга. Нельзя допустить, чтобы нас увидели. – Потому что он застрелил Ариэллу?

– Похоже на то, раз он прячется от Матео.

Меня очень пугает, что Джек тоже считает убийцей Чарльза. Во что мы влипли, оказавшись на острове в компании таких людей?

– Я не доверяю Брэду и Уоллесу. Уверена, они нас сдадут. Скажут Матео, что мы здесь. – Я поворачиваюсь лицом к любимому. – И что тогда будет?

Он смотрит куда-то мимо меня, надувая и втягивая щеки. Затем говорит:

– Это меня и беспокоит.

Ну почему, почему Джек меня не утешает, а говорит одну только горькую правду, не пытаясь хоть как-то подсластить пилюлю? Я-то привыкла, что он всегда меня воодушевляет, учит верить в себя и мыслить позитивно. Но сейчас в его голосе нет ни одной позитивной нотки.

– И долго он планирует нас здесь держать?

– Точно не знаю. Чарльз сказал, что попытается все уладить до того, как до него доберутся Матео или полиция.

– Разве нельзя уплыть отсюда на лодке?

– Я бы так и поступил. Но Брэд и Уоллес держат весь инвентарь под замком. Как я уже говорил, эти двое все у меня забрали. Я даже связаться ни с кем не могу.

Я с трудом сдерживаю слезы, но знаю, что должна взять себя в руки.

– Если он о нас узнает…

Джек цокает языком. Его нетерпение усиливается, а объятия ослабевают. Волоски у него на руках щекочут мне кожу, вызывая зуд. Трудно быть романтичным, находясь в таком напряжении.

– Все будет хорошо.

Я смотрю на остров напротив. Легкий ветерок треплет синюю гладь океана, шелестя листвой в кронах деревьев. Становится прохладно. Я обхватываю себя за плечи. Раздражение затмевает любовь к Джеку, но я притворяюсь, что все по-прежнему. Я рассчитывала, что он придет ко мне с ответами, придумает, как вытащить нас из этого дерьма. Надеялась, что он все исправит, а он не исправил. Как и я, Джек продолжает искать ответы. Он опять обнимает меня, возвращая мне надежду и веру в него. Как же трудно сохранять позитивный настрой. В напряжении я с силой прикусываю язык.

– Потерпи. Скоро все выяснится.

– Мы все должны отсюда сбежать, – повторяю я.

– Так и будет.

Я знаю, что должна верить Джеку. Положиться на того, кого люблю, ведь других вариантов у меня нет.

Сейчас

Увы, визит Джека не принес облегчения. Разбудив с утра детей, я делаю им по сэндвичу, разливаю молоко по чашкам и смотрю очередной фильм по видику, тупо уставившись в экран. Не было никакого плана, никто не передал мне ключи от лодки, не прошептал в самое ухо: «Нельзя терять ни минуты! Бежим прямо сейчас!»