Отравленная роза

Anya Shinigami

Брачным возрастом у волшебников считается шестнадцатилетие, но выходить за сопливого юнца, в подметки не годящегося своему отцу, судя по небольшому, но прогрессирующему слабоумию, я не собираюсь. Бедный парень, его ждет разочарование, если он узнает, кого ему пророчат в жены. Да, Люциус не потрудится сказать ему, потому что не отдаст желанную плоть сыну. Скоро лорд Малфой будет моим…

– Почему Люциус закрыл каминное сообщение и уже неделю не появляется здесь?

– Откуда ты знаешь…

– Аллегра,

у стен есть уши. Вы поссорились?

Внимательный взгляд карих глаз.

– В некотором роде, – не скрыла я усмешки.

– Я жду объяснений, – настаивал портрет.

– Я предпочитаю опустить эту тему, отец, – отмахнулась я.

Интересно, портреты может хватить инфаркт? Было бы интересно пронаблюдать. Что ж, в том то и дело, это всего лишь картина, неживая вещь, настоящий Амикус никогда не узнает о похотливых делишках блудной дочери. Но единственный честный собеседник может отвернуться от меня.

– Что ты натворила? – вкрадчиво спросил отец, сузив глаза.

– Ничего особенного, Люциус привлекательный мужчина и…

Я не стала договаривать, видя, как краснеет нарисованное маслом лицо и соединяются темные брови, и это вызвало у меня только истерический хохот.

– Ты хочешь сказать, что стала его любовницей? – почти ровный голос, но нотки ярости в нём так и свербели.

– Пока еще нет, – ухмыльнулась я, скорчив воинственную рожицу.

Ну вот, сказала все. Выложила под чистую, отвела душу на несчастном рисунке отца, поступила бесчеловечно, но мне стало легче, боль одиночества немного отступила, выплеснув массу несмываемой грязи.

– Бестолочь безмозглая, – взбеленился Амикус; на его скулах ходили желваки. – Не смей, слышишь, не смей трогать его, он опасный человек, ты не знаешь Люциуса! Но главное, зачем? Аллегра, я не могу понять, почему ты делаешь абсолютно безрассудные вещи?! Это безумие… – он выдохся, не в силах совладать с эмоциями.

– Я очень хорошо успела узнать Люциуса, он совершенно не такой, каким кажется. Несмотря на темные дела, у него есть душа, он действительно заботится обо мне.

– Глупая девчонка…

– Это не бессмысленно, он мне нравится как человек, мужчина и средство от одиночества…

Эти слова были чистой правдой, я не кривила душой, теперь этот портрет – вместилище моих тайн. Не Амикус – это всего лишь горькое напоминание, бездушный эскиз, и я смогла сказать нарисованному отцу все о себе. Но, возможно, во мне говорил виски.

– Аллегра, это попросту неэтично, вас должны связывать только деловые отношения, ты не посмеешь опозорить род Кэрроу подобными выкрутасами.

Я оскалилась в мерзкой улыбке.

– Ты мне не указ, ты всего лишь рисунок, ты даже не мой отец! – цедила я.

– Ты права, – равнодушно сказал он. – Тогда не используй меня как средство от шизофрении, ты больна, девочка.

Это

были слова картины, в них не было ни капли от моего умершего предка. Сухо, черство.

– Как пожелаешь, только теперь тебе место в чулане!

– Там хотя бы нет сумасшедших! – язвительно кинуло полотно.

– Вот и отлично!

– Замечательно.

– Волан-де-Морт, наверное, забыл обо мне, – с подозрением, но все же с долей облегчения сказал Северус, закинув одну ногу на другую в кресле.

– Том никогда ничего не забывает.

– Вы полагаете, он начал подозревать? – держась за подбородок и глядя в пространство, предположил он. – Но тогда я был бы уже мертв.

– В этом усомниться сложно, – выдохнул Дамблдор. – В министерстве творятся страшные дела, там, скорее всего, уже достаточно его агентов.

– Альбус, там плотно обосновались Кэрроу и Малфой, они много на кого способны давить, – усмехнулся Снейп, потянувшись за чашкой чая.

Он пришел сюда, чтобы обсудить последние известия, о которых даже в Ежедневном Пророке писали, информации были крупицы, но возможно, общие размышления могли натолкнуть на случайную гипотезу.

– Странное дело о разоблачении Роджера Уэмпшира, не находишь? – поинтересовался Дамблдор.

– Очернение его репутации, несомненно, дело рук Лорда, вот только Люциус никак не мог приложить к этому руку, а Амикус и подавно. Чиновник попался на взяточничестве, и тому есть неоспоримые доказательства, даже фотографии, некоторые все равно считают это подставой.

– Я очень хорошо знал Роджера, он бы никогда не опустился до взяток, – грустно сказал Дамблдор, впадая в воспоминания.

– Люди меняются, Альбус...

– Он глава отдела по исследованию темных магических артефактов, вот в чем дело. Человек надежный, образованный, а главное, чист как младенец, я сам его учил и знаю, о чем говорю.

– Петтигрю тоже верили беспрекословно, и все мы знаем во что это вылилось…

– Питер был тихим мальчиком из ряда людей, про которых я не могу ничего сказать, – задумчиво произнес Альбус. – Том просто воспользовался его трусостью, ты помнишь, каким слабым Питер был в школьные годы, но за него всегда стояли горой друзья.

– Это ничтожество до сих пор пресмыкается перед Лордом. Он стал похож на крысу даже внешне, – рассудил Снейп и, поддаваясь глупой логике, произнес: – Вы считаете, Уэмпшир был под Империусом?

– Не думаю.

– Тогда кто-то принял Оборотное зелье?

– Да, это уже ближе к истине. Посмотрим, что он скажет на суде, допросам его пока не подвергают, он все же не убийца.

– Думаете, он сознается в содеянном?

– Я в этом не сомневаюсь, мой мальчик, под Веритасерумом он расскажет всю правду.