Отравленное перо
Шрифт:
– Несомненно, мисс Бэртон.
– Меня одно удивляет, - сказал я. - Почему я и моя сестра оказались среди адресатов анонимных писем? Мы здесь новые люди, никто не мог затаить против нас злобу.
– Вы неверно оцениваете психологию Отравленного Пера. Для ее мельницы хороши любые зерна. Она испытывает злобу против всего человечества, я бы сказал.
– Я полагаю, - задумчиво сказала Джоанна, - что именно это имела в виду миссис Дейн Кэлтроп.
Нэш вопросительно взглянул на нее,
– Я не знаю, внимательно ли вы изучили конверт письма, которое вы получили, мисс Бэртон, - сказал суперинтендант. - Если так, то вы могли заметить, что оно на самом деле адресовано мисс Бартон, а буква «а» исправлена на «э» потом.
Это замечание должно было дать нам ключ ко всему делу. Но так случилось, что никто из нас не придал ему значения.
Нэш ушел, а я остался с Джоанной.
– Ты не думаешь, что это письмо действительно было предназначено для мисс Бартон? - спросила Джоанна.
– Тогда вряд тогда бы оно начиналось со слов: «Ты, раскрашенная шлюха…», - заметил я, и Джоанна со мной согласилась.
Тогда она предложила мне сходить в город.
– Ты должен послушать все, что там говорится. Сегодня утром это будет главной темой.
Я предложил ей отправиться со мной, но, к моему удивлению, Джоанна отказалась. Она сказала, что собирается побездельничать в саду.
В дверях я остановился и спросил, понизив гoлoc:
– Я надеюсь, с Партридж все в порядке?
– С Партридж?
Изумление, прозвучавшее в голосе Джоанны, заставило меня устыдиться собственной идеи. Я сказал виновато:
– Я просто высказал предположение. Она в некотором роде странная, суровая старая дела, одна тех, кто может иметь религиозную манию.
– Это не религиозная мания. Ты сам мне передал мнение Грейва.
– Ну хорошо, сексуальная мания. Они очень тесно связаны, насколько я понимаю. Она сдержанна, респектабельна и провела здесь целые годы взаперти с пожилыми женщинами.
– Что тебя натолкнуло на такую мысль?
– Понимаешь, мы располагаем только ее собственной информацией о том, что ей сказала Эгнес, так? Предположим, что Эгнес попросила Партридж объяснить ей, почему, та приходил а в тот злополучный день и бросила в ящик письмо. А Партридж ответила, что зайдет во второй половине дня и всё объяснит.
– А потом для отвода глаз пришла к нам к спросила может ли девушка прийти сюда?
– Да.
– Но Партридж никуда не выходила в этот день.
– Мы этого не знаем. Мы сами уходили, вспомни.
– Да, это верно. Это возможно, я думаю. - Джоанна прокрутила все это в голове. - И все-таки я так не думаю. Мне кажется, что Партридж психологически не способна маскировать свои следы на этих письмах. Убирать отпечатки пальцев и
– Джоанна колебалась, потом медленно договорила, - они уверены, что это женщина, не так ли?
– Не думаешь же ты, что это мужчина?! - воскликнул я
– Нет, не обычный мужчина, по определенный тип муж чины. Я думаю конкретно о мистере Пае.
– Итак, твой выбор пал на Пая?
– А ты сам не чувствуешь, что он на это способен? Он из тех людей, кто может быть одиноким, и несчастным, и злобным. Понимаешь, все склонны смеяться над ним. Разве нельзя вообразить его тайно ненавидящим всех нормальных счастливых людей и получающим извращенное артистическое удовольствие от того, что он делает?
– Грейв говорил о пожилой старой деве.
– Мистер Пай, - сказала Джоанна, - холостяк средних лет.
– Неудачник, - добавил я.
– Да, во многом. Он богат, но деньгами дела не поправишь. И я чувствую, что он может быть неуравновешенным. В этом маленьком человечке есть что-то пугающее.
– Он же сам получил письмо, вспомни.
– Мы этого не знаем, - подчеркнула Джоанна. - Мы только так подумали. И в любом случае он мог играть комедию.
– Ради нас?
– Да. Он достаточно умен, чтобы об этом подумать и не слишком утрировать.
– Для этого он должен быть первоклассным актером.
– Ну, разумеется, Джерри, кто бы этим ни занимался, он в любом случае должен быть первоклассным актером. Именно с этим связано особое удовольствие.
– Ради бога, Джоанна, не говори так убежденно! Ты заставляешь меня почувствовать, что тебе понятен такой ход мыслей.
– Думаю, что это так. Я могу проникнуть в чужую душу. Если бы я не была Джоанной Бэртон, не была бы молода и достаточно привлекательна и не имела бы возможности приятно проводить время, если бы я была - как это сказать? - на задворках и наблюдала, как другие люди веселятся, разве не поднялась бы во мне черная злоба, пробуждающая желание вредить, мучить, даже убивать?
– Джоанна! - Я схватил ее за плечи и начал трясти.
Она коротко вздохнула, поежилась, и одарила меня улыбкой.
– Я тебя испугала, правда, Джерри? Но у меня такое чувство, что это единственный путь к решению проблемы. Нужно проникнуть в душу другого человека, узнать, что он чувствует, что заставляет его действовать, и тогда ты наверняка узнаешь, что он собирается делать дальше.
– Черт возьми! - сказал я. - И я приехал сюда, чтобы вести растительное существование и развлекаться мелкими местными сплетнями. Ничего себе мелкие скандальчики! Клевета, поношения, поток непристойностей и убийство!