Отверженный. Дилогия
Шрифт:
– Может, и не один, но я не думаю, что их много, – возразил Глебов. – Это действительно очень старая практика. И даже в девятнадцатом веке о магах крови ходили уже лишь легенды. По крайней мере, на Руси. И если кто-то практиковал магию крови, то делал это втайне. А во многих странах она вообще была запрещена.
– Как же тогда Александр Петрович её изучил? Неужели слухи о тайном архиве Романовых, который они собирали со времён Екатерины Великой – правда? Слышал, он был утерян во время Октябрьской революции, а в нём были уникальные заклятия, редкие практики
– Я не знаю, что было утеряно, а что нет, – сказал Глебов. – Верю я лишь тому, что вижу. А совсем недавно я своими глазами видел, как работает чёрная кровь. Из этого и делаю выводы. Но сейчас меня больше волнует другое – мы этого Егора сломали, но что дальше? Как мы будем его использовать? Засунуть жучок и перехватить всю группу? Но мы лишь спасём очередную партию детей. А нам надо выйти на ранее похищенных. Заставить Егора незаметно навесить жучков на детей, а потом отследить, куда их отвезут? Это опасно. И жучка, и метку легко найти при элементарной проверке. Подвергать такому риску детей мы не можем. Их явно будут проверять. Там не дилетанты работают, раз мы уже столько времени не можем их поймать.
Глава столичного департамента КФБ внимательно выслушал руководителя администрации кесаря, немного подумал и сказал:
– Есть у меня, Родион Степанович, одна задумка.
– Какая?
– Безумная. И я пока не готов о ней говорить, уж прошу простить меня. Сначала мне нужно съездить в Москву, кое-что там прояснить, затем по итогам поездки переговорить кое с кем в Новгороде, и если всё срастётся, то мы сможем организовать уникальную спецоперацию. Думаю, уже завтра вечером я смогу Вам что-либо сообщить по этому поводу.
– Что ж, Иван Иванович, мне остаётся лишь пожелать Вам удачной поездки и с нетерпением ожидать завтрашнего вечера.
*****
Несмотря на нашу с Милой яркую вечернюю и ночную программу, я постоянно вспоминал встречу с дядей. Как бы я ни хотел отделаться от мыслей о доме и семье, как бы их ни прогонял, они постоянно возвращались. Стоит ли говорить, что утром, едва открыв глаза, я сразу же подумал, что надо позвонить маминому брату?
Мила так сладко спала, что мне стало жалко будить её разговором – я осторожно, чтобы не разбудить девушку, встал с кровати, нацепил штаны и майку, взял телефон и вышел в коридор. Даже умыться забыл. Посмотрел на экран телефона. Часы на нём показывали без четверти девять – вполне можно было звонить. Я достал из кармана визитку и набрал номер. Дядя Володя ответил почти сразу.
– Доброе утро! – сказал я в трубку. – Это Роман.
– Доброе утро, – ответил дядя. – Сегодня я могу встретиться с тобой в двенадцать или в половине четвёртого.
Меня такой тон разговора не удивил – мамин брат был деловым человеком и по телефону всегда разговаривал быстро и говорил по существу.
– В половине четвёртого было бы идеально, – сказал я. – У меня до обеда занятия.
– Договорились. Слышал про ресторан «Медведь»?
– Не слышал, но найду. В три тридцать буду там.
– Он на Волховской. До встречи!
Мамин
Прошлое меня не отпускало. Как я ни старался его забыть, оно ко мне приходило во снах, врывалось неожиданными воспоминаниями в самые неподходящие моменты и каждый раз делало мне больно. Однажды я рассказал об этом Анне Алексеевне, и она дала мне совет – простить родителей. Милютина сказала, что пока я их не прощу, прошлое меня не отпустит. Ректор была умной женщиной, и её совету стоило последовать. И я был бы рад это сделать, но, к сожалению, не получалось – обида на родителей сидела в моём сердце огромной занозой и покидать его не собиралась.
Предстоящая встреча с дядей Володей давала мне надежду – возможно, поговорив с ним о родителях, узнав, как обстоят дела дома, я смог бы продвинуться в решении моей главной проблемы. А ещё я хотел попросить его, чтобы он привёз мне фотографии брата и сестры. И ещё многое хотел спросить. Однозначно предстоящий разговор мог стать для меня событием месяца. Надо было лишь как-то теперь дождаться половины четвёртого.
Глава 24
Первая половина дня пролетела как во сне. Я позанимался с Гурьевым, переоделся и был у ресторана «Медведь» уже в три часа. Очень боялся опоздать и в итоге пришёл за полчаса до назначенного времени. Сидеть тридцать минут в ресторане не хотелось. Но неподалёку от него находился небольшой сквер, там я и решил подождать.
Посидев на лавочке до пятнадцати двадцати, я направился к «Медведю». У самого входа в ресторан зазвонил мой телефон. Мне почему-то показалось, что это звонит дядя, чтобы перенести или отменить встречу. Достав из кармана аппарат, я посмотрел на дисплей – звонил Милютин. Я быстро принял звонок.
– Здравствуй, Роман, – донеслось из трубки. – Как самочувствие?
– Здравствуйте, спасибо, всё хорошо, – ответил я.
– Нам нужно поговорить. И желательно сегодня.
– Что-то случилось?
– Ничего плохого. Но поговорить надо.
– А можно хотя бы через час?
– Можно. Я сам ещё не в Новгороде. Часа через два приеду и сразу тебе перезвоню. Будь на связи!
Милютин сбросил звонок, я убрал телефон и хотел было входить в ресторан, как заметил заезжающий на парковку красный спортивный «Мерседес». Можно было даже и не гадать – за рулём этой машины точно сидел дядя Володя. Мамин брат запарковал автомобиль, вышел из салона и направился к «Медведю», увидев меня, приветственно махнул рукой.