Отпуск с убийцей

Силецкий Александр Валентинович

— Кстати, не худо бы все же позвонить в санаторий, - заметил Невский.
– Выяснить обстановку, и вообще. Ни к чему нам лишние конфликты. Там ведь тоже могут к нашему приезду подготовиться.

— Дергун, свяжитесь с санаторием - спросите, как у них обстановка! приказал майор.

Сержант принялся нудно названивать - на том конце провода упрямо не желали снимать трубку.

— А Куплетова вы отпустить поторопились.
– неодобрительно, как бы между прочим, сказал Невский.

— Почему?
– удивился Птучка.
– Пускай свои фокусы показывает. Вы же сами настаивали!

— Да, я предлагал его отпустить.

Но загвоздка в другом: ситуация переменилась, теперь все иначе. Он ведь торчал в городе по подозрению в убийстве. И об этом в санатории, уж смею вас уверить, знали решительно все. Понимаете? И тут - сюрприз: возвращается, как снег на голову, ни с того ни с сего. Что должен подумать убийца?

— Что?
– с готовностью переспросил Птучка.

— Невиновного вернули. Значит, дело нечисто. Надо удирать, покуда время есть. Ведь так?

— Так.
– неуверенно пробормотал Птучка, заражаясь беспокойством Невского.
– Действительно, сидел бы себе в камере. И нам спокойней, и ему. на пользу!.. Я всегда считал, что суток на пятнадцать каждого четвертого сажать не грех. А то и каждого второго! Для мозгов хорошая подпитка. Дурь, как пробку, вышибает!

— Нечего!
– вдруг взъерепенился майор.
– Я знаю наперед все ваши мысли. Размечтались!.. Вон - теснота какая! В камере и без того не продохнуть. Один ушел, а уже трое - так и норовят на его место. Кабы нам расшириться, тогда другое дело. На хрен невиновному сидеть?!

Тут Дергун, наконец, дозвонился.

— Алле!
– гаркнул он в трубку, важно надувая щеки.
– И кто у телефона? Ах, товарищ Подкосыжнев, Бонифатий Павлиныч, сам директор!.. Исключительно приятно! Вам из угрозыска звонят. Нет, дяденька, я не шучу. Узнали? Молодец! Тогда слушайте внимательно. Нет, карандашика не надо, все запоминайте! К вам срочно выезжает оперативная группа. Что? В санатории тихий час? Вот и скажите, чтобы все сидели тихо! А иначе будет громко, очень громко! Да! Где Звязгин, ваш санитар? Не знаете? Ну так проверьте! Вы ж пока директор. Ах, вот так. Я подожду. Что, прояснилось? Ну, и?.. Как ушел? Куда ушел?! Вы не темните! А когда? Хм, с полчаса. Вы точно знаете? А Лидия Степановна? На месте. Ладно, ждите. И - чтоб никому ни слова!
– Он раздраженно швырнул трубку и, раскрасневшись, с шумом выпустил воздух. Прямо наказание какое-то.
– пожаловался он.
– Ни черта не понимает. Знай бубнит свое. И где такого откопали?

— Придурковат, - согласился Афонов.
– Но зато - ветеран. С большим прошлым человек.

— Его бы этим прошлым - да по одному месту!
– огрызнулся Дергун. Может, поумнел бы тогда.

Невский грустно покивал Птучке.

— Вот видите, - проговорил он с нескрываемой досадой.
– Я как в воду глядел.

— Мда, плохо, - согласился майор.
– Придется оцеплять район. Попробуем пока своими силами, конечно. Вряд ли преступник далеко ушел. Вот разве только где-то затаился. Чикин, кончили сидеть в тылу! Вы и Мордянский присоединитесь к оцеплению. И Гугулидзе - тоже. Птучка и Дергун - на санаторий. И двоих покуда хватит.

— Почему же именно двоих?
– возразил Невский.
– Я поеду с ними.

— А стоит ли теперь?
– усомнился майор.
– Сейчас-то - самый гон пойдет. И мало ли что. Вы - человек гражданский, видный, пользы от вас в серьезной обстановке, скажем так, немного.

— Вы

это серьезно?
– испытующе посмотрел на него Невский.

— Почти не сомневаюсь. Одно дело - рассуждать в тихом кабинете, и совсем другое. Уж не обижайтесь! Я ведь, Михаил Викторович, за вашу безопасность ручаться не могу. Кто его знает, какой еще фортель выкинет преступник?! Он же преступник, правда?

— Вероятно, так.
– Невскому нисколько не хотелось затевать сейчас дискуссию по поводу того, на что же он, столичный гость, действительно способен в сложной ситуации.
– И все-таки, по-моему, вы несколько преувеличиваете, - гнул он свою линию.
– Я понимаю: опасно. Но не так страшен черт!.. И, кроме того, не забывайте, кто я по профессии. Вы сами мне на это уже как-то намекали. Если вдруг об этом деле доведется делать передачу. Не люблю довольствоваться информацией из третьих рук!..

Дергун мгновенно развернулся так, чтоб Невский по достоинству мог оценить всю его стать.

— А вы и в самом деле будете об этом что-то говорить?
– почтительно осведомился Птучка.

— Поглядим, - пожал плечами Невский, чувствуя, что малость в этой ситуации переборщил.
– Я же сказал довольно ясно: "если вдруг". Хотим одно, дозволяют - другое. Не все от нас зависит.

— Хорошо сказали, - завздыхал Дергун.
– У нас тут тоже. Да, товарищ майор?

Афонов разумно предпочел не вдаваться в уточнение деталей. Он лишь коротко и согласно махнул рукой, как бы благословляя всех на удачу, и, ни слова более не говоря, первым вышел из кабинета.

За ним потянулись и остальные.

Была суббота.

Тучи наконец-то разлетелись, дождик перестал лупить по лужам, и снова выглянуло солнце. Оно шпарило вовсю, будто стремясь излить скорее то тепло, которым обделяло город два последних дня.

На мокрых улицах значительно прибавилось ленивой, по-выходному одетой публики.

Шли мечтательные влюбленные парочки, публичным выразителем своих нежнейших чувств избравшие орущую транзисторную нечисть.

Чинно, под ручку, семенили пенсионеры с пенсионерками, мчались куда-то веселые дети, довольные тем, что у них есть возможность опять пошалить.

И терпеливо кучковались возле редких пивных ларьков хорошие простые люди, полные особенных надежд.

Словом, суббота текла по своему обыденному руслу, и всем было так или иначе славно и по-домашнему уютно в лоне этого знойного августовского дня.

А города я так и не увидел, неожиданно подумал Невский. Сколько уже раз мотался туда-сюда на машине, но даже в окошко выглянуть как следует не удалось. Ну, ничего, вот кончится вся эта дьявольская канитель - и непременно выберусь сюда. Насмотрюсь, нагуляюсь, по уши влюблюсь в город и не забуду до самой смерти.

Так решил он, хотя прекрасно знал, что в действительности терпеть не может всяких населенных пунктов, с которыми изначально связан лишь какими-то сугубо деловыми, разовыми отношениями.

И таких вот мест на карте - раз от разу больше.

Невский даже термин на досуге изобрел: "проблемный город".

Не город-музей, не город-памятник, не город-сад, а нечто совсем-совсем иное, полное общественных проблем, которые необходимо разгребать.

— Михаил Викторович! Вы заснули?
– окликнул его из машины Дергун. Пора ехать.