P.S. Я буду жить. Проснуться утром – это счастье
Шрифт:
Сколько я видела друзей, потерявших свои фамильные дома? Многие из них, так же как мы, работали над созданием портфелей акций гораздо упорнее, чем над укреплением отношений в своих семьях.
В то утро, когда я прочитала эту строфу, Майкл, шаркая ногами и зевая, как большой, старый, беспокойный пес вышел из коттеджа. Его густые, коротко постриженные волосы выгорели под летним солнцем. В тринадцать лет он был уже с меня ростом, худой и загорелый. На нем были надеты только полинявшие плавки, его обычная летняя униформа.
– Доброе утро, мама. Прекрасный день.
Он смотрел на озеро, вытянув руки над головой, повернув ладони к высокому синему небу.
– Что ты читаешь? – Он улыбнулся, нагибаясь, чтобы
– Мою Библию… притчи, – ответила я, – ты знаешь, что такое притчи, Майкл? – Я предположила, что вряд ли он мог знать, поскольку я сама не имела понятия до сегодняшнего утра.
Он закинул в рот оставшиеся кусочки глазури с моего бублика и ответил мне, оглянувшись через плечо, направляясь к воде:
– Да, это правила для жизни, написанные около трех тысяч лет назад, кажется, тем парнем, богатым королем, сыном Дэвида? Как-то так. У него еще была рогатка.
Затем, как испуганный молодой олень, он помчался по пристани и нырнул в озеро. И в этот момент меня поразила мысль, как много людей, должно быть, читали эти же правила для жизни, написанные почти три тысячи лет назад. О том, что нельзя пить слишком много вина, надо отдавать долги и нельзя лгать.
Сидя в своем деревянном дачном кресле в июле 2001 года с этой книгой в руках, полной мудрости и истины, я осознала, что миллионы людей читали те же слова. Миллионы и миллионы. Я была поражена моментом озарения, такого глубокого, что у меня перехватило дыхание. Я чувствовала себя незначительной, как песчинка, и в то же время такой же уникальной, как снежинка.
Я наблюдала за своим старшим сыном, который, отталкиваясь мощными гребками, быстро скользил вдоль береговой линии нашего чистого озера.
Я услышала свой шепот: «Он знал».
Бог три тысячи лет назад знал, что мы не изменимся. Что у нас будут те же желания и проблемы и что нам будут нужны те же мудрые слова. Я думала о том, сколько людей обращались к этим словам, чтобы разрешить разногласия между собой, найти ответы на волнующие вопросы и понять смысл своей жизни. И о том, как много людей нашли утешение в этих словах… людей, попавших в беду, людей в опасности, страдающих и растерянных людей.
Таких, как я.
Мог ли Бог знать, что я буду сидеть на своей пристани в Спунере, в Висконсине, в этот день, читая его слова, которые заставляют мое сердце биться сильнее? Наблюдал ли он за мной в этот момент? Я откинула голову на спинку кресла, чтобы посмотреть на утреннее небо. Зашелестели листья векового дуба, нависающего кроной над частью пристани, хотя ветер еще не чувствовался. Гагары подзывали своих самцов пронзительными воплями. Утреннее солнце согревало мое лицо, я сидела, не двигаясь, стараясь продлить этот чудесный момент. Мне хотелось сказать что-то значительное, но все, что я смогла прошептать:
– Привет, Бог.
А солнце щекотало мне лицо миллионом крошечных пальцев, танцующих по моей коже.
Вы будете искать меня и найдете, когда станете искать всем сердцем вашим.
– Иер. 29: 13
Лучше, чем жвачка
Дорогая Дэб,
много лет назад, у моего друга были большие проблемы с агрессивным начальником. Если он был не доволен работой своего сотрудника, он выплескивал кофе из своей кружки через весь кабинет, не беспокоясь о том, куда он попадет, а направляясь в приливе гнева в свой кабинет, он пинал ногой каждый пустой стул, мимо которого проходил. После этого он дулся на всех несколько дней. И как мой друг ни старался помочь ему научиться справляться с вспышками гнева, его начальник не менялся.
– Он не в состоянии простить
Когда мой друг не выдержал и ушел с той работы, я подумала, что он сделал глупость. Раньше я никогда не беспокоилась о сердце моего начальника. Меня интересовала только моя зарплата.
Но кое-что из его слов не выходило у меня из головы.
Уметь прощать .
Прощение – это то, что было для меня проблемой всю мою жизнь. Я знала эти слова и часто повторяла, хотя иногда я говорила их себе самой, прикусив одеяло с такой силой, что начинали болеть зубы.
Я прощаю тебя .
Простые слова. Но как бы часто я их ни повторяла, я никогда не осознавала глубины значения этих слов. Простить – это значит забыть? Становлюсь ли я слабее, когда прощаю? Прощая, я даю шанс причинить мне боль снова? С детства меня учили, что я должна дарить прощение людям, которые обидели меня, но это все равно что угощать хулигана мороженым, после того как он толкнул меня на тротуар. Почему я должна это делать?
Когда Дэвид ушел, я старалась простить его ради Майкла и Патрика. Я знала, что умение прощать не позволит мне стать несчастной и поможет быть хорошей матерью, которая особенно нужна моим детям сейчас. Я думала, что если я молюсь за Дэвида, то я автоматически прощаю его, подобно тому, как за пятицентовую монету автомат всегда выдает вам жвачку. И я молилась. Снова и снова в те ужасные ночи, когда меня мучила бессонница, я молилась за Давида. Я молилась, даже если чувствовала себя мошенницей, потому что мое раненое сердце не верило ни единому слову, которое я произносила. Но мои молитвы были пустыми, как контрольная по теме, которую я не выучила, и в конце концов я перестала.
В своей книге «Что удивительного в благодати?» Филипп Янси пишет, что прощение – это подарок, который мы делаем себе . Мысль, что если мы искренне прощаем кого-то за дурной поступок, то этот проступок теряет силу, причиняющую нам вред, поставила меня в тупик. Если это верно, я готова бегать за всеми, кто когда-либо обидел меня и провозглашать: « Я прощаю тебя, я прощаю тебя, я прощаю тебя!» Проблема была в том, что я могла это произнести , но не знала, как сделать это. Мое представление о добре и зле все время менялось. И я могла бы застрять в этом состоянии неопределенности, позволяя себе обвинять и судить, если бы не узнала из книги Янси самую главную мудрость: прощая кого-то, мы верим, что Бог – лучший судья, чем мы. Я не думала об этом, когда произносила мои пустые молитвы снова и снова.
Доверие.
Верьте в Господа всем вашим сердцем и не доверяйте собственным суждениям.
– Притч. 3:5
Открытая дверь
Дорогая Дэб,
в последние два года я регулярно встречалась с моим отцом. Каждый понедельник утром он приезжал в 8:30 поиграть в карты и выпить со мной чашечку кофе с тостами и джемом. Еще в раннем детстве, за нашим кухонным столом он научил меня играть в криббидж. Он не был одним из тех отцов, которые позволяют детям обыгрывать себя, а я выросла не такой дочерью, которая позволяет выигрывать отцу, несмотря на то что в этом году ему исполнился восемьдесят один год. Я подумывала об этом последние несколько месяцев, замечая, как возраст берет свое: иногда его руки с веером карт дрожали так сильно, что мне было непонятно, как он что-то в них видит. Но папа слишком умен, он вычислит меня, и это обеспокоит его больше, чем проигрыш.