Отрезок пути
Шрифт:
Крэбб и Гойл по-прежнему первые помощники Кэрроу во всех начинаниях. Малфой как будто даже пытается их сдерживать. Впрочем, возможно, я просто стараюсь увидеть в нем что-то хорошее, потому что это видит Тори. Что же касается нее, то нормально поговорить нам с тех пор так ни разу и не удалось. Только зелья она мне передает, и сейчас это действительно актуально, потому что у Северуса я бываю все реже и реже.
И даже несмотря на зелья, мы все стремительно покрываемся шрамами. Северус утверждает, что от большей части можно будет избавиться позже, когда появится такая возможность.
А как хорошо было в начале года! Тогда мы чуть ли не каждый день встречались в Выручай-комнате, строя планы и придумывая, как бы еще позлить наших так называемых преподавателей. Устраивали импровизированные вечеринки и в штабе, и в пещере Фиренце. И при этом считали, что все плохо, и Кэрроу окончательно озверели. Ха! Да мы просто тогда не знали, что такое плохо!
Я рад, что Джинни и Луны здесь нет, но, с другой стороны, они мне отчаянно нужны. Луна могла успокоить одним своим присутствием кого угодно, вселить уверенность. А Джинни, как никто другой, умела растормошить и пристыдить, когда нужно. И меня прикрывала.
С каждым днем у ребят все больше опускаются руки, а я начинаю чувствовать неуверенность. Им кажется, что Гарри просто скрывается от преследования, и убедить их в обратном никак не удается. Нет, они не винят его в этом, конечно, но ничего хорошего не ждут. Я знаю правду, но сказать им ничего не могу. Поэтому мне приходится высказывать в виде предположений то, что известно точно.
Я поглядываю на своих соседей. Симус рассеянно водит пальцем по едва зажившей ране на шее от кинжала Алекто. Парвати, подперев щеку рукой, безучастно смотрит в стакан с тыквенным соком – сотрясение мозга малоприятная штука. Лаванда ожесточенно трет предплечье, пытаясь унять зуд, появившийся после проклятия Амикуса, – ничего опасного, но мерзко. Я тоже машинально потираю шрам на щеке, доставшийся мне от Алекто за невинный вопрос о количестве маггловской крови у нее и брата. Вообще, следовало поинтересоваться еще и количеством свиной крови – сильно подозреваю, что без нее там не обошлось. Или это инбридинг дает о себе знать? Северус как-то говорил, что в их семейке он имел место быть.
Кэрроу на ужине почему-то нет. Это настораживает – прием пищи для них святое. Симус толкает меня в бок.
– Как думаешь, где эти свиные рыла?
– Не представляю, – шепотом отвечаю я. – Но мне это не нравится.
– А вот и они, – говорит Лаванда, одергивая рукав мантии. Я успеваю заметить кровавые царапины.
Кэрроу действительно появились, вот только занять свои места они не спешат, а бодро маршируют к возвышению в центре зала и становятся так, чтобы их отовсюду было видно.
– Студенты, чьи фамилии я назову, должны встать и подойти к нам, – заявляет Алекто с нескрываемым удовольствием. – Гриффиндор: Картер, Дайсон, Райдер…
Мы переглядываемся.
– Это разве не первокурсники? – неуверенно спрашивает Парвати.
Я киваю. Кэрроу между тем продолжает называть имена. Гриффиндорцев в ее списке оказывается пятеро, то есть, первый
– Я неясно выразилась? – сурово осведомляется Алекто, поскольку никто не двигается с места. – Быстро сюда! Или хотите, чтобы мы применили силу?
– Прошу прощения, а что именно вы собираетесь сделать с этими детьми? – вежливо спрашивает Флитвик, делая акцент на последнем слове.
– Это не ваше дело!
– Мое, поскольку среди них есть и мои ученики.
– Эти студенты пытались подстроить нам ловушку, – поджав губы, объясняет Кэрроу.
– Насколько я понимаю, у них ничего не вышло, – резко замечает МакГонагалл. – Не кажется ли вам…
– Они нарушили правила и должны быть наказаны! – рявкает Амикус. – Хотите поспорить с нами? Хотите, чтобы ваши студенты остались без декана? Это я могу устроить.
– ЖИВО СЮДА!!!
Алекто, окончательно потеряв терпение, подскакивает к рейвенкловцам, грубо хватает за плечо одного из первокурсников и вытаскивает из-за стола. Перепуганный паренек едва не падает на пол.
– Да что вы делаете?! – не выдерживает Майкл. – Он же совсем малыш!
– Заткнись, Корнер, не то пожалеешь, что родился на свет! – шипит Алекто и хватает следующего студента.
Амикус уверенно направляется к нашему столу. Я вскакиваю. Лаванда и Парвати наваливаются на меня и вынуждают сесть на место.
– Не сейчас, – шепчет Лаванда мне в ухо. – Надо разобраться.
Я киваю и перевожу взгляд на преподавательский стол. Северус с безразличным выражением лица наблюдает, как Кэрроу, не церемонясь, тащат упирающихся и перепуганных малышей за шиворот к выходу из Большого зала. Выглядит это так, будто ему глубоко наплевать на происходящее.
– Встать, Флойд! – вопит Кэрроу, когда одна из девочек с Хаффлпаффа спотыкается и падает. Бедняжка от этого вопля совсем перестает соображать. Светленький мальчик помогает ей подняться на ноги.
– Нет! Не трогайте ее! – неожиданно раздается звонкий крик от стола Слизерина. – Не трогайте мою сестру!
Все, не исключая меня, поворачивают головы в его сторону. Мальчик такой маленький, что совсем не тянет на первокурсника, глаза огромные, как у олененка, но выражение на перепуганной мордашке весьма решительное.
– Она здесь не при чем! Вы не должны ее наказывать!
– Сайрус, сядь на место! – отчаянно выкрикивает девочка, пытаясь удержаться на ногах.
– Вот как, в Слизерине завелся предатель, – приходит в себя Алекто. – Тем хуже, мальчишка! И для тебя место найдется!
Она хватает его за руку и тащит к дверям. Паренек даже не пытается вырваться, только морщится от боли и сверкает глазами.
– Алекто, это уже слишком… – потрясенно бормочет Слагхорн и поднимает из-за стола свою тушу, в ужасе глядя на маленького слизеринца.
– А вы не лезьте, Слагхорн! – выплевывает она. – Ваше положение и без того оставляет желать лучшего.
Слагхорн бессильно опускается на место.
– Любое непослушание заслуживает сурового наказания, – продолжает Алекто и добавляет многозначительно: – Вы ведь со мной согласны, господин директор?