Отряд
Шрифт:
А ну их! Галдяй едва не споткнулся - показалось, будто прямо навстречу скачет на кауром коне старший дьяк Ондрей Василич. Нет, вот уж именно, что показалось, слава те, Господи. Есть свободный денек - вот славно-то! И провести его можно не так, как хочет начальство или дальние родичи Сукины, у которых Галдяй жил в приживалах, а как он хочет сам. Сам! Пойти на Никольскую улицу - тут недалече - да присмотреть девок, из тех, что обычно там рядами стояли, держа во ртах с бирюзою кольца, знак, что девка - гулящая. Галдяй не раз уж там прохаживался, облизываясь, да все не везло - то денег
Еще раз оглянувшись, подьячий выскользнул в ворота и, свернув на Никольскую, замедлил шаг, внимательно всматриваясь в ряды торговцев - именно среди них и маскировались гулящие девки. С кольцами!
Словно истинный работорговец, Галдяй придирчиво осмотрел девок. Честно говоря, ему не понравилась ни одна - то старые попадались, морщинистые, а то, наоборот, слишком уж молодые да тощие. Таких, чтоб кровь с молоком и колесом грудь - не было, видать, разобрали уже. Нет, вот та, чернявая, вроде бы ничего.
Пересилив вдруг нахлынувший страх, подьячий подошел ближе:
– Сколь стоишь, чернавка?
– Полденьги!
– Чего?!
– Галдяя будто отбросило.
– Полденьги? Надо же!
Девчонка улыбнулась:
– А ты сколь хотел?
– Ну, хотя бы алтын… два… Хорошие деньги!
– За алтын собачку дери!
– нагло бросила девка, и ее стоящие рядом товарки гнусно захохотали.
Подьячий покраснел, обиделся, хотел ответить что-нибудь этакое - да на язык ничего не пало, так, махнул рукой да отошел восвояси. А гулящие девки еще долго смеялись ему вослед. Сволочуги, понятно. Ишь, до чего обнаглели - полденьги им. Этак скоро и цельную деньги попросят.
– Что, не свезло, приятель?
– негромко произнесли рядом, в самое ухо.
Галдяй дернулся, обернулся, увидел позади молодого щербатого парня с рыжими непокорными вихрами. Еще он, кажется, был косой - вот уж, поистине, Бог шельму метит.
– Я Гришаня, - мягко взяв подьячего за локоток, назвался рыжий и, нахально подмигнув, прошептал: - Могу с девочками помочь, а если угодно, и с отроками.
– Типун тебе на язык - с отроками!
– испуганно отстранился Галдяй.
– Нешто я содомит какой?
– Не хочешь отроков, помогу с девками, - покладисто согласился Гришаня.
– У тебя деньгов-то сколько?
– Алтын, - на всякий случай занизил цену подьячий и густо покраснел.
Рыжий расхохотался и снова подмигнул:
– Вполне хватит. Отойдем?
Пожав плечами, Галдяй молча отправился за новым знакомцем. Шли недолго, завернув за угол, остановились.
– Ты зря с алтыном на Никольской утех ищешь, - оглянувшись по сторонам, негромко заметил Гришаня.
– Тут, считай, самый центр - цены высокие. А вот ближе к окраине…
– Э-э-э, - разочарованно протянул
– Это еще куда-то переться…
Честно говоря, идти куда-то далеко ему совсем не хотелось - боялся опоздать к вечеру в приказ.
– Да не так и далеко, на Чертольской, в корчме одной…
– На Чертольской?
– Тут подьячий задумался. Вроде ведь, и правда, не так и далеко выходило. Ну, не близко, конечно, но не так, чтоб уж очень далече. Тем более рыжий сказал, корчма там. Это хорошо, что корчма - девку-то гулящую не в сукинские же хоромы вести - это Галдяй только сейчас и сообразил. А губы уже сами собою спрашивали, хватит ли алтына.
– Двух - точно хватит, - Гришаня поспешно спрятал под ресницами слишком уж пристальный взгляд.
– Двух?
– Да не жадись, оно того стоит! Знаешь, какие на Чертольской девки красивые? Павы!
– Ин, ладно, - решился-таки подьячий.
– Идем.
Дошли быстро, еще и солнышко на полдень не поднялося. Сокращая путь, шагали напрямик, через все Чертолье, пару раз Галдяй чуть было не свалился в лужу, да Бог - или черт?
– упас. Правда, ступил все ж таки в собачье дерьмо. Остановился, сорвал лопух - сапог отчистить, позвал ушедшего вперед спутника:
– Долго еще?
– Ничо!
– живо обернулся тот.
– Эвон, видишь, заборы? Там.
Заборы Галдяй видел. Знатные были заборы, истинно московские, тянувшиеся сплошным неперелезаемым частоколом из толстых, остро заточенных на верхушках бревен.
– И как же мы там пройдем?
– Да пройдем… - беспечно отмахнулся рыжий.
– Тут меж усадьбами проходец имеется.
Проход меж усадьбами действительно имелся, узкий такой, темный, - только был тщательно заколочен толстенными досками. Что, однако, ничуть не обескуражило провожатого. Нагнувшись, он без видимых усилий оторвал пару досочек снизу, отвел в сторону, так, что вполне можно было пролезть.
– А тропка-то нахоженная!
– на ходу заметил подьячий.
Гришаня обернулся с усмешкой:
– А ты думал?! Я ж тебе говорил - пройдем.
Просочившись между заборами, они оказались на широкой улице, прямо напротив широко распахнутых ворот какой-то усадьбы, судя по множеству привязанных у коновязи возов - постоялого двора или корчмы.
– Жди здесь.
– Поздоровавшись с пробегавшим мимо мужичком, Гришаня скрылся в корчемной избе, оставив подьячего скучать в обществе привязанных лошадей, лениво жующих сено. Скучал он, правда, недолго - рыжий выскочил назад быстро. Оглянулся и, подмигнув, протянул руку:
– Давай два алтына!
– Э-э, - прищурился Галдяй.
– А вдруг обманешь?
Гришаня засмеялся:
– Да не обману, не боись. Чего мне обманывать-то? Ты ведь сюда еще много раз придешь.
– Коли понравится, чего ж не прийти?
– согласился подьячий.
– А чего ж не понравиться-то? Конечно, понравится, - уверил рыжий.
– Знаешь, тут какие девки? Ну, давай алтыны!
Немного покочевряжась - приятно было чувствовать себя вполне самостоятельным человеком, могущим щедро заплатить за любые удовольствия, - Галдяй со вздохом вытащил пару монет: