Паломничество с оруженосцем
Шрифт:
– Были, были перехлесты в пылу схватки, – усмехнулся Самуил, поправляя двумя пальцами очки за углы оправы. – Но здесь нет генералов той чернильной войны: одни рядовые. Разве что вон тот, с поросячьей ряшкой, звезда телеэкрана. Ведет "Политический смыв"… или "слив" – не помню точно.
– Который?
– Вон тот – напротив. Рядом с девушкой, в бордовом платье. Сейчас раскроет рот, и вы его сразу узнаете по поросячьей хрипотце.
– Я не смотрю телевизор, – сказал Андрей, разглядывая соседа прекрасной незнакомки. Это в самом деле был поросенок, в темно-синем спортивном костюме, в белоснежной
– А кто эта девушка? – спросил безразлично Андрей.
– Журналистка из тех, что «грудью широкую, светлую дорогу проложил себе», – или только пытается это сделать. Надо отдать должное, что у нее все для этого есть, только спешит очень…
– Что значит «спешит»?..
– "И жить и чувствовать спешит"…Природа верх берет, поэтому нет решительного успеха… Хотя кто сейчас не спешит?
– А Сева чем занимается? – сменил предмет обсуждения Андрей.
– Рекламой, но гонора, как у Чайльд-Гарольда. А вон тот, толстый, с пышной шевелюрой, известный беллетрист, sex-writer Самков, автор скандального романа "Похождения Вагины". Осужден как порнографический (роман, разумеется), и стал бестселлером у нашей читающей публики. Здесь получил приз за рубрику "Сальности" в "Губернских свежестях": сочиняет исповеди от имени извращенцев и выдает за письма читателей. Сейчас пишет концептуальную прозу, но выходит все то же…
– А зачем вы мне, незнакомому человеку,это рассказываете? – спросил Андрей и посмотрел в упор на Самуила.
– Не знаю… – тот снова взялся за очки. – От вас веет… неиспорченностью: способны еще возмущаться чем-то. Тем более в политике. Я всегда говорил: в армии наше спасение: там не затронутые гниением силы…
– Нет, в другом месте… – успел только произнести Андрей, так как в следующее мгновение из-за стола с грохотом, размахнувшись, отчего чуть не упал, встал белокурый красавец, с голубыми глазами, сейчас осоловелыми, розовыми от множества красных прожилок. Он выпрямился, поднял кружку и протянул ее в сторону невесты.
– Сева, что хочу сказать… – Все решили, что это тост, и тоже взялись за стаканы. – Сева!.. Я твою первую жену петрушил, вторую петрушил – и эту буду петрушить!.. – Он поставил кружку, перешагнул через скамейку и направился к двери – повисла неловкая пауза, невеста опустила глаза, Сева глупо улыбался, – там блондин оглянулся и рявкнул: – А будет четвертая – и четвертую выебу! – И вышел.
– Ну ты Шкворень – мудак! – взвился со своего места Сева и попытался выбраться из-за стола, но его удержали.
– Это уже не в первый раз! – послышался чей-то возмущенный голос. – Не надо его вообще приглашать!
– Что не в первый раз? – съехидничал кто-то.
– Сева, не бери в голову, – успокаивал разбушевавшегося жениха, маленький бородач, тот что объявил о намеченной "пощечине общественному вкусу".
– Ничего страшного, – прокомментировал Самуил. – Завтра они снова будут друзьями, я имею в виду Севу и Шкворня. Иван Шкворень – псевдоним, настоящая фамилия – Швеллер, наш певец застоя. Пишет такую дрянь, что уши вянут, однако имеет успех у женщин, что, в принципе, закономерно. А тот маленький, который
– А что, есть такая? – Андрей с интересом рассматривал бородатого карлика.
– Оставили одну газетенку на развод. Оппозиция Ее Величества. Но ему на перо лучше не попадаться: вываляет в грязи – потом не отмоешься. А ведь добрейшая душа, мухи не обидит, пока чернильница от него далеко. И, знаете, губернатор к его критике прислушивается: не один уже нерадивый руководитель поплатился…
– Он-то мне и нужен, – сказал Андрей. – Как бы с ним переговорить?
– Ничего проще… Макс! – крикнул председатель через стол, – можно тебя на минутку. Вот человек хочет с тобой познакомиться.
Макс с готовностью кивнул и со своим стаканом стал пробираться к ним, был он уже порядочно пьян, как впрочем, и все здесь.
– Макс, у моего друга к тебе дело. Выслушай его и по возможности помоги, а я вас покину не надолго. – И Самуил пошел тем же путем, что Макс, только в обратном направлении.
– Может, выйдем… на балкон, покурим? – предложил скорпион с пьяной заминкой и улыбкой. Они вышли в черноту летней ночи: оказывается, еще были чистый воздух и прохлада на свете. Над угольным, слоистым плато сосен, словно на дне перевернутой темно-синей чаши сияла фосфорная пыль.
– Вечно новым и постоянно возрастающим удивлением… и тэдэ и тэпэ – наполняют меня звездное небо над головой и еще какая-то хренотень внутри нас… – проговорил, раскачиваясь взад-вперед с сигаретой во рту, Макс. – Ну-с, так чем могу?
Андрей забрал у него спички, так как у скорпиона они тут же гасли. Зажженную спичку пришлось держать на уровне груди.
– У меня есть для вас материал, – сказал Андрей. – Это - настоящая сенсация. Ее сразу перепечатает вся центральная пресса.
– Знаем мы ваши сенсации!.. – проговорил Макс и пьяно-игриво помахал сигаретой. – Да-да, я вас слушаю, извините. – Он снова взял себя в руки и сосредоточился.
– Здесь километрах в тридцати есть деревня… вернее, была… Там жили старухи… – И Андрей, как мог, рассказал историю села Тишкино. Начал повествование о сгоревшей старухе, но тут Макс перебил его:
– А чей это район? кто глава?
– Чехов Антон Павлович.
– А знаю: паскуда препорядочная. Можно с той вашей старушенцией побеседовать?
– Дело в том, что она погибла в огне, деревня прошлой ночью сгорела.
– Так деревня сгорела? – спросил Макс, как показалось Андрею, с облегчением. – О чем же тогда писать? Кто нам поверит?
– Я свидетель. Еще один есть, он, правда, сейчас спит.
– Там? – Макс показал на угол, где стоял телевизор. – Это – да!.. Если учесть, что он тут городил час назад: будто он махатма всея Сибири и вы едете уничтожить зло мира. У вас есть собственность: квартира, дача, машина?.. – спросил Макс, трогая пуговицу на груди у собеседника.
– Квартира есть, – с недоумением ответил Андрей.
– Так вот, не будет. Когда Чехов на вас в суд за клевету подаст – а он обязательно подаст и выиграет. – Макс несколько раз назидательно ткнул собеседника в пуговицу. – Даже если бы у вас были неопровержимые доказательства, все равно выиграл бы. А их у вас нет…