Палач и Черная птичка
Шрифт:
— О да, видела. У меня не было возможности поговорить с ним. Может, стоит включить его в игру на следующий год вместо того, чтобы привлекать Лаклана.
Приступ беспокойства сотрясает мое тело мелкой дрожью. Я все еще вижу Слоан, запертую в подвале дома Харви Мида, отпечаток ботинка — сердитый красный след на ее лице, кровь, капающая из ее ноздрей под дождем. Вспышка молнии на ее деформированном плече все еще жива в моей памяти. Я слишком часто думаю об этом моменте. Это, блять, меня преследует.
— Или, может быть, вместо соревновательной игры в этом году мы можем поиграть
Слоан насмешливо фыркает.
— Ты боишься снова проиграть, красавчик?
— Я боюсь потерять тебя.
Слоан поворачивается ко мне, внимательно изучая мое лицо. Ее взгляд смягчается, в нем появляется что-то похожее на жалость. Вероятно, из-за темных кругов у меня под глазами, растрепанных волос и более длинной, чем обычно, щетины. Она запоминает каждую деталь, откидываясь на спинку стула.
— Роуэн, со мной все будет в порядке. Это наше дело. То, что случилось с Харви — моя собственная ошибка.
— Зачем ты это сделала? — давлю я на нее. Хотя уже знаю ответ. И она это знает.
Слоан сглатывает.
— Потому что я думала, что он идет за тобой.
Я направляюсь к столу, и она протягивает руку, окутывая меня своим теплом, обнимая за талию и кладя голову мне на бок, когда я останавливаюсь рядом.
— Я не хочу прекращать, — говорю я. — Но риск больше, когда мы работаем друг против друга, а не вместе.
— Да, но еще весело, когда я надираю тебе задницу.
Вздох покидает мои легкие, намек на разочарование в дуновении воздуха.
— Слоан, я не могу сейчас переживать за тебя. Не вынесу этот стресс вдобавок ко всему остальному. Мне едва удается вести с тобой повседневную нормальную жизнь, не говоря уже об этом.
Слоан напрягается, прижимаясь ко мне. Понимаю, что это прозвучало грубо, но я не нарочно. Просто дико устал, и постоянное беспокойство о том, что я могу испортить эту новую жизнь, проявляется именно так, как я не хочу: портит все к чертовой матери.
— Прости, любимая. Я не это имел в виду.
— Все в порядке, — говорит она, но жизнерадостность в ее тоне звучит наигранно.
— Нет, серьезно. Не думай, будто ты мешаешь мне.
— Все в порядке, — снова говорит она, одаривая меня короткой улыбкой, переключая внимание на ноутбук. — Я все понимаю. Твои тяжелые труды того стоили. Первоначальные отзывы об открытии великолепны.
Она двигает ноутбук поближе, чтобы я увидел отзывы, которые она читала. Но мне требуется мгновение, чтобы сосредоточиться. Не знаю, стоит ли продолжать разговор, или это отпугнет ее еще больше. В конце концов, решаю, что, скорее всего, сделаю только хуже, если открою свой рот без кофеина на эту тему, поэтому сжимаю ее руку и читаю отзывы через ее плечо. Некоторые слишком вычурные и немного предвзятые, поскольку большинство из них от постоянных клиентов, но по деталям и энтузиазму понимаю, что у нас хорошее начало. И поскольку Слоан указывает на конкретные отрывки и комментарии, я знаю, что она тоже гордится, даже если мои слова сейчас задели ее за живое.
— Какие планы? — спрашиваю я, когда мы вместе прочитываем несколько отзывов.
— Встречусь с девочками за чашечкой кофе. Хочу увидеться,
— Нужно съездить в «3 в Вагоне», когда закончится поздний завтрак. Дженна написала, что у них возникли проблемы с вытяжкой, — я скольжу пальцам по волосам Слоан, их волны все еще слегка завиты с прошлой ночи. — Давай встретимся там в четыре? Заходи сзади, через кухню. Пойдем куда-нибудь, выпьем.
— Хорошо. Звучит заманчиво, — Слоан встает и одаривает меня короткой улыбкой, когда поворачивается в мою сторону, но в ней чувствуется напряженность. Она целует меня в щеку и уносит свою пустую миску на кухню. — Пойду собираться.
В последний раз улыбнувшись, Слоан подхватывает Уинстона и исчезает в коридоре с урчащим котом на руках.
Я подумываю о том, чтобы последовать за ней в душ. Может, прижать ее к холодным плиткам, зарыться в ее тепло и целовать каждую каплю воды с ее лица, пока не поймет, что она мне не мешает. Но я этого не делаю. Беспокоюсь, что, если ей понадобится личное пространство, она не попросит об этом, постесняется, а я не хочу давить. Иначе оттолкну.
Подпираю лоб руками и долго остаюсь в таком положении, думая обо всех вещах, которые нам следует обсудить сегодня вечером, когда мы сможем расслабиться за парой бокалов. Мы найдем уединенный столик в тихом баре и обсудим все, как договаривались у Фионна. А потом вернемся домой, и этот утренний разговор станет просто еще одним кирпичиком в фундаменте жизни, которую мы вместе строим.
Когда Слоан появляется из коридора с раскрасневшейся от горячего душа кожей и влажными волосами, я все еще сижу за столом, допивая вторую чашку кофе.
— В четыре часа в ресторане, да? — спрашиваю я, поднимаясь со стула.
Она кивает, ее улыбка сияет, но напряженность, которую она не может скрыть от меня, остается.
— Я буду там.
И хотя она целует меня на прощание, и говорит, что любит меня, даже бросает улыбку через плечо, уходя, тонкая маска все еще провожает ее до двери.
— Пиздец, — говорю я себе, проводя рукой по волосам и плюхаясь на диван.
Я придумал эту гребаную игру по наитию, просто чтобы удержать ее рядом, и теперь создаю впечатление, что она — гигантская заноза в заднице. И что еще хуже, я веду себя так, будто ее присутствие в моей жизни — гребаное бремя.
Это не так. Мне просто невыносима мысль о том, что я могу потерять ее, именно это и произойдет, если я не возьму себя в руки и мы не обсудим все.
На этом решаюсь.
Поднимаю свою задницу и иду в спортзал дальше по улице, потом возвращаюсь домой принять душ. Трачу некоторое время на поиск идей для новогоднего меню, до которого еще несколько месяцев, но время быстро летит. Уинстон наблюдает, как я делаю кое-какие дела по дому, готовлю обед и даю ему ломтик бекона, который он не заслужил, потому что придурок. Затем еду в ресторан, зная, во сколько уйдут сотрудники, чтобы посмотреть, смогу ли я сам починить вытяжку до прихода Слоан.