Отродье. Охота на Смерть
Шрифт:
Удача.
Не существует абсолютной удачи, как не существует человека, которому бы постоянно и во всём везло. Удача как любое метафизическое явление приходит, подчиняясь законам круга. Сегодня кто-то выиграет в рулетку, завтра он проиграет, послезавтра проиграет, но меньше, чем накануне, а через три дня выиграет — это круг — круговорот удачи. Идём дальше. Курица ест зерно, человек ест курицу, зерно питается человеческими отходами — круг. Дерево рождается из семечка, взрослеет, стареет, умирает, превращается в землю, из земли вырастает семечко — круг. Этих кругов на Земле бесконечное множество и нет ни единого исключения из правила, правда… Ну, об этом в другой раз… А это, — Прад
В небо взмыло очередное облако, оно оторвалось от земли очень далеко, где-то в Бирюлёво, поэтому выглядело крошечной светящейся точкой.
— Что ты видишь? — спросил Прад.
— Не знаю… Не знаю как это назвать: облако, капля, импульс, выстрел?
Он улыбнулся:
— Это чья-то душа. Кто-то в Бирюлёво заснул последним сном.
— Не может быть! — Арина аж подскочила, — то есть вы хотите сказать…
— Да. Именно. Перед тобой Круговорот душ в действии.
После смерти, человеческая душа отрывается от тела, отлетает от земли, переходит в потусторонний мир. Душа — это семя новой жизни, оно обязано быть посеянным вновь, но для этого ей необходимо очищение. Поднимаясь над миром, душа сбрасывает воспоминания, страхи, отчаяние прожитой личности, становится девственной, невинной, чистой, а затем растворяется. Видишь этих существ? — он показал на летающих хвостатых полупрозрачных птиц.
— Угу.
— Это птицы Сирин. Они питаются нашими воспоминаниями. Больше всего воспоминаний сбрасывают души, отправляясь на небо в последний путь, вот они их и поджидают.
— Постойте, постойте! Не так быстро, — она помассировала пальцами виски, ещё раз посмотрела в сторону горизонта, увидев с десяток падающих и возносящихся душ. Ей не верилось, что это правда, вернее, не верилось, что она стала хранителем, свидетелем этого величайшего секрета. — Я не поняла: если душа, очистившись, растворяется, то откуда она потом берётся вновь?
— В этом всё таинство. Иногда через месяц, иногда через год, разрозненные кусочки души снова собираются вместе, они концентрируются, сливаются, объединяют собранную энергию, а потом, полностью сформировавшись, падают вниз и в каком-нибудь доме мама слышит самый приятный в её жизни звук — крик новорождённого.
Прад замолчал, а она вспомнила недавнюю волну умопомрачительного удовольствия — вот, значит, что это было. Арина думала о том, какой смешной и ничтожной была вся её жизнь до сегодняшнего дня в контексте этого огромного водоворота. Она почувствовала себя блондинкой, покупающей туфельки на шпильках, перед всемирным потопом. С аквамариново-жёлтого неба сорвалось вниз ещё несколько капель — в Москве родились новые москвичи. Арина поймала себя на мысли, что готова провести вечность, наблюдая за кругом жизни, столь волнующим было зрелище. В небесах постоянно происходило движение. Души то взлетали, то падали на землю. Могла ли она представить раньше, как часто умирают и рождаются люди? Периодически сверху доносился долгий, протяжный зов, переполненный печалью и тоской. Объяснений не требовалось, она догадалась сама — это прощальная песня птицы Сирин, отдающей последнюю дань умершему. По щеке прокатилась слеза. Ей стало горько от того, что раньше она не видела так много, что раньше была слепа. Ей невозможно захотелось самой взмыть в небо, очиститься от суеты, бед и тревог, стать снова чистой, свободной от телесных оков, раствориться в тёплом свете, напоследок, услышав прощальную песню птицы, оплакивающей её уход.
Пальца Капитана несколько раз громко щёлкнули перед её носом.
— Что захотелось полетать?
— Да, вы знаете… Это так волнующе!
— Знаю, редко, кто способен игнорировать пение этих пташек. Просто, большинство не знает, что это ловушка!
— Ловушка? — растерялась она.
— Ара, сфокусируйся! Я надеялся, ты сама догадаешься. Не раскисай! Ну? Соображай!
Арина ничего не понимала, что ей нужно сказать?
— Эээ…
— Вот тебе подсказка: люди умирают, души улетают, а это… — Он указал на бледного призрачного старика, прошедшего мимо. Старик удивлённо обернулся, но потерял к ним интерес — побрёл дальше.
— Ммм…
Прад нахмурился:
— Попробуем ещё раз! Люди умирают, — он скорчил забавную рожу, закатив глаза и высунув язык, — души поднимаются в небо, там очищаются, рождаются заново, а это… — он ткнул пальцем в призрак толстой печальной женщины, сидевшей на траве в нескольких метрах от них. Женщина заплакала.
Арина догадалась:
— А это призраки!!!
Капитан поперхнулся:
— Слушай, только не говори, что твои мозги остались лежать вместе с телом… Естественно — это призраки! Но нас интересует другое!
— Поняла! Почему призраки не возносятся на небо? Ведь они тоже были живыми людьми и умерли!
— Наконец-то! Я уже боялся, что до тебя не дойдёт! Видишь ли, люди по своей природе коварные создания, трудно представить, что произошло бы с миром, если бы люди получили доступ к тайным знаниям, узнали про систему кругов… Наверное, научились бы использовать их, чтобы получать электроэнергию, чтобы дольше смотреть телевизор и больше жрать фаст-фудов. Век от века люди всё меньше верят в загробную жизнь, забыли о переселении душ. Век от века человек больше полагается на себя, а не на прописные правила жизни… Тебе, я смотрю, уже о них известно…
— Да, Домовой рассказал.
— Гляди-ка, Наш пострел везде поспел! Молодец. Так вот: в прошлом люди уважали смерть, чтили её, готовились к уходу. Ты знаешь, что три тысячи лет назад на земле не было ни одного призрака? Сегодня заветная мечта каждого второго — захватить мир и жить вечно. Пересадка органов, стволовые клетки и прочее — всё работает на продление жизни, но все умрут — это первый закон смерти. И люди умирают: тяжко, в агонии, до последней секунды цепляясь за… Нет, даже не за жизнь, а за возможность существовать. Рано или поздно, тело всё же погибает, но измученная душа скованная лихорадочным желанием остаться на земле, не возносится — остаётся бродить средь живых, тенью.
Круговорот не прекращает движения никогда. В тот миг, когда появился первый призрак, появилась первая птица Сирин. Своими песнями она постепенно стирает личность покойного с души. Призрак бледнеет, забывает себя, теряет смысл существования и уходит — "всё возвращается на круги своя" — это, между прочим, тоже одно из правил.
Высоко в небе их снова печально позвал Сирин. Арина почувствовала себя глухой девочкой на рок-концерте рядом с орущей колонкой — по коже пробежала вибрация, даже кости в голове это почувствовали. До ужаса захотелось умереть.
Прад всё понял, поднялся:
— Вернёмся на базу?
— Вернёмся!
На обратном пути она думала над откровениями Капитана, полностью отдавала себе отчёт в их важности, но почему-то они проплывали мимо сознания, как ненужные знания по высшей математике или механике. Была масса других вопросов, других мыслей, занимавших Арину больше: где Вадим, поправится ли Гита, куда пропал Домовой и, в конце концов, как теперь жить?
На базе ничего не изменилась. Гита всё так же лежала на кушетке, равнодушно пялясь в потолок.