Пари на мажора
Шрифт:
– Типа того.
А что?
Подумает, что я почти замужняя дама, и отвянет.
– Типа того? Уф, я прям свет увидел в конце туннеля.
Чего? Какой свет еще? Темнота вокруг. Пусть не надеется.
– Не-не. Все серьезно у нас. Вот, хочу родителям понравиться. Говорят же, что свекрови – змеи. Решила свою сразу задобрить, чтобы не шипела лишний раз.
Прости, тетя Наташа, что гоню на тебя, но у меня выбора нет. Уверена, ты бы вошла в мое положение, если бы этот разговор услышала.
Говорю и вижу, как у парня интерес
Так мы и встали.
Прокудин с одной стороны держал, а я – с другой.
– А ты интересная. С виду такая пай-девочка, а внутри… – опять во взгляде что-то загорелось. – Точно Корнеев?
– Угу.
– Любишь, что ли? – смеясь, спросил он.
– Люблю, – заявляю и тут же на месте подпрыгиваю, когда дверь подъездная со звоном открывается и с грохотом закрывается.
– Раз любишь… – протягивает парень.
Судя по всему, от меня отстали. Не успела я как следует обрадоваться, как над ухом голос знакомый и наглый прогремел:
– Эй, а вы не офигели тут? Зажиматься в другом месте будете. Брысь отсюда.
Что?
Кто?
Мирон?
– Мирон! – проскулила я, когда из рук все вывалилось.
Он самый.
Блин!
23.
– Корнеев, ты тон сбавь, – саркастично выдает Прокудин. – А то так и без динамиков остаться можно. Я тебе не Суханов. Молчать не буду. В момент с отбитой почкой оставлю.
– Ну, давай. Рискни.
Ох, мамочки.
Зажмурилась, боясь представить, что может произойти. Вариантов куча. Самый безобидный – это тот, в котором парни индийские танцы начнут исполнять. Но Мирон на танцора не похож. Особенно сейчас. Плечи напряжены, в глазах огонь, и все это пламя направлено на Прокудина. Как бы последний ни хорохорился, я заметила, как он слегка осунулся, но старался вида не подавать. Вот он точно представил один из самых кошмарных вариантов. Мордобой.
В общем, к бетонной стене я прижалась так, будто она на время мне маму заменяет.
– Думаешь, не смогу?
– Исчезни, – следует грозный рык. – Свали отсюда, пока мне самому не захотелось до твоей почки добраться.
– Может, я этого и жду. Тебя посадят, а я красотку твою уведу. Заживем с ней… Детей нарожаем. Малышка, ты кого хочешь, мальчика или…
Ну все.
Удивительно, что в стрессовых ситуациях у меня с резвостью проблем не возникло. Спасло то, что я ближе к Прокудину стояла, чем Мирон. Поэтому быстро получилось внимание парней на себя переключить. Будущий отец заткнулся сразу. Наверное, несолидно бухтеть, когда за спиной девчонки стоишь, и Корнеев отвлекся. Правда, на меня не совсем по-доброму смотреть начал. Но я это переживу.
– А я тут твоей маме цветы принесла.
Думаете, Мирон оттаял?
Да какой там. На цветы в руках Прокудина так посмотрел, будто там и правда веник грязный. И вид у парня был, мол,
– Ее любимые. Пойдем? Их надо срочно в воду поставить, пока не завяли.
– Мамаева! – рычит с зажатым ртом.
– Что? Пойдем, пожалуйста. Тетя Наташа ждет.
И ей точно не понравится, что ее сын кому-то почки отбивает. Волноваться будет, а ей нельзя. И так болеет. Сейчас позитив нужен. Неужели он не понимает?
В ответ Мирон только поморщился.
Блин, вот угораздило же меня на парня этого ненормального нарваться. Столько человек в городе живет, но именно Прокудин оказался рядом со мной в одно время и в одном месте. Он ведь и Гуляевой не нравится. Да, судя по ее реакции, она его терпеть не может. А Мирон… Наверное, тоже своя история у них имеется. Скорее всего, печальная, раз Корнеев с первой секунды готов был этому парню голову оторвать. Кого-то не поделили? Девчонку или игрушку в детстве? Знаю я этих парней. Всю жизнь из-за фигни враждовать будут, периодически кулаками размахивая.
– М-да, Мирошка, ну прям герой, – заржал придурок, когда без цветов остался. – Герой – каблучара. За девчонкой спрятался, и довольный. А что? Идеальная отмазка, чтобы по роже не получить. Простите, пожалуйста, мне девушка драться не разрешает. Мужик! Мамочка будет тобой гордиться.
Все так резко произошло, что, когда я соображать начала, Мирон уже выкрутил руку Прокудина, за волосы приподнимая его голову.
– Закрой свой поганый рот!
Не знаю, как Прокудину, а мне на секунду страшно стало.
– Еще слово в мою сторону, потом будешь жалеть, что родился. Ты меня понял?
Непонятное мычание.
– Понял?
– Да понял. Понял! Отпусти! Ты мне руку сломаешь.
– Ногой жрать будешь.
Отпихивает его в сторону, тот летит в стену, хватаясь за нее, чтобы не упасть. Все равно упал. Зря хватался.
Меня же в этот момент берут за локоть, морщатся, бросая тяжелый взгляд на чертов букет, и тянут к лифту.
Честное слово, в голове мысль промелькнула, что меня на крышу заведут, а потом с нее скинут. В грузовом лифте стало жарко и тесно. Всем телом чувствовала раздражение Мирона. Я его и раньше злым видела, но сейчас словно в первый раз.
От него такая энергия шла, в обморок упадешь и память потеряешь.
В общем, жуть, а не романтика, о которой девчонки мечтают, в красках представляя, как застревают в одном лифте с красавчиком.
Здесь не романтика. Здесь бы выжить.
– Как твоя мама? Ей уже лучше?
– Ага. Как и тебе. Выздоровление налицо.
Выдохнула. Сказал так, будто это плохо.
Блин, а я ведь не о таком думала. Хотела заявиться в гости, тихо посидеть с Корнеевыми, чай попить, насладиться тем, что мы с Мироном можем спокойно общаться. Смотреть на него и поцелуй вспоминать. Краснеть иногда. А тут вот как все обернулось.