Озаренные солнцем
Шрифт:
— Прекрасно. Тогда нет нужды объяснять Вам, — сказал Рагорн. — Я полагаю, Вы также еще не чувствуете колебаний магического поля, которые мы, марсонты, ощущаем с тех пор, как был открыт саркофаг Берзадилара.
Диадра вновь удивленно взглянула на него. Рагорн продолжил.
— Эти колебания опасны для нашего мира. Мы считаем, что остановить их нам поможет один артефакт, который находится в руках Вашей королевской династии…
— Печать Солнца?..
— Да, — удивленно сказал Рагорн.
— Но почему Вы вдруг рассказываете это
— Вы очень сильный сенсоул, — сказал Рагорн. — Мы с Эстер хотим, чтобы Вы изучили Печать. Возможно, Вы сможете почувствовать что-то, что сможет пролить свет на причины колебаний Ауры Мира.
— Изучить Печать?.. — переспросила она. Это значило, снова увидеть Плоидиса… Диадра вздохнула: — Я не уверена, что у меня что-то получится…
— Должно получиться, — мягко сказал Рагорн, видя, что она чем-то расстроена. — Вы же столкнулись со мной сегодня. Вы хоть понимаете, что именно произошло? — Диадра подняла на него глаза.?Этого никак не должно было случиться, потому что Вы должны были пройти сквозь меня, не заметив. Более того, Вы ведь не знали, что я за углом, верно? Это значит, что Вы как будто заметили меня на интуитивном уровне, не осознав этого. Ваша чувственная магия даже более, чем чувственная — она интуитивная.
— И управлять ею я не могу, — с грустной улыбкой заключила Диадра.
— Можете.
— Могу, но хочу предупредить Вас, что немногому научилась, — сказала Диадра и быстро добавила: — Это не отказ в помощи, просто я говорю это на всякий случай, чтобы Вы правильно могли оценить последствия… потому что я за них не ручаюсь.
Взгляд Рагорна вдруг сменился с заинтересованного на холодный.
— Трусите? — это состояние, так часто присущее человеку, Рагорн презирал с детства.
Диадра поднялась от негодования.
— Трушу?! Да если б Вы знали… конечно, я не трушу!.. — Диадра отошла на несколько шагов и глубоко вздохнула. — Впрочем, какая Вам разница. Когда я смогу попробовать?
— Сегодня. Думаю, прямо сейчас.
Диадра замешкалась. Сейчас? Вот сейчас вдруг сразу — увидеть Плоидиса? Конечно, ей казалось, она уже давно сумела совладать со своими чувствами к нему — более того, она убедила себя, что эта любовь ей только померещилась — но сможет ли она вот так неожиданно увидеть его? Что будет?
Рагорн растолковал ее замешательство по-своему.
— Что ж, могу дать Вам четверть часа, чтобы прийти в себя, — сказал он, сощурившись, и в голосе его сквозила насмешка. — Хотя не понимаю, чего Вы боитесь.
Диадра гневно взглянула на него.
— Да знаете, что?.. — она едва сдерживалась, чтобы не повысить голос.
— Что? — подначил ее Рагорн тоном, полным высокомерия. Этот тон окончательно вывел Диадру из себя.
— Вы заносчивый слепец! — воскликнула она, не сдержавшись. — Вот и сидите тут, Ваше Высокое Высочество, а я теперь буду разговаривать только с Эстер! — она раскрыла дверь, собираясь уйти,
Эстер появилась в своем кабинете через несколько минут и очень удивилась, не увидев там Диадры. А когда увидела, что Рагорн гневно отдувается, нахмурила брови и спросила:
— Что тут стряслось?
— Она выскочила отсюда, как горная лань, предварительно обозвав меня трусом, — запальчиво сказал Рагорн.
Эстер сдержала улыбку: ей было известно, как он относился к этому эпитету.
— Ну, наверное, до этого еще что-то случилось?
Рагорн вздохнул и произнес уже спокойнее:
— Я все объяснил ей. Сказал, что нам потребуется ее помощь. Она ответила, что боится не совладать со своей магией. Но по-моему, она просто струсила, — добавил он раздраженно. — Я и сказал ей об этом. А она взвилась и запротестовала. Я подумал, что, возможно, я ошибся, и сказал, что мы отправимся во дворец сейчас же. Ну, на самом деле, конечно, как только Вы бы вернулись. И что Вы думаете? Она пришла в такое замешательство, что уж и слепой бы заметил, что она перетрусила, как заяц! А потом еще накричала на меня и ушла, хлопнув дверью. Подумать только!
Рагорн пылал негодованием, но когда взглянул на Эстер, то прочитал в ее глазах лишь укор.
— Надо же, Рагорн, а я посчитала, что Вы выросли, — сказала она наконец после некоторого молчания, дождавшись, пока юноша остынет. — Когда Вы сбавите этот надменный юношеский пыл? Во-первых, страх и замешательство вовсе не всегда являются признаком трусости. А во-вторых, то, что Вы видели в этой девочке, вовсе не было страхом. В этом, друг мой, Вы жестоко ошиблись.
— Что же это было? — спросил Рагорн уже не так возмущенно. Скорее, даже, он был пристыжен наставлением Эстер.
Чародейка вздохнула и сказала:
— Спросите у нее об этом сами как-нибудь. Возможно, она Вам и расскажет, если сумеете заслужить ее доверие.
Рагорн совсем смутился.
— Она сказала, что больше не будет со мной разговаривать.
— Так пойдите и добейтесь, чтобы она изменила свое мнение, — сказала Эстер. — Сейчас совсем не время улаживать глупые ссоры. Подумать только, Рагорн, Вы старше ее, Вы происходите из столь развитой расы — а сейчас кажетесь мне по сравнению с ней малолетним ребенком.
Рагорн вздохнул.
— Я понял Эстер. Я извинюсь.
— Да, и постарайтесь больше не обвинять ее в трусости. В этом Вы незаслуженно задели ее.
— Хорошо, — Рагорн кивнул и вышел из кабинета.
Эстер вышла вслед за ним, и он непонимающе уставился на нее. Чародейка усмехнулась:
— Пойдемте. Вы же не знаете, где ее комната.
В дверь постучали, и Диадра крикнула:
— Открыто!
Рагорн несмело вошел, не говоря ни слова, и Диадра обернулась. Лицо ее тут же омрачилось.