Пацан. Воин. Маг. Сражайся или умри!
Шрифт:
Трубы надрывались так, что в ушах звенело, а еще эти барабаны — тыбыдым, тыбыдым, бздым! Звуки давили на голову, хотелось сбежать от них куда подальше, в пустыню, к гномам в шахту.
Напротив Димки, Сашки и Андрона, тремя молодыми тополями торчащими посреди арены, выстраивались их противники.
Трибуны, амфитеатром взбегавшие вверх метров на сто, были забиты под завязку. Еще бы — такое событие. О вчерашней выходке Сашки уже ночью знал весь город. А утром, в полном составе, с детьми, стариками, беременными, народ ломанулся на турнир. Кроме горожан хватало и тех,
«Футбол им, что ли, изобрести, — подумал Димка. — Со зрелищами здесь не айс. Одни казни да турниры. А мы соберем команду и оле-оле! Где бы мяч раздобыть?»
— Кроу сказал, — Андрон орал, но его слова друзья понимали больше по жестам. — Ставки уже десять к одному против нас и еще растут! Он все наши деньги поставил! Разбогатеем!
«Ага, это если выиграем, — молча вздохнул Димка. — А если проиграем — останемся с голой жопой! Впрочем, после того, что нам вчера вечером пообещал посланец богини Зады, в случае проигрыша такая мелочь, как безденежье, нас точно не будет волновать!»
На меч Розенталь в этом году претендовало сразу пять команд.
Во-первых, темные эльфы. Они не выигрывали турнир ни разу, обычно сдувались уже в первом поединке. Предложить своим противникам они могли только стрелы, да, в отличном ассортименте, конечно, но… В рукопашной длинноухие ложились сразу. И магия у них была убойная, но медленная. Пока вырастят корни-руки, что смогут обездвижить противников, уже и бой закончился.
Во-вторых, орки. Пятеро всадников с короткими луками и саблями — противники непростые, да еще их поддерживают трое шаманов, увешанных заячьими, лисьими и волчьими хвостами.
В-третьих, впервые на турнир заявились тролли. Что само по себе стало событием. Главное, никто не мог понять, зачем этим зеленым великанам меч? Разве что в зубах поковырять. Их было трое — здоровущие, завернутые в звериные шкуры, с огромными каменными дубинами в руках. Никакой магической поддержки у них не было, но даже дети в Миргадии знали, что эти толстокожие и толсторожие дети гор к магии почти не восприимчивы.
И в-четвертых, главный фаворит соревнований, конечно, это пятерка черных гвардейцев с поддержкой из троих серых колдунов.
Вчера в кабаке парни наслушались разговоров и узнали общее мнение. Все были уверены, что победят гвардейцы. Эльфы лягут первыми, орки вторыми, немного повозиться придется с троллями. Никто не знает, что от них ждать, но всем известно, что при своей огромной силе они медлительны и неповоротливы. На парней никто не ставил и медяка. Их участие в турнире считали шуткой. Плоской и несмешной.
Два паренька с одним ножом на двоих, умора! А у третьего — лютня, нет, вы видали такое, это же смех один! Он что, собрался песни петь, пока противники о пощаде не попросят? Это насколько плохо он поёт? Нет, ставить надо на орлов Гадомысла, однозначно! Видали, с ними и Завкар, и Карн, и сам Шепетун, начальник личной стражи Повелителя! Да они без поддержки колдунов всех уделают!..
И вот теперь трое тех, в кого никто не верил, стояли на арене. У них еще, правда, было секретное оружие — большое и толстое, и как раз сейчас «кабаны» готовили его к бою, закрепляя на бивнях железные наконечники. И, конечно, у них было аж три флакона храни.
Визг
— А, может, мы всё-таки зря их всех сразу вызвали на поединок?
— Прорвемся! — ответил Сашка. — Сражайся или сдохни!
И ударил по струнам.
Выборы Amazon" ы
Сначала командирши противоборствующих сторон впали в легкую прострацию. Потом очнулись и кинулись к Ленке. Не то с благодарностями, не то с просьбами. Но по пути столкнулись между собой и, не на шутку, а с внезапно вспыхнувшей яростью, остервенело стали драть друг друга за волосы, пытаясь выцарапать глаза, откусить носы и оторвать уши.
Немедленно вся накопленная ярость с двух сторон этого поля вспыхнула и растеклась, во всю его ширь. Послышались невнятные команды, ударили в невидимые барабаны невидимые палочки, провыли дикарские визгливые трубы, и бабьи войска, чеканя шаг, стройными рядами зашагали навстречу друг другу. Простоволосые и ярко раскрашенные ведьмы в первых рядах неожиданно завыли и завизжали мерзкими голосами. Сразу с двух сторон.
— Юлька! Вытаскивай Жемчужину! И катай! Юлька! Катай! — Ленка старательно пыталась перекричать дикий крик воющего войска, идущего в атаку, но Сиятельная Юлианна растерялась и немного оглохла.
Совершенно случайно Юлькина рука наткнулась на Черную Жемчужину и сжала ее со всей силы в кулачке. Что, в общем-то, получилось лишь частично. Жемчужина выскользнула из Юлькиной узкой ладошки и ударилась об непонятную загогулину, похожую на сильно вычурные маракасы. И тут кто-то Огромный и Невидимый вмочил со всей дури в Большой Медный Котел Небес. От Иттаэль отлетел вверх Столб Яркого Света и уперся в небеса.
Сами собой прекратились первые кровавые стычки окончательно спятивших и обезумевших, и так-то не вполне здоровых, воительниц. Ленка, матерясь, как заправский замоскворецкий сапожник Беня, создала Офигенно Большой Портал.
Из портала выскочил ослепительно белый, как военный прожектор, Единорог. За ним из того же портала последовали две крупных дымчатых кошки и четыре пятнистых котенка, размером чуть поменьше родителей, но рычащих крайне агрессивно. Они зловеще колотили хвостами по земле и рычали, как мартовские бойцовские коты. Посматривали на всех злыми оранжевыми и круглыми глазами и выглядели весьма внушительно. Внушительнее некуда. Но на них мало кто обращал внимания.
В поле стоял, висел и подпрыгивал многоголосый ор простоволосых девчонок и вполне почтенных облысевших матрон. И стриженных под полубокс женщин критического возраста.
— Единый Рог!!! — орали они исступленно и неистово колотили друг друга по чему придется.
Несколько самых первых жертв, так и не начавшегося толком сражения, протяжно стонали от счастья и пытались подняться с земли, пришпиленные к ней разнообразными колюще-режущими инструментами. Кому-то это даже удавалось. И они поднимались. А потом стояли с перекошенными от боли лицами и со счастием в глазах, жадно разглядывая явление Белого Единорога. И, зажимая полученные в сражении раны руками и первыми, попавшимися под руку, тряпками. Все эти женщины выли от нестерпимого счастья. А некоторые — бледнели прямо на глазах.