Озаренные солнцем

Герман Валентина В.

— Не может быть, — Диадра отступила на шаг, ошарашено глядя на Берзадилара. — Это не могу быть я. Я не хочу… я не виновата в этом…

Берзадилар мягко смотрел на нее.

— Ты не виновата в этом, — подтвердил он. — В этом виноват Анторг… и я.

— Но ведь это из-за меня вы…

Берзадилар оборвал ее, пристально глядя ей в глаза.

— Это были наши решения, Диадра. Наши ошибки.

Диадра вздохнула и ошарашено покачала головой. Она все еще не верила в то, что сказал ей Берзадилар. Почему она? Причем она здесь?.. Как ни старалась, она не могла вспомнить ничего,

что подтвердило бы слова юноши. Она помнила свое детство в Борренале, помнила родителей, помнила, как они с Илли совсем маленькими девочками играли у моря… но она никогда не жила в этом городе, который стоял мертвым уже несколько столетий, никогда не видела Анторга, кроме как в своих видениях. Диадра посмотрела на Берзадилара.

— Я не могу вспомнить ничего, — сказала она. — Я знаю только то, что видела в своих снах.

— Ты никогда и не вспомнишь, — ответил Берзадилар, улыбнувшись. — Это была другая жизнь, и ты была другой… сейчас в тебе от тебя прежней осталась только твоя внешняя прелесть… и твоя чистая, красивая душа. Я мог бы сейчас не говорить тебе правды, и ты сама никогда бы не узнала… да это и неважно. Все, что было тогда, теперь уже не играет для тебя никакой роли. Но, прости, я так и не смог отказать себе в удовольствии вновь побыть с тобою.

— Вы ведь ненавидели меня, — удивленно сказала девушка.

Берзадилар улыбнулся и покачал головой.

— Я любил тебя, Диадра. Но ты любила Анторга… ты прожила счастливую жизнь с ним. Я не смог убить его тогда, когда узнал, что именно это успокоит Ауру, только потому, что знал, как ты любила его. Я не мог лишить тебя этого.

— Но ведь Вы презирали меня за то, что я была человеком…

— Вначале, — кивнул Берзадилар. — Пока я не узнал тебя ближе… всем свойственно ошибаться, Диадра. И я жестоко ошибался в своем презрении к людям.

Диадра с сочувствием смотрела на него. Берзадилар уловил этот взгляд и улыбнулся.

— Ты все та же, Диадра, — сказал он. — Сочувствуешь всем и прощаешь всех.

Диадра лишь покачала головой. Ей в самом деле было искренне жаль его. Он был рядом с ней когда-то так давно, он ошибался, он любил, он просто прожил свою жизнь так, как сумел… а она даже не помнила его.

И никто не помнил.

Диадра вздохнула.

— Вы сказали, я должна закончить все это?..

— Да, — ответил Берзадилар. — Возьми мой кинжал и расколи Печать Солнца… твои руки не причинят ни одному из нас боли.

— Хорошо, — Диадра кивнула и мягко посмотрела на юношу. — Берзадилар… я не знаю, сможешь ли ты услышать это, но я хочу сказать тебе… я видела тебя достаточно в своих снах, и я думаю, что живи ты сейчас, в мое время… я бы смогла полюбить тебя.

Юноша улыбнулся.

— Спасибо, Диадра.

Видение начало расплываться.

— Прощай, Берзадилар, — тихо сказала Диадра, касаясь его призрачной руки.

Последним, что она видела, была его мягкая улыбка.

Она открыла глаза.

— Вы в порядке, Ди? — взволнованно спросил Рагорн. — Я не смог присоединиться к Вам, что-то не пускало меня…

— Это он не пускал Вас. Берзадилар, — тихо сказала Диадра, приходя в себя

после видения.

— Но почему?..

— Он просто хотел поговорить со мной… наедине.

— Поговорить с Вами?.. Вы могли общаться с ним сквозь видение?

— Скорее, с его призраком… тем, что живет в этом кинжале.

— Что он сказал Вам?

— Что это я должна расколоть Печать.

— Но почему Вы?..

Диадра подняла на него глаза.

— Потому что так нужно.

Она обернулась к Илкаду.

— Вы позволите мне?

— Конечно, — он протянул ей кинжал.

Диадра бережно взяла его и обернулась к Плоидису.

— Ваше Величество?..

Король с готовностью снял медальон.

Диадра зажала в руках амулеты и повернулась к саркофагу. Как все началось, так и закончится… она вздохнула и осторожно положила Печать на каменные плиты у его подножия. Ее руки не причинят им боли.

Диадра медленно подняла кинжал.

— Прощайте, — прошептала она едва слышно и резко ударила кинжалом в самый центр Печати.

Металлический медальон раскололся на удивление легко. Мгновение Диадра смотрела на его осколки, а потом увидела, как дымка заструилась из них, собираясь в призрачное тело. Рядом стало появляться и второе, и Диадра удивленно взглянула на кинжал. Он был цел, но дух Берзадилара тоже освобождался… он исполнил свое предназначение.

Диадра подняла глаза и вздрогнула. Перед ней стояли Анторг и Берзадилар, молодые, улыбавшиеся… Диадра улыбнулась им в ответ. Она никогда не вспомнит той жизни, никогда не вспомнит, как она любила, и как они любили ее… но для них она была той самой, их Диадрой. И они смотрели на нее, как тогда.

— Прощайте, — вновь прошептала девушка.

И призраки, бросив на нее последний взгляд, всколыхнулись и взмыли ввысь, к стеклянному куполу Храма Нераздельности.

Диадра поднялась с колен и, обернувшись, протянула кинжал Илкаду.

— Это Ваше. Теперь это обычное оружие.

Илкад кивнул.

— Спасибо.

— Вот и все, — сказала Диадра тихо.

Ей было грустно. Она знала, что больше никогда не увидит Анторга и Берзадилара в своих видениях, и с удивлением поняла, что, хоть совсем не помнила той, прежней жизни, ее сны все же успели сказать ей достаточно, чтобы она прониклась чувствами к ним обоим… и ей было так жаль их. Они были забыты, как и сотни, тысячи других; их жизнь, их мысли и чувства канули в вечность, оставив после себя лишь плоские, лживые легенды, украшенные их именами. А она жила, и она не помнила их, не помнила, какими они были тогда для нее, и ей было бесконечно жаль этого.

«Я не забуду Вас теперь, — подумала Диадра. — Я обещаю, что вы, такие, какими я узнала вас, навеки останетесь в моем сердце».

Неожиданно она почувствовала, как чья-то теплая рука легла на ее плечо.

— Вы в порядке, Диадра? — участливо спросил Рагорн, заглядывая ей в глаза.

Она улыбнулась ему.

— Да. Все хорошо.

— Колебания Ауры уже начали стихать, — сказал Илкад, и Рагорн согласно кивнул.

— Выходит, мы можем возвращаться? — спросил Плоидис, взглядывая на Эстер.