Падение Валькирии
Шрифт:
— Тебя только он интересует? Здесь много интересного есть, — улыбнулся директор.
Эмма покачала головой, с улыбкой ответив:
— Сейчас меня интересует только бассейн. Не представляешь, как давно я хотела поплавать.
Хёрт кивнул.
— Как скажешь. Идём.
Часть квартиры скрывалась за герметичными дверьми, не позволяющими влаге просачиваться и портить дорогую мебель. Помимо бассейна, в квартире имелось джакузи и большая ванна. Эмму, однако, интересовал только бассейн.
— То,
— Купальников у меня, правда, нет…
Эмма улыбнулась.
— Зачем мне купальник?
И начала раздеваться. Джек улыбнулся, и не стал от неё отставать, но и не отказывая себе в удовольствии полюбоваться своей партнёршей. Оказавшись нагой, женщина нырнула в воду, проплыв под поверхностью почти до центра небольшого бассейна. Вынырнув, Эмма обернулась на Джека.
— Насмотрелся? Прыгай уже сюда.
Хёрт без промедлений направился за ней.
Вскоре они сидели на большом диване, в пушистых халатах, ели свежие фрукты и смотрели фильм на огромном телевизоре. За панорамными стёклами сверкал в вечерних сумерках город, не спешивший засыпать.
— Такие телевизоры вообще делают? — спросила Эмма.
Происходящее на экране уже второй десяток минут казалось обоим тягомотиной.
— Ну, — Хёрт не понял вопроса, — вот он висит. Значит — делают.
— Нет, это не по специальному заказу в единичном числе? Или, наверное, небольшой партией изготавливают.
Джек окинул прибор взглядом и, не найдя никакого упоминания о производителе, кивнул:
— Пожалуй.
Думал Хёрт совсем не о телевизорах. Эмма повернулась и заглянула в его глаза. И, прежде чем Джек успел задать вопрос, вскочила, скидывая халат.
— Поздно уже. Я в душ и одеваюсь. Вызовешь мне такси?
— Я могу тебя подвезти, — предложил Джек.
Эмма вздохнула.
— Нет, Джек, не надо. Достаточно такси, — ответила она не оборачиваясь.
— Эмма, — слова Хёрта остановили её на полпути. — Почему ты не хочешь, чтобы мы сблизились?
Женщина вздохнула, обернувшись.
— Джек, давай не будем. У нас же всё хорошо, мы отлично проводим время. Я клянусь, никого другого, кроме тебя, у меня нет. Но давай не будет лезть в личную жизнь. Это закончится плохо и грустно.
— Мы знакомы восемь лет, а я знаю только твоё имя и номер телефона. Ты никогда не говорила о своём доме, о своих близких, о своей жизни, о своей работе. Восемь лет, Эмм, а я не знаю о тебе ничего. Почему?
— Разве это мешает нам прекрасно проводить время? Я ведь тебе ничего не запрещаю, ничего от тебя не требую. Знаешь, если у тебя там есть жена, любовница, дети, мне всё это не важно. Просто… Давай оставим всё так, как есть.
Джек прикрыл глаза.
— У меня нет ни жены, ни любовницы. Сына я не видел много лет, он давно вырос.
Эмма вопросительно развела
— Зачем мне это знать? Зачем тебе знать обо мне?
— А мы, что? Чужие друг другу люди? Так и останемся незнакомцами, встречающими только ради секса?
Эмма осеклась.
— Я не… Не это хотела сказать. Я… Чёрт!
Она всё же развернулась и ушла. Пока Эмма была в ванной, Хёрт оделся и проверил телефон. Ничего срочного в его отсутствие не произошло.
— Джек, — вернувшаяся Эмма натянуто улыбнулась. — Давай забудем об этом разговоре. Я не хочу портить наши отношения. У нас же всё хорошо, ну?
Директор Хёрт промолчал, поправляя галстук и рукава костюма. Эмма вздохнула.
— Поняла. Не забудем.
— Ты не хочешь мне доверять, — констатировал Джек.
— Да нет же, Хёрт! Пойми ты! Всё прекрасно! Ты отличный парень, с тобой очень приятно проводить время и вообще… А когда ты молодеть начал, стало ещё лучше. Но личное должно оставаться личным, понимаешь?
— Нет. Не понимаю, — отрицательно покачал головой Джек. — Я не понимаю, что ты так упорно хочешь от меня скрыть. Если у тебя какие-то проблемы, я же могу помочь.
Эмма резко подняла руки:
— Нет! Вот этого не надо! Не надо обещать мне помощь! — со злостью ответила женщина.
Джек удивился такому резкому ответу.
— Эмма, — успокаивающе обратился он.
— Что Эмма? Ты не понимаешь! Всё рухнет, просто рухнет! Я и так стараюсь, чтобы всё шло хорошо, зачем всё портить, Джек?
— Чтобы там у тебя ни происходило, Эмма, я не буду тебя из-за этого бросать.
— Я это уже слышала, — мотнула головой женщина. — Не хочу снова разочаровываться.
Хёрт шагнул к ней, но Эмма жестом его остановила.
— Всё! Не надо! Просто не надо!
Она достала телефон и вызвала через приложение такси.
— Если захочешь снова встретить, без вот этих разговоров по душам и попыток влезть в личную жизнь — звони. Если нет — лучше просто оставь меня в покое.
Эмма прошла к выходной двери.
— Надеюсь, меня выпустят из этого очень дорогого и элитного дома?
— Выпустят, — кивнул Хёрт.
— Не надо меня провожать! — напоследок бросила она и вышла.
Эмма ушла, попытавшись хлопнуть дверью. Безуспешно. Механизм затормозил движение, и дверь закрылась с тихим щелчком. Директор Хёрт вздохнул, помассировал переносицу. Беззвучно выругался, а затем достал телефон. Произвёл быстрый набор и, дождавшись ответа, приказал:
— Вертолёт на объект G22.
Получив подтверждение, Джек вернулся в спальню и, открыв потайной шкаф, облачился в бронежилет и повесил кобуру с пистолетом. Находясь с Эммой, Джек старался не носить снаряжения. Все три раза, когда женщина видела оружие и защиту, она начинала нервничать.