Память моего сердца
Шрифт:
Но эти собаки не выглядели просто голодными. Их рычание казалось безумным. Словно Алекс была для них раздражителем такой силы, что животным хотелось разорвать ее в клочья любой ценой. Алекс беспомощно огляделась. Никто не может ей помочь. Никто не знает, где она. Да и на помощь позвать невозможно. Музыка на площади звучит достаточно громко, чтобы заглушить любые ее крики.
В этот момент в глубине переулка послышались шаги. Алекс с надеждой вскинула голову, вглядываясь в темноту. Человек шел неспеша, а собаки наступали, и девушке показалось, что подмога
– Кыш! – крикнула в отчаянии она на одну из тварей и топнула ногой, но собаки только зарычали громче.
Наконец, Алекс смогла разглядеть, кто приближается. Эту старуху с длинной косой она, кажется, видела в магазинчике слепой Мелиссы.
– Помогите! – позвала девушка.
Старуха остановилась на некотором расстоянии и подбоченилась. Собаки даже не повернули головы в ее сторону.
– Сейчас ты пожалеешь о том, что вообще явилась в наш город, подстилка Пожирателя! – проскрежетала старуха.
От изумления Алекс потеряла дар речи. Она-то думала, что ее сейчас спасут! Какое горькое разочарование! Похоже, в Литл-Пойнт-Рок можно по пальцам пересчитать тех, кто не испытывает к ней, Алекс, ненависти или не пытается использовать ее в своих целях. Ее прежняя жизнь в родном городе показалась ей сказкой. Родители и друзья любили ее, и Алекс не знала забот, кроме вопроса, куда пойти в пятницу вечером. Она приехала сюда всего лишь выполнить свой долг перед сестрой, надо было на этом остановиться. Попытка обратить на себя внимание Кевина завела ее в этот тупик.
– Что я-то вам сделала? – простонала девушка, обращаясь к старухе.
– Когда умерла моя бабка, моя мать, тогда еще ребенок, спаслась чудом, спрятавшись в подвале своего дома. Там она просидела два дня, умирая от голода и страха. Даже через много лет, когда родилась я, мать от этого страха не избавилась. И так страдала не одна моя семья. Многие, многие семьи в городе долгое время жили в страхе перед Пожирателем. Они прятались, как крысы, когда он шел по улице. Запрещали детям выходить гулять, опасаясь, что он их сожрет, – старуха взмахнула руками, и собаки зарычали громче, – но я не крыса. Настало время отомстить за искалеченные жизни наших предков!
– О ком вы говорите? – пробормотала Алекс. – Этот Пожиратель – Джеральд?
– Это он, проклятый Пожиратель! – сплюнула себе под ноги старуха. – Вы, молодые, неблагодарные, вьетесь за ним хвостом, забывая, чьих бабок и прабабок он безжалостно убил по своей прихоти! Что за ковен можно построить, пока он здесь? Не будет никакого ковена! Я вас, молодых, кровью вашей собственной учить буду! Как и следует учить нам, истинным ведьмам, вас, выскочек!
– А вы пробовали выяснить это с Джеральдом напрямую? Спросить, почему он так поступил? – Алекс возмутилась, сама не понимая, что толкает ее заступиться за мужчину. – Может, ему пришлось это сделать? Может он сожалеет!
– Сожалеет он, как же! – фыркнула старуха. – Да если бы он сожалел, давно бы повесил камень на шею и бросился в озеро. Нормальному человеку совесть не даст жить столько времени!
– А вам совесть даст жить? – пискнула
– Это не я убью тебя, – хохотнула старуха, – а твоя Сила. Не любят нас животные за эту Силу. Вот они тебя и растерзают.
– Но вы тоже ведьма. Не боитесь, что и вас растерзают?
– У меня есть это, – старуха указала на себе на грудь. – Оберег.
Мимо переулка как раз прошел еще кто-то с факелом, и стало светлее. Алекс удалось разглядеть то самое ожерелье из птичьих черепов, вид которого так напугал ее в магазинчике Мелиссы. Теперь его преназначение стало ей понятно.
– Вы поступаете не лучше Джеральда! – выкрикнула Алекс. – Упрекаете, что он убивал невинных, но сами поступаете так же. Вы ничем не лучше. Это не он – проклятый Пожиратель. Весь ваш город проклят! Каждый житель отравлен ненавистью к своим собратьям.
– Но начал это он, – ткнула пальцем ведьма.
У Алекс ослабели колени. Еще не разрешая себе обрадоваться раньше времени, она повернула голову и посмотрела в указанном направлении. Теперь в проулке их было трое. Она не видела выражения лица мужчины, который осторожно приближался, но могла поспорить, что ничего хорошего оно не предвещает.
– Джеральд… – прошептала она.
– А я думаю, где тебя носит, детка? Там уже начали кидать каштаны, а тебя нет и нет.
Его слова звучали иронично, но тон голоса оставался холодным и сдержанным. Некоторые из собак повернули головы в его сторону и угрощающе зарычали.
– Я же предупреждала тебя, Пожиратель, – заговорила старуха, – что мы будем мстить за наших предков.
– Уходи отсюда, Пэм, пока я не решил, что мне пора восполнить запас Силы за твой счет.
– Мы больше не дадим тебе нас запугивать! Это наш город.
Алекс вся сжалась в комок. Никто, кроме мистера Малена, при ней так не осмеливался разговаривать с Джеральдом. Она услышала, как мужчина с раздражением выдохнул.
– Значит, это война, Пэм? Война ведьм и Пожирателей?
– Одного Пожирателя, – проскрежетала старуха, – мистер Мален на нашей стороне. Шу!
Она взмахнула руками. Собаки подобрались, и ближайшая к Алекс прыгнула. Девушка закричала и зажмурилась. Что-то придавило ее к стене. Раздался сдавленный стон. Алекс открыла глаза и увидела, что Джеральд успел проскользнуть между ней и собакой и закрыть своим телом. Руками он упирался в стену по обеим сторонам от нее, а его лицо перекосила болезненная гримаса.
– Нож, Алекс, быстро! – процедил он сквозь зубы.
Алекс затрясло. Она не могла поверить, что Джеральд добровольно подставил себя, чтобы защитить ее от собачьих укусов. Дрожащими руками девушка прикоснулась к его груди, скользнула вниз, нащупала пояс брюк, а за ним – небольшой складной нож. Чтобы достать его, ей пришлось бы запустить пальцы между его одеждой и телом. Алекс заколебалась, отчетливо помня, какое воздействие оказывают на нее прикосновения к его горячей коже. За спиной Джеральда раздалось еще более громкое рычание.