Отравленная роза
Шрифт:
«Господа: Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, с уважением просят Тома Риддла не совать свои змеиные ноздри не в своё дело».
Я в ужасе посмотрела на Тёмного Лорда, ожидая вспышки гнева, но он внезапно засмеялся. Шипящий смех разбудил Нагайну, свернувшуюся кольцами около письменного стола Люциуса, но змея опустила голову и снова забылась сном.
– Какая интересная вещь, – заключил он. – Думаю, нужно спросить у одного из её создателей, как изменить твоё имя.
Лорд вызвал Кэрри, отослал эльфа за Люциусом и Хвостом.
– Что ж, вероятно тебе придется задержаться ненадолго, и, Аллегра, я хотел бы знать, каким способом ты выбралась из замка?
–
– Но там антиаппарационный барьер.
– На стыке двух защит Хогсмида и Хогвартса есть зазор, там… – я осеклась, потому как увидела на пергаменте нечто странное.
Несколько табличек с надписями: Нимфадора Тонкс, Лапидеус Мальком, Нанус Адкор и Минерва МакГонагалл перемещаются как-то быстро. Темный Лорд с интересом наблюдал за происходящим, а я – с ужасом, потому что поняла, куда они держат путь… Третий этаж, статуя одноглазой Горбуньи. Мерлин, но как? Как они узнали?
– Вы позволите? – спросила я, и хозяин отдал карту.
Я судорожно стала перелистывать пергаменты и в ужасе уставилась на гостиную Гриффиндора, но там никого не было. Гарри и Рон мирно спали в комнате мальчиков, значит, они не знают; снова развернула на странице третьего этажа. Авроры и декан были уже на месте, а к ним приближались Северус Снейп и Дамблдор.
– О, Мерлин… – лишь смогла прошептать я, вскакивая на ноги.
Темный Лорд мгновенно изменился в лице. Прокол, сделанный мной из алчного желания донести информацию до Хозяина… Всё бессмысленно, теперь мне не вернуться в школу.
– Ты допустила серьезную ошибку, Хогвартс охраняется слишком сильно, – яростно проговорил он, читая мои мысли, стирая грань доверия, возведенную ранее.
– Мой Лорд, я…
– Ты вернешься в замок в любом случае, – гневно продолжил он.
Я смотрела на волшебную палочку, качающуюся из стороны в сторону в его руке, опасаясь Круциатуса, но боль не была самым страшным наказанием. Только всё начало складываться, как моя чудовищная самонадеянность растоптала доверие в пыль.
…Невысокий мужчина, сутулый и с водянистыми глазками вошел в кабинет примерно через пять минут. Неужели Люциус приютил и такое убожество, как он? Хозяин поместья вошел следом за крысоподобным человеком. Ни в одних моих глазах читалось презрение.
– М-мой Лорд, – залепетал волшебник, падая на колени, – вы звали меня? – его взгляд метнулся к огромной змее; Петтигрю сглотнул, затем снова раболепно уставился на хозяина. Наверное, подумал, каково быть обедом для Нагайны…
Серые глаза Люциуса, они отрешились, полные закаленной стали, смотрели на то, как, не вставая с колен, Хвост что-то бормочет.
– Да, звал. Что ты можешь сказать об этой карте? – бледная рука протянула желтый пергамент слуге.
Дрожа всем телом, жалкий волшебник взял вещь и стал внимательно рассматривать. Интересно, он что-нибудь вообще может видеть с такой амплитудой колебаний во всём теле? От этого человека воротило, но еще больше воротило от себя самой, было страшно, я действительно боялась Темного Лорда и его красных глаз, преисполненных ярости.
– Это Карта Мародеров, к-когда я учился в Хогвартсе, мы с д-друзьями создали её.
– Как у тебя язык поворачивается называть друзьями тех, кого ты предал, Хвост? – неожиданно усмехнулся Люциус.
