Озаренные солнцем
Шрифт:
— Я тоже волнуюсь за вас, — оборвала его Иллиандра, смягчая тон. — И за Вас, и за Вашего отца, и за Ронтана.
— И за короля, — произнес Корелл, вновь взглядывая на нее.
— И за Его Величество, — спокойно подтвердила Иллиандра. «Нет, Корелл, — подумала она, скрывая улыбку. — Простите, я не удовлетворю Вашего любопытства».
— Что ж, — Корелл взглянул на часы, стоявшие на старом комоде. — Пожалуй, время вышло. Вам пора идти, Илли.
— Спасибо.
Корелл учтиво поцеловал ее руку, задержав ее у себя на мгновение дольше положенного.
Иллиандра улыбнулась.
— До свидания,
— Ты уверен, Плоидис?.. — капризно проговорила Иоланта. — По-моему, мне больше подойдут розовые.
— Я считаю, невеста должна быть белой, как лебедь, — вяло откликнулся Плоидис. — И цветы тоже. К тому же, думаю, тебе лучше спросить у твоего жениха.
— Алоссиан не должен знать, — сказала Иоланта. — Я не хочу, чтобы он видел мой наряд до свадьбы. И вообще, Плоидис, — Иоланта внезапно повернулась к нему, заставив портниху испуганно придержать сцепленные булавками края несшитой юбки. — Я же тысячу раз тебе это говорила, как ты меня слушаешь?..
— Что?.. — Плоидис поднял глаза и взглянул на сестру. — Иоланта, тебе стоило бы стоять спокойнее, если ты хочешь побыстрее закончить с платьем, — заметил он, наблюдая за взволнованными действиями портнихи, которая испуганно подбирала с пола выпавшие булавки.
— Плоидис, ты слышал, что я сказала?!.. — возмутилась Иоланта.
— Прости, нет, не могла бы ты повторить еще раз?..
— Ты меня совершенно не слушаешь!..
— Я, кажется, извинился, — Плоидис нахмурил брови.
Иоланта обиженно выпятила губу, но не сказала ни слова. Она помнила, как однажды нагрубила ему в присутствии посторонних — и в наказание Плоидис повелел ей неделю не показываться ему на глаза. Ей пришлось отказаться и от веселой королевской прогулки в парке. Ей так хотелось пойти — но она не могла нарушить приказ короля, именно это дал ей понять тогда Плоидис.
— Я сказала, что Алоссиан не должен знать. Это будет сюрприз.
— Хорошо, — сказал Плоидис. — И все же, я считаю, должны быть белые.
— Ладно. Как скажешь, — Иоланта повернулась к зеркалу и, заметив скособочившиеся от ее движений юбки, напустилась на портниху: — Это что? Это юбкой называется?.. Долго ты еще будешь возиться?..
— Простите, Ваше Высочество, — залепетала едва слышно портниха, в ужасе оглядываясь на короля. «Прикажет побить меня палками», — подумала она.
Плоидис взглянул на огромные часы, стоявшие в углу комнаты, и вздохнул едва слышно.
— Мне пора идти, Иоланта.
— Конечно, иди, — отмахнулась она, занятая поправлением на свой лад юбки. От этого ткань еще больше теряла форму, и портниха с отчаянием следила, как из нее выпадают все булавки, которыми она старательно скрепляла будущие складки и швы.
— Иоланта, оставь юбки в покое, — устало вздохнул Плоидис. — Ты только все испортишь.
— Это вот она все испортила! — сказала Иоланта, обвинительно уставив пальчик на портниху.
— Если ты будешь стоять спокойно, уверяю тебя, она все исправит, — ответил король. — Просто не делай ничего больше.
И он, не дожидаясь очередной капризной фразы, направился к выходу. Портниха запоздало сделала неуклюжий реверанс, мысленно поблагодарив
Плоидис вышел за двери и вздохнул, словно стараясь выдохнуть из себя усталость и изнеможение, которые валили его с ног в последние недели.
Все было так сложно, а она ничего не понимала. Не понимала, что против него ополчилась целая армия дворян, и что ее замужество — это всего лишь способ обезопасить ее сейчас, когда в стране почти ощутимо назревает гражданская война, и способ получить хотя бы еще одного надежного союзника в будущем, когда эта война все же наступит.
А она не знала даже, что в Лиодасе что-то неладно.
Впрочем, отметил про себя Плоидис, не только над Лиодасом в последнее время сгустились тучи. Другие страны тоже переживали не лучший период. Неурожаи, болезни, восстания, измены королю… словно весь мир разом вступил в абсолютно черную полосу жизни.
Плоидис дошел до своих кабинетов и в сотый раз за вечер заглянул в ящик стола, где появлялись письма Архитогора. Он был пуст.
«Что же это значит?.. — нахмурился Плоидис. — Я написал тебе еще вчера… отчего же ты молчишь, Архитогор?.. Неужели и с тобой что-то случилось?..»
Он, разумеется, уже слышал о нападениях на Братию, и о том, что сожгли одну из ее немногочисленных деревень. Возможно ли, что Архитогор был там, где-то со своими братьями в трудную минуту?..
Нет, нет — он маг, он смог бы постоять за себя.
Плоидис внезапно услышал, как скрипнула дверь тайного хода, — и резко обернулся.
Это был Делтон.
— Здравствуйте, Ваше Величество, — поклонился он.
— Здравствуйте, — ответил Плоидис. — Признаться, удивлен.
— Выходит, моя записка Вас миновала, — слегка улыбнулся Делтон.
— Похоже, — Плоидис жестом предложил ему сесть.
— Ваше Величество… — начал Делтон, — я хотел поговорить с Вами насчет войны.
— Войны? — переспросил Плоидис, ничуть не изменившись в лице. — Никто не объявлял мне войны, граф.
— И все же Вы к ней готовитесь, — возразил Делтон. — Едва ли Вам удастся скрыть это от дворян. И при всем моем почтении, Ваше Величество, это ошибка. Превиль собирается исполнить свой план через неделю, и тогда, возможно, удастся избежать войны, обезглавив противника.
— А если нет? Каковы тогда будут потери? Вы считали? — хмуро спросил Плоидис.
— Я почти уверен, что без Превиля в своих рядах дворяне не пойдут на открытое противостояние.
— Действительно, — согласился Плоидис. — Они будут и дальше действовать исподтишка.
— Ваше Величество, не время иронизировать.
— А по-моему, самое время, — Плоидис встал, и Делтон поднялся вслед за ним. — Вы пытаетесь убедить меня, что мне не нужно защищать народ от того, что нависло над ним и вот-вот готово обрушиться. Вы пытаетесь сказать, что пока дворянские воины жгут деревни и бьют ни в чем неповинных людей, я должен сидеть сложа руки и смотреть на все сквозь пальцы только потому, что война — официальная, открытая война, возможно, не начнется, — Плоидис пронзительно взглянул на Делтона и не стал скрывать усмешку. — А не кажется ли Вам, граф, что эта война уже идет, и идет давно?.. Не кажется ли Вам, что идет она потому, что дворяне знают — у меня недостаточно сил победить их?..