Падший
Шрифт:
Меня подхватили под руки и быстро поволокли к дороге. Сопротивляться я не мог. Послышался визг тормозов, шум раздвижной двери, неразборчивые приказы из рации, и я оказался лежащим лицом в грязный волнистый металл автомобильного пола. Меня швырнули, как долбаный трупешник. Да что там, я таковым почти и был!..
— Аккуратней!
– тревожно прикрикнула на оперативников девушка, говорившая с ними минуту назад по рации.
– Инструктаж забыли?! Снаряд так кантовать нельзя! Точное время после попадания?
— Одиннадцать, двадцать одна, - отозвался кто-то бойцов. Машина плавно тронулась с места.
—
— Да он на ногах же был! Он вот только упал!
— Приказываю извлекать на ходу… - неожиданно вклинилась в оживлённый диалог рация, и я узнал Камрада. Воображение услужливо подкинуло сногсшибательный запах дешёвого парфюма и почему-то хриплое сигаретное дыхание с присвистом.
– Повторяю: приступайте к извлечению снаряда немедленно!
Машина несильно вильнула, и я покачнулся, провалившись, кажется, на пару секунд в забытье. Я уже не отличал замедляющегося боя сердца от пульсации Имён, они стали единым целым. Где-то в спине, казалось, шевелилось что-то живое. И голодное. Та самая пуля, о сохранности которой орденцы переживали куда больше, чем обо мне…
— Держите контейнер… Оба держите, вы меня поняли?
– судя по голосу, девушка была едва ли старше меня, а так рьяно командовала двумя взрослыми мужиками!
Даже забавно, какие мысли приходили в голову в этот момент…
Рубаху на мне разрезали в спешке, ничуть не заботясь о моей коже, стянули и швырнули перед лицом. Я уставился на неё, ощущая себя такой же безвольной и ни на что не способной тряпкой. Покончив с Пламенем, пуля взялась за физические силы, отчего я даже моргнуть не мог, не то что пошевелиться. Странно, но… я не чувствовал страха. Вообще. Был спокоен, словно бы знал наверняка - смерть сегодня ко мне не успеет.
По сплетению боли в спине прошёлся скальпель. Кажется, я снова терялся на пару мгновений, потому как из рации опять звучали распоряжения Камрада после гранитного “повторяю”. Но теперь я свободно дышал. Долбаные тиски разжали мою грудную клетку! Пулю вытащили!..
— Хорошо фиксируйте контейнер… - попыталась было напомнить девушка-медик, как вдруг какая-то сила бросила её прямо на меня.
— Сука!
– успел выругаться водила, и в левый борт что-то со скрежетом влетело, увлекая фургон с собой на обочину.
Удар! Меня протащило по волнистому металлу пола, перевернуло и врезало плечом в перегородку. Девушка-медик оказалась прямо на мне, а сверху на нас полетели хирургические инструменты из её раскладной приземистой сумки - сплошь острые и зубастые. Ревя мотором, фургон застыл на месте, из кабины слышался сдавленный хрип и плыл сладкий запах нагретого антифриза. Девушка со стоном поднималась, а я, ощущая, наконец, возвращение хоть каких-то сил, попытался нащупать ручку раздвижной двери.
Двое бойцов друг напротив друга так и застыли навеки с раскрытым контейнером в руках, словно бы чёрные копатели над найденным кладом, чьё проклятье моментально съело их души. Глаза оперативников стали полностью белыми. Чёртова пуля, извлечённая из меня, в момент удара высосала их Пламень досуха! И теперь искрилась на тёмной мягкой подложке и переливалась, медленно и сыто угасая.
— Что у вас происходит? Доложите обстановку!
– тревожно
– Повторяю…
Я дёрнул ручку, щёлкнул замок. И в этот момент наши с медиком взгляды встретились.
Это была она! Та самая “обычная” деваха из лагеря, что прощалась с парнем у мемориала погибшему оперативнику! Она растеряно вытаращила на меня невыразительные глаза. Застыла, не зная, что ей дальше делать. И в этот момент в ремнях забарахтался громоздкий водила.
— Маслова!
– раненым медведем рявкнул он.
– Скальпель!
Никто в целом мире наверняка не скажет мне, что именно хотел водила: просил скальпель, чтобы перерезать стянувший его ремень безопасности, напоминал девушке-медику о долге перед Орденом, чтобы та не упустила тварь в человеческом обличии, ударив меня скальпелем, или предупреждал, что в руке у меня самого блеснул точно такой же.
Одно я запомнил навечно - она не пошевелилась, когда ударил я. Лишь изменилась в лице, как только тепло её жизни потекло под форменный серый комбинезон от шеи вниз по коже. Вроде бы удивилась.
Я вывалился из фургона на спину и как вырвавшийся на свободу зверь поначалу заперебирал по хвое всеми четырьмя конечностями. Теперь-то сил было полно! За мною шлейфом тянулся ужас: вкус Пламени удивлённой моим ударом девушки. Орехово-терпкий, насыщенный непоколебимым стремлением во что бы то ни стало оправдать надежды погибшего в бою отца.
— Быстрее!
Чёрная спортивная ляля лишилась одного крыла, а пассажирская дверь оказалась вмята ударом вовнутрь. Оседающая подушка безопасности была в крови - разлетевшееся боковое стекло посекло Лере лицо и плечи. Не помня себя, я впрыгнул в ощерившийся стеклом проём, и ведьма ударила по газам.
Хватая ртом воздух и рывком выдыхая, я пытался избавиться от проклятого орехового привкуса, поселившегося в носоглотке, да только вот получилось как-то не очень. Еле как перевернувшись, порезавшись, я стряхнул с рук и груди острые осколки и сел. Меня била крупная дрожь. Только спустя пару минут, осознав что до сих пор судорожно сжимаю злосчастный скальпель, я вышвырнул его в разбитое окно. Лера почти не моргала, до побеления пальцев вцепившись в змеиную кожу руля. И всё вдавливала педаль в полик, словно бы за нами мчались преследователи, хотя трасса позади была чиста.
“Вов-вов-вов” - вскоре волнами забился в салоне залетающий внутрь воздух. Но я был этому только рад. Что-то же должно глушить мои мысли?!. Что-то же, в конце-концов, могло выветрить вкус чужой жизни?!.
— Ты как?
– выкрикнул я. Получилось неожиданно громко.
Лера зыркнула на меня полными испуга глазами и не ответила, только крепче вцепилась в руль. Наверное, я выглядел куда хуже: был весь в крови, по пояс голый и с всё ещё хриплым неровным дыханием.
Над нами вдруг хищным кондором пронёсся здоровенный коптер, устремившись куда-то вдоль трассы. Лера тут же поднажала ещё, словно бы решила зачем-то догнать его, выглянула на дрон, затем пригляделась к приборной панели своей любимицы и с облегчением произнесла “работает”. Это я прочитал по её губам. Нас не видели - заговор действовал отлично. И, вернее всего, исключительно из-за вовремя набранной скорости.