Paradisus
Шрифт:
протыкает небо обломком. Какой исполин переломил ее?
Как тревожно здесь! Тревожно и … знакомо.
Идти дальше незачем – скорее всего, все здания в городке разрушены, и
надеяться на надежное кирпичное укрытие не приходится.
Между тем темнота сгустилась, – вот-вот вынырнет из черноты рука и
схватит за горло…
Марина дышала тяжело. То ли ночной воздух, то ли чувство опасности
прибавили мне сил – я уже не чувствовал
плечо девушки.
– Зачем ты?
– сказала она,- я совсем не устала.
Я замер, вглядываясь в темноту. Нет, в этом городе надо держать ухо
востро, гораздо дольше, чем где бы то ни было. Тишина лжива: здесь нет ни
стрелков, ни игроков, ни тварей, но наверняка притаилось что-то, более
страшное… Чтобы пережить эту ночь, нам необходимо убежище.
Я огляделся: тьма. Плотная, непроходимая тьма. Серпик луны скрылся в
тучах, на ветру стучит обледенелое былье.
Что-то надвигалось на нас – ближе, ближе – я чувствовал кожей. А лицо
Марины спокойно – это понятно: она не имеет такого, как у меня, опыта игры,
единственная ставка в которой – Теплая Птица…
Металлическая узкая лесенка… Почему я подумал о металлической узкой
лесенке? Откуда эта мысль в моей голове?
– Марина, - я дернул девушку за рукав, - за мной.
Мы побежали к башне.
– Андрей, что ты задумал?
Я не ответил, озираясь по сторонам. «Только б она существовала», -
крутилось в голове.
Лесенка была припаяна к телу башни.
– Лезь.
Марина вцепилась в тонкие перекладины и полезла вверх, осторожно
перебирая руками. Оглянувшись на тьму, я полез следом.
Нам повезло - на вершине башни образовалась небольшая площадка,
частично огороженная острым забором из переломанной, искореженной
арматуры.
Марина лежала лицом к небу и тяжело дышала. Я повалился рядом –
казалось, сердце выпрыгнет из груди.
– Знаешь, Андрей, - выдохнула Марина, взглянув на меня. – Там, внизу,
отчего–то стало так жутко… Я едва не умерла.
Нет, у этой девушки чувство опасности развито не меньше, чем у меня.
Ветер, застревая в металлических обломках, сердито насвистывал.
Редкие звезды показались на небе. Не они ли льют вниз пробирающий до
костей холод? Деться от него некуда, он окружил нас, опутал… Сейчас бы
костерок! И черт с тем, что станем маяком – лишь бы потеплело. Вот только где
взять дрова?
Единственное тепло в окружившем нас мире - это наши тела.
Марина придвинулась ко мне,
волосы, накрылся курткой. Мало-помалу озноб отступил… А сколько, наверно,
погибнет в эту ночь игроков, не успевших развести костер. Сколько примерзнет к
стволам деревьев!
Я закрыл глаза, слушая биение сердца Марины.
– Андрей.
– А?
– Послушай.
Я откинул с головы куртку.
Какое-то время не было слышно ничего, кроме тишины, затем отчетливо
донесся глухой перестук – кто-то лез по лестнице, стуча подошвами. Я оглянулся:
глаза Марины расширились, лицо вытянулось.
– Тихо.
Я поднялся и, пригнувшись, подкрался к краю площадки. Стук подошв по
перекладинам совпадал со стуком моего сердца. Кто это может быть? Игрок?
Едва ли – все игроки, не нашедшие укрытия до этого времени, уже мертвы.
Стрелок? Исключено – стрелки орудуют при свете дня. Тогда кто же?
– Андрей!
Встрепенувшись, я невольно вскрикнул: некто темный, приподнявшись над
лестницей, уставился на меня двумя красноватыми угольками.
– Возьми, гад!
– заорал я, вскакивая, и, что было сил, ударил кованым
носком ботинка в промежуток между красными угольками.
Не издав ни звука, пришелец отпустил лестницу и, как мне показалось,
необычайно медленно отделился от металлической стены башни. Я бросился к
краю площадки и проводил взглядом темное кувыркающееся тело. Хрусткий звук
удара о промерзлую землю донесся до нас.
– Кто это был?
– прошептала Марина.
– Хер его знает. Уж точно не игрок.
– Что ему было надо?
Марина вдруг заплакала.
– Ты чего?
– растерялся я.
– Когда все это кончится? – прокричала она. – Проклятая жизнь!
Чудачка! Как будто есть другая жизнь. Я, например, другой жизни не знал.
– Успокойся, - я присел на колени и обнял ее, погладил спутавшиеся
волосы.– Я с тобой, я защищу тебя.
– Правда? – по-детски спросила она.
– Повтори.
– Я защищу тебя.
Девушка прижалась ко мне, вздрагивая. И откуда ты такая взялась в
Джунглях, где цена жизни – мгновение? Мгновение, которого не хватило, чтобы
добежать до убежища? В Джунглях никогда и ни в чем нельзя быть уверенным. Ты
думаешь: надежно спрятался, никто и ничто не угрожает, но вдруг настигает
напасть, какой не ждешь, а это самое хреновое.
Марина устала: смерть старухи, стрелки, полет над Джунглями, моя травма.