Парадокс Всемогущего
Шрифт:
– Иваныч, у меня газ скоро кончится.– Колька знал на что давить больнее, поэтому начал именно с этого.
Громов с трудом пропихнул в себя остатки каши, зная, что до обеда перекусов больше не будет и поднял на Кольку грустные глаза.
– А раньше что молчал?– Громов сделал вид, что ему хочется еще кофе, но Колька только пожал плечами в ответ.
– По инструкции, газового баллона должно хватить на месяц.– встрял Генка-Месяц еще не кончился, значит газа там достаточно.
– Да говорю же вам, сегодня лампочка на мернике стала мигать, а это значит газ на исходе. Иваныч что делать то, у меня баллон последний, на электричестве готовить не получится, сам знаешь, все напряжение на бурение ушло, сами экономим на чем можем.– Колька сделал страдальческое лицо и протянул к нему руки, как будто прося милостыню.
– Прорвемся – Громов соображал из чего можно сделать бутерброд и никак не мог сосредоточиться.– Убавим если что напряжение на бурильной станции, как-нибудь перекантуемся.
– А может
– А мы значит непорядочные?– строго ответил Громов – Мы значит шаляй-валяй?
– Ну что ты Иваныч к словам придираешься? – Генка обиженно отвернулся к окну – Не хочешь не езди.
Громов и сам прекрасно понимал, что другого выхода скорее всего не будет. Уже полгода они находились на ледовой базе, освоив жилые отсеки и установив бурильную установку, а видимых результатов до сих пор не было. Уже вышли все сроки, обеспечение, рассчитанное на три месяца, использовано и забыто, даже еда, а теперь вот и газ подходили к концу, но толку от их зимовки на поверку оказалось ноль. По расчетам выходило что до нового года экспедиция, пробурив разведочную шахту в защитной оболочку, вернется обратно, возможно с результатами, возможно нет – но сопротивление, которое оказала им эта непреодолимая преграда, оказалось непредвиденно мощным, настолько, насколько это можно было себе представить. Каждый день они углублялись всего лишь на несколько сантиметров и конца краю этому было не видно. Измеряя радиационный фон и дозу полученную в течении дня, Громов давно уже понял, что организмы всех находящихся на станции, просвечены насквозь и получили такую дозу в сумме, что Фукусима, с ее детским реактором осталась далеко позади. Норвежцы конечно тоже, приняли в свои организмы некоторую дозу радиации, но их ледовый лагерь находился в пяти километрах от защитной оболочки, а не в километре как Российский. Громов тяжко вздохнул и повернулся к парням. Как оказалось, они все это время смотрели на него, словно читая его мысли. Андрей сконфуженно улыбнулся, понимая, что читать чужие мысли никому не дано, но тем не менее почувствовал себя мушкой дроздофиллой под микроскопом.
– Я сам к ним съезжу сегодня, попробую договориться.– Громов понимал, что другого варианта, чтобы успокоить ребят у него нет. – Да прямо сейчас и поеду.
– Иваныч ты только не промахнись! – Генка весело глянул на него -Промахиваться больше ну никак нельзя.– ему самому нравились его шутки– Нам до весны всего месяц дотянуть осталось.
– Всего!– Колька хмыкнул и стал складывать посуду в мойку.– Сколько здесь торчим, все без толку.
На лестнице послышались торопливые шаги, затем загрохотала дверь на первом этаже и в проеме кухни появилась помятая физиономия Алекса. Он быстро схватил со стола кусок хлеба, проглотив его, опрокинул в себя кофейник, но не обнаружив в нем ни капли, жадно припал к графину с водой. Его кадык, явно заметный, как это бывает у молодых мужчин, резво скакал под кожей, отбивая такт глоткам. Выцедив всю воду, он вытянул указательный палец вверх, пытаясь начать разговор, но жажда никак не давала ему оторваться от графина. Наконец напившись, он с грохотом сел на стул и сложил указательный и средний палец в знаке, который всегда означал одно – викторию.
– Есть! – Алекса переполняли эмоции – Похоже есть результат!
20
Знакомство со своей будущей экспедиционной группой произошло за пару дней до назначенного старта. В кабинете Зуева сидело трое разновозрастных мужчин, когда Андрей Иванович Громов появился в дверях. С первой секунды Громов понял, что на этих людей он сможет положиться, даже если судьба поставит его перед выбором, остаться или уйти, надеяться или делать, выбирать или сомневаться. Один из мужчин, Николай Котов был его и Зуева однокурсником, бросившим учёбу где то на третьем курсе и поступившим в мединститут. Дружба между ними от этого не прекратилась, только перетекла немного в иное русло, но не стала от этого менее значимой. В какое то время Колька исчез из поля зрения, потом дороги всех троих разошлись. Как оказалось, Колька получил специальность врача, поработал некоторое время в закрытых учереждениях, добился определенной профессиональной успешности, но все это перечеркнула случайная драка, последствия которой оказались печальными. Негодяя, приставшего к девушке, Колька ударил так, что тот скончался в больнице, а Колька получил реальный срок. Он успел отсидеть половину срока, когда помощь пришла в лице Зуева, который разыскал его и смог вытащить из тюрьмы. В благодарность за это, испытывая чувство вины и пытаясь загладить грехи молодости, Колька Кот, как теперь он себя называл, дал согласие участвовать в ледовой экспедиции на Северные территории в роли врача и повара. Вторым участником был Геннадий Искаков, старинный друг семьи Громова, которого он сам помнил сильным, коренастым мужиком в детских поездках в Сибирь к родственникам. После смерти жены, Гена также был найден Зуевым и на предложение участвовать в экспедиции, ответил решительным согласием. В его функции входила связь с большой землей, а также помощь в охране станции и ее жизнеобеспечении.
