Ответный удар
Шрифт:
— Телеграмма подтверждает — они готовы к операции, — Котов снял пенсне. — Но вы же помните? В Риге заметили повышенный интерес ОГПУ к прибалтийским банкам.
— Знаю, — я убрал бумаги в специальный двойной портфель. — Поэтому действуем строго по легенде. Я еду закупать оборудование для новых цехов. Все документы в порядке, все согласования получены.
— А реальная операция?
— Через старые связи отца. Они помнят, как он помог им в четырнадцатом году. Теперь настала их очередь помочь.
Котов
— Рискованно. Если что-то пойдет не так…
— Если что-то пойдет не так, — я подошел к окну, — вся документация уже подготовлена. Официальный договор, задаток за оборудование, банковские проводки. Комар носа не подточит.
— А личные вещи? Там же все состояние семьи…
— В надежном месте. — Я похлопал по стене кабинета. — За этой панелью есть тайник. Только вы и я знаем о нем.
Когда Котов ушел, я еще раз проверил содержимое портфеля. Все готово для рискованной игры. Оставалось только правильно ее разыграть.
В камине потрескивали поленья. За окном накрапывал мелкий дождь. Я достал из ящика стола старую фотографию отца. Он в сюртуке управляющего банком стоит на крыльце рижской конторы. Теперь пришла моя очередь пройти по его стопам. Только ставки намного выше.
Утром меня ждал поезд на Ригу. А пока нужно было еще раз проверить все детали операции. В такой игре мелочей не бывает.
Я не спал допоздна. Потом подрезал чуток, собрался и отправился на вокзал. Степан подвез меня на грузовике.
Утро выдалось промозглым. Рижский вокзал, сейчас он назывался Виндавский, встречал привычной суетой: носильщики с тележками, командированные с портфелями, продавцы газет. Степан внес мой чемодан в здание вокзала.
— До первого звонка еще пятнадцать минут, — доложил он. — Прикажете взять билеты в вагон-ресторан?
Я кивнул, разворачивая свежий номер «Известий». И тут же ощутил чье-то присутствие за спиной.
— Доброе утро, Леонид Иванович, — знакомый негромкий голос заставил меня вздрогнуть.
Рожков. В своем неизменном потертом коричневом костюме, с папиросой «Герцеговина Флор» в тонких пальцах. Никогда не мог понять, как ему удается появляться столь бесшумно.
— Доброе утро, товарищ Рожков, — я сложил газету. — Какими судьбами на вокзале в такую рань?
Его светло-серые глаза внимательно изучали меня:
— Да вот, провожаю знакомого в Ленинград. А вы, я слышал, в Ригу? За оборудованием?
— Все верно. Новые мартеновские печи нужны для военного заказа.
Рожков глубоко затянулся:
— Похвально. Только знаете… — он понизил голос. — В Риге сейчас неспокойно. Много… нехороших людей появилось. Особенно в банковских кругах.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок:
— Спасибо за заботу, но я еду по официальной командировке.
— О, не сомневаюсь, — он едва заметно усмехнулся. — У вас всегда все в порядке. Просто будьте осторожны. Особенно со старыми знакомыми.
Прозвенел первый звонок. Рожков выбросил окурок:
— Не буду задерживать. Счастливого пути, Леонид Иванович. И помните, мы всегда готовы помочь, если возникнут сложности.
Ага, как же, помочь. Я уж как-нибудь сам, спасибо. В любом другом деле, но только не в этом. Тем более, что в Ленинград едут с другого вокзала, с Николаевского, ныне Октябрьский.
Рожков растворился в толпе так же незаметно, как появился. А я еще несколько минут стоял, глядя ему вслед. Предупреждение? Угроза? Или просто демонстрация осведомленности? В любом случае, поймав агента на проколе с вокзалом, я слегка приободрился.
— Леонид Иванович, поезд подан! — окликнул меня Степан.
Я тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли. Главное — не показывать, что этот разговор выбил меня из колеи. Рожков наверняка еще наблюдает откуда-нибудь.
— Да, идем, — я решительно направился к вагону. — И принеси мне в купе свежих газет.
Уже сидя в купе, я размышлял над словами Рожкова. Знает ли он что-то конкретное? Или просто прощупывает почву? В любом случае, придется быть вдвойне осторожным. Особенно в Риге.
Поезд тронулся. За окном поплыли утренние московские пейзажи. Впереди ждала опасная игра, и теперь я точно знал, что за мной будут следить с самого первого шага.
Глава 25
Запутывание следов
Рига встретила холодным балтийским ветром. После московской жары здесь непривычно зябко. Даже летом. Впрочем, это просо погода такая негостеприимная.
Я поправил пальто и огляделся. Старый город почти не изменился с довоенных времен, те же узкие улочки, те же готические шпили.
«Объединенная торговая компания» занимала второй этаж старинного особняка на улице Вальню. Швейцар в ливрее с бронзовыми пуговицами почтительно распахнул дверь. В приемной пахло кожей и свежим кофе.
— Герр Шмидт ожидает вас, — сообщила секретарша с легким немецким акцентом.
Кабинет был отделан темным дубом, на стенах висели гравюры с видами довоенного Берлина. Курт Шмидт поднялся мне навстречу — подтянутый, в безупречном костюме. Золотое пенсне поблескивало в лучах утреннего солнца.
— Герр Краснов! — он крепко пожал мою руку. — Рад снова встретиться с вами. Мой отец часто вспоминал ваше семейство.
Он мне это уже говорил в прошлую встречу. Обычная любезность. Но сказано как можно искренне.