Память моего сердца
Шрифт:
– Ну же! – выкрикнул мужчина ей в лицо.
Уставившись на него широко распахнутыми от ужаса глазами, Алекс вытащила нож. Кое-как она подняла вверх руку с зажатым оружием. Джеральд слегка повернул голову, бросив взгляд через плечо. В следующее мгновение он выхватил у Алекс нож. Раздался собачий лай, визг, тихое жалобное поскуливание.
Алекс огляделась. Все собаки были мертвы, а старухи и след простыл. Девушка перевела взгляд на Джеральда, который стоял, тяжело дыша, и вытирал лезвие ножа о штанину. Она шагнула к нему, осторожно коснувшись плеча.
– Большое тебе спасибо, что спас
Он убрал нож и покосился на нее.
– За спасибо я ничего не делаю.
– И что же ты хочешь? – отшатнулась Алекс.
Воодушевление, сочувствие, благодарность к Джеральду, которые она испытала, когда он закрыл ее собой от нападения, как рукой сняло от его резкого тона. Как ей могло прийти в голову, что он бескорыстно хотел помочь? Ну конечно, это не в его характере!
– Я подумаю, – бросил Джеральд.
Он схватил ее за руку и, прихрамывая, потащил из переулка. На выходе они наткнулись на Стеллу Хартли.
– Алекс! – воскликнула та. – А я тебя ищу повсюду! Сейчас пришла пора раздавать огонь от главного костра, который люди понесут по домам. Обычно это делала я или кто-то из старших ведьм, но сегодня ты как будущая Верховная должна делать это. А что вообще у вас случилось?
Алекс оглянулась на Джеральда, но его уже не было рядом.
Алекс вернулась в дом Питерсов, чувствуя смертельную усталось. Остаток праздника она провела в плохом настроении. Ее не радовала доверенная почетная роль – раздавать свечи с огнем главного костра, который люди понесут домой, чтобы очиститься от злых духов. Еле дождавшись окончания, девушка попросила Кевина отвезти ее домой. По пути он забрали у Нэн детей, и Кевин решил посидеть с ними в гостиной у телевизора. Алекс же поплелась наверх, в свою спальню. Даже общество Кевина и возможность с ним пообщаться не привлекали ее. Душевные силы были истрачены, и Алекс знала только один способ их восполнить – рисовать. Карандашей из ее набора еще хватит на несколько картин. И она знала, чье лицо на них будет.
Оказавшись в спальне, Алекс поняла, что ее планам не суждено сбыться. Все в ее комнате было как прежде, за исключением того, что ветер поигрывал занавеской на приоткрытом окне, а на кровати лежал Джеральд. Он успел переодеться и наверняка излечил себя после схватки с собаками. Вытянув ноги и откинувшись на подушки, мужчина разглядывал рисунки Алекс. Те самые, которые она прятала в комоде от посторонних глаз. Девушка вспыхнула. Это было просто наглое вмешательство в ее личную жизнь!
– Ты рылся в моих вещах? – спросила Алекс, с раздражением захлопывая дверь.
– Слушай, меня везде обязательно изображать таким злодеем? – скривился Джеральд, продемонстрировав ей один из рисунков. – В комиксах «Марвелл» мертвецы и то краше.
Девушка устало пожала плечами.
– Это мой внутренний взгляд. Я изображаю так, как чувствую, – она пересекла комнату и бросила на стул кофту. – Ты не мог бы выйти тем же путем, как и пришел? Я очень хочу спать. И очень не хочу, чтобы тебя видел Кевин.
– Ага, – Джеральд демонстративно потянулся и зевнул, – сейчас коньки только наточу.
Алекс обессилено опустилась на стул и спрятала лицо в ладонях. События дня снова навалились неподъемным
– Как ты это выдерживаешь, Джеральд? – пробормотала девушка, чуть не плача. – Этих ужасных фантомов, и злобных ведьм, и мистера Малена? Сегодня на площади я увидела столько, что можно остаться седой на всю жизнь. Но ты приходишь и как ни в чем не бывало танцуешь на празднике, который устраивают в честь убитых тобой людей. У тебя что, нет души? Тебе не больно, не стыдно и не трудно там находиться?
– Я уже говорил тебе, что ты живешь эмоциями, – равнодушно ответил он, – я ими не живу.
– Да, я помню, месть, – Алекс отняла руки от лица и кивнула, – но при этом ты умудрился сегодня закрыть меня собой. Чем ты живешь, Джеральд? Я не понимаю.
Кровать тихонько скрипнула, когда мужчина поднялся. Он подошел и опустился на пол перед Алекс. Она неохотно встретилась с ним взглядом.
– Сила рвет тебя на части, не так ли? – осторожно поинтересовался Джеральд. – Ты не можешь найти себе места в этом мире и не понимаешь, в какую сторону двигаться, чтобы его найти. Мне знакомо это ощущение. Через это проходят все, кто получает Силу.
Алекс кивнула. Именно так она себя и чувствовала: на перепутье. Сила притягивала ее к Джеральду, но разум отталкивал от него. Сила требовала выхода, но Алекс не знала, как дать ей выход. Иногда девушке казалось, что нечто внутри раздирает ее в клочья, лишая личности, стирая персональные черты, превращая в безвольную марионетку в руках Силы.
– Как быстро у тебя это прошло? – спросила она, вглядываясь в глубокие синие глаза мужчины. – Когда ты почувствовал, что Сила больше не мучает тебя?
Джеральд отвел взгляд. Его губы искривились ожесточением.
– Это не прошло. Никогда не проходит. Каждый из нас постоянно это испытывает, и лишь со временем удается привыкнуть к бесконечным мучениям настолько, что почти перестаешь их замечать. Я уже научился жить с тем, что еще так пугает тебя: и с фантомами, и с тенями своих жертв, и даже со старикашкой, будь он неладен. Единственное, что мне не по силам, это ты.
Он снова посмотрел на Алекс, и ее словно ударило током. Сознание девушки вдруг слилось с сознанием мужчины. Она увидела все его мысли, надежды, переживания и сожаления. Бесконечную боль, которую он испытывал изо дня в день. И причину этой боли. Алекс ощутила внутри себя ту незаживающую рану, которую оставила Камилла внутри Джеральда, и поняла как постепенно, год за годом, эта рана обрастала рубцами и грубела до тех пор, пока стала нечувствительна к воздействию извне. Он говорил правду: теперь вряд ли что-то могло сбить его с намеченного пути. Кроме той, которая эту рану нанесла.
Все прекратилось. Алекс вздрогнула, прижимая ладони к пылающим щекам. До этого она упрекала Джеральда, что он копается в ее рисунках и вмешивается в ее личное пространство, но та глубина его личности, в которой она невольно побывала только что, не шла ни в какое сравнение с ее каракулями.
– Прости, – пробормотал он, – я ненадолго забыл, что нужно контролировать свои мысли.
– Почему ты сразу не сказал мне? Почему не признался, что не можешь меня видеть? – покачала головой Алекс.