Команда во главе с Громовым была готова и жаждала отправиться на остров с непонятным защитным экраном, обнаруженным лабораторией Зуева. Впоследствии, это решение каждого из согласившихся принять участие, привело к тем переменам, которые уготовила им сама судьба, позволив для начала собраться в этом затерянном месте.
21
Лицо Алекса пылало пунцовыми красками, когда он рассказывал об изменениях в сигналах, поступавшим с датчика, установленного на бурильной установке. За практически полгода, проведенные у монитора, лицо Алекса осунулось и утратило живость, присущую человеку, ведущему праздный образ жизни. Упрекать Алекса в лени, равнодушии и безинициативности не смог бы никто из находившихся на станции, учитывая его бешенную ночную работоспособность. Монотонность этой работы признавал Генка и Колька, иногда посмеиваясь над полусонным видом Алекса на обеде, иногда шарахаясь от его безумных горящих глаз и всклокоченных волос при встрече ночью в коридоре. Эта ночь, непохожая на другие из-за стычки с медведем, для Алекса оказалась решающей в его поисках. Просидев всю ночь, слушая рычание медведя на улице, он снова и снова всматривался в монотонно бегущие цифры на экране компьютера, пытаясь уловить разницу в данных. Не ожидая изменений, Алекс вырубился еще до того момента, когда Громов вышел с ружьем к беспокойному медведю и даже не слышал выстрелов, проспав этот неприятный инцидент. Проснувшись утром от шума своих друзей и мельком взглянув на экран, Алекс с удивлением, граничащим с ужасом и радостью, обнаружил что датчики на бурильной установке стали передавать сигнал, похожий на наличие близкой полости. Перепроверив данные и сравнив их со старыми цифрами, он убедился в отсутствии погрешности цифр, которые сулили долгожданный результат. С этой новостью он и выскочил в коридор, сметая перед собой все препятствия. Генка и Колька, не понимая сути, но чувствуя настрой Алекса, бросили свои дела и жадно вслушивались в диалог на непонятном для них сухом языке цифр. Громов, предчувствуя развязку их затянувшегося исследования, весь покрылся испариной, с интересом слушая доклад, он только и успевал стирать с лица пот, обмахиваясь поспешно вырванным листом прочитанного журнала.
– Так вот – продолжал Алекс – Судя по линейной долготе и анализе карстовых пустот, датчик углового наклона выдает слабоположительную динамику ответных частот, что сигнализирует нам о небольшой остаточной толщине защитного панциря.– он оторвал глаза от бумажки и радостно выдохнул – Все Андрей Иванович, результаты налицо – Скоро перфорируем эту проклятую защиту! – он заливисто по юношески рассмеялся.
– А точно это безопасно? – Колька радовался заодно со всеми, но природная настороженность давала о себе знать.
– Не опасней отравиться твоей стряпней! – не поворачивая головы ответил Громов – Значит немного осталось, говоришь? – его тело колотила дрожь – Сколько, неделя, две?
– Да ну будет вам Андрей Иванович! Максимум пара дней! – Алекс снова выкинул перед собой руку с двумя пальцами, которые обозначали не то цифру, не то победу.– Финиш, аллес гуд!
– Все значит, добились чего хотели – Генка закивал головой – Все таки Иваныч ты мужик, сказал – сделал!
– Спасибо ребята! – голос Громова дрогнул – Без вас – он кашлянул от охвативших его чувств – Без каждого из нас не было бы результата, мы вместе сделали большое дело – он обвел глазами своих помощников и плюхнулся на стул.
– А что там под этой защитой интересно?– задумчиво протянул Колька – Стоящее что то или как?
– Да кто его знает.– Генка пожал плечами – Наверное важное, раз мы столько тут торчали. Послушай Иваныч – он перевел взгляд на Громова – Это значит экспедиция закончилась, миссия так сказать выполнена, можно домой возвращаться? – он улыбнулся и посмотрел на Кольку – Значит к норвегам можно не ехать!
– Газа мало осталось, я вас предупредил.– Колька стоял на своем – Мое дело маленькое.
– Решим как быть, пока все идет без изменений.– Громов отвлекся от своих мыслей – Алексей ты продолжай наблюдать за данными, а я проедусь до установки, осмотрюсь как там и что – с этими словами он встал, давая понять что разговор окончен – Всем спасибо за работу.
– Иваныч может с тобой поехать? – Генка положил ему руку на плечо – Вдруг медведь твой снова объявится, бузить начнет, как сегодня ночью! – с этими словами он попытался вызвать у друзей улыбку, но те были сосредоточенны на своем и на его шутку не отреагировали.