История его предательства давно была известна. Поттеры сделали Петтигрю хранителем тайны нахождения своего дома, а он бессовестно выложил всё Лорду. В Азкабан посадили Сириуса Блэка и обвинили в убийстве Хвоста,
– Ты помнишь магию, которую вы использовали в создании карты?
– Д-да.
– Сможешь изменить одно имя?
– М-мой Лорд, – судорожно вздохнув, произнес Хвост, – я думаю, что смогу. Какое имя изменить? – спросил он, разглядывая редкие передвижения авроров по тоннелю к «Сладкому Королевству».
Я не имела права на слова, вообще на речь, после того что натворила. Не важно, что сейчас прозвучит мое имя, игра проиграна. Люциус намеренно не смотрел в мою сторону. Холод, полное игнорирование. Мерлин, и после этого Темный Лорд не хочет, чтобы я лезла в дела Драко? Хотя теперь совершенно не важно, я даже не смогу присмотреть за ним. Малфой-старший – часть моей жизни, он друг, единственный человек, которым я дорожу. Жестоко…
– Замени Аллегру Кэрроу на Гермиону Грейнджер, – равнодушно сказал Волан-де-Морт.
– Кэрроу? Разве она не…
– Молчать! Выполняй, – прошипел Хозяин.
– Да, мой Лорд, к-конечно, мой Лорд, – кланяясь, распинался Питер.
Он что-то выводил на карте волшебной палочкой, но пергамент не писал гадости, словно узнавая одного из создателей. Красноватый дымок образовался над страницами, спустя несколько заклинаний и всё прекратилось.
~~
Она смотрела, пыталась понять, проникнуть в его горький эгоизм. Всё изменилось: задание Драко, её миссия. Создавалось впечатление, что их разделили намеренно. Близкая, но её сердце принадлежало глупой несбыточной любви. Всё могло продолжаться дальше, однако был ли в этом смысл? Что связывало двоих? Ничего, общие задания на протяжении нескольких месяцев, общая постель. А как же чувства? Холодная душа Аллегры, превратившейся из напуганного глупого ребенка в огнедышащую фурию, никогда не будет принадлежать Люциусу. Время пришло, время, чтобы отказаться. Последние встречи в поместье Кэрроу – были всего лишь маленьким бонусом.
«Вернись к реальности…».
Голос разума все время напоминал, что сказка кончилась, как только его сыну поручили страшное задание. Нет смысла тратить время на несбыточное, то был всего лишь сладкий самообман.
– Молодец, Хвост, хоть какая-то от тебя польза, – произнес Лорд.
– О, спасибо Мой Лорд, – чуть ли не взвизгивая от жидкого комплимента, сказал Питер, протягивая карту Волан-де-Морту, но его радость быстро улетучилась, как только на него направилась волшебная палочка.
– Обливиэйт, – презрительно кинул Волан-де-Морт.
Питтегрю покинул их, находясь в состоянии транса, но рефлекторно кланяясь по дороге к двери. Жалок, ничтожен, его место ниже домовых эльфов, обладающих большей преданностью.
~~
Аллегра приняла свиток пергамента из бледных рук и положила в карман мантии. Темный Лорд читал мысли обоих подданных, находящихся в этой комнате. Тоска, печаль, эти двое имели тайны друг от друга, отдалялись, но их тянуло друг к другу будто заклинанием Акцио. Невозможно было поверить в то, что Люциус мог влюбиться в Аллегру. Вот так просто, как мальчишка, но в то же время, он трезво расценивал ситуацию, понимал всё так, как нужно, он всегда принимал решения, идущие вразрез с желаниями. Именно за это Лорд и уважал его, хотя Малфой иногда всё же скрывал мысли. Что до неё: она научится исключать из жизни прихоти. Способная – пожалуй, самое лучшее определение. И еще странный парадокс, чем больше Волан-де-Морт доверял ей, тем сильнее она выкладывалась, если бы не сегодняшняя ошибка. Хотя это просто случайность, но стоило проучить её.