Пастыри чудовищ. Книга 2
Шрифт:
Стая диковинных птиц пикирует с неба, поблёскивают их крылья и клювы в лунном свете, и в воздухе раскрывается что-то невесомое, полупрозрачное, распускает нити, а может, щупальца…
Об этом артефакте Джемайя меня предупреждал («Крайний случай, мой друг! Щебетуньи будут там, над головами»). Потому я падаю, прикрываю голову руками и откатываюсь как можно дальше, прямо под ноги толпе, даже кого-то сшибаю: тело валится поперёк меня…
– Какие вы прыткие, – ласково говорит голос Джемайи. – Я там… артефакты всё
– Извините, – бормочу, выбираясь из пожилого, грузного горожанина. Тот не отвечает: спит. Как и ещё с десяток вокруг нас, и все стражники из оцепления: щупальца «Медузы» отключают при касании.
Толпа бурлит и гудит, пока я подхожу к Джемайе: он стоит у ограды той самой оливы. Улыбается и кивает мне, и глаза у него серебрятся почти так же ярко, как Лик Мастера в небесах.
– А где твой друг, который законник?
Тербенно вытянулся на площади во весь рост чуть дальше. Всё-таки попал под воздействие артефакта.
– Спит. Может, это и к лучшему.
– Не истребить, нет. Подчинить.
Звонкий мальчишеский голос прокатывается по площади, и я вспоминаю… как странно – кажется, мы были лишь в нескольких десятков шагов, а из-за всей этой беготни я забыл…
Варгиня в надвинутом на лице капюшоне. Мастер: пепельные кудри растрепались, серебрится плащ, искрится озорная улыбка…
В руках – хрустальная фигурка, внутри которой рдеет капля крови.
Артефакт контроля над бестиями. Старый Мастер качает головой в ответ на мой незаданный вопрос.
– Стой, мальчик. Я не смогу, и ты не сможешь ничего. Они должны сами…
– Они – Кто – они? Она – и алапарды?
У памятника Чуду Энкера замерли разоблачённый Петэйр – и одинокая фигурка напротив него.
– Она – и тот, кто с ней. С кем они вместе.
ГРИЗЕЛЬДА АРДЕЛЛ
Он отбросил со лба мокрые пряди. Презрительно фыркнул в сторону онемевшей толпы. И уставился на неё с укоризной – мальчишка-Мастер, который казался изваянием из серебра… или лунного света.
Пепел промокших кудрей, острота чёрного взгляда. Угловатость фигуры и лицо почти ещё ребёнка, сколько ему… шестнадцать? Семнадцать?
Высокомерная складка у губ.
– И нельзя было без этого? Вы же всё испортили со своими подручными. Разочаровали народ. Оставили его без веры. Без Защитника. Всё только усложнили.
Позади – водоворот звуков. Ругательства и вскрики, задавленные вопли, свист толпы… И ещё там Янист Олкест, а может, и Джемайя, и хочется обернуться, но нельзя.
– Это не я начала. Вы с господином Тоу и вашей игрой в чудеса. Подсунуть народу фальшивое Чудо – тебе не кажется это чем-то неверным?
– Да не особенно. Когда желаешь достучаться до идиотов – к разумным словам
По толпе прокатывается сдержанный гневный гул – осиное гнездо, медленно разрастающийся в тлеющий вулкан. До толпы наконец доходит, что её обманули.
– Им не нравится, что ты называешь их идиотами, – поясняет Гриз, окинув взглядом разгневанные лица. Петэйр кивает с абсолютным спокойствием на лице:
– А. Но как их ещё назвать, если уж они верили в то, что мы с Тоу им тут навертели. Потише! – он повышает голос. – Хотите уходить – уходите. Вздумаете разговору помешать – у меня девять алапардов на поводке. Могу обновить вам воспоминания о Резне, если не терпится.
В толпе примолкают. Кое-кто и впрямь старается прощемиться обратно. Кто-то замирает от страха. Ревёт во весь голос девочка у отца на плече.
– Убьёшь людей?
– Не хотелось бы. Я вроде как явился к ним посланцем. От их исчезнувшего божества – или кем они считают местное чудо? Собирался их защитить.
Позади – новый всплеск криков пополам с неожиданно весёлой музыкой. Тербенно точно решил добавить в сине-серебристые сумерки ярких оттенков, а может, звуков…
Гриз трёт ладонью лоб под капюшоном.
– Может, ты наконец объяснишь – зачем тебе всё это понадобилось? Сирлена Тоу я понимаю, но ты… Какую идею собирался до них донести таким образом? От кого защитить?
Музыка позади смолкает. Юный Мастер смотрит на неё с брезгливой жалостью, как на низшее существо, неспособное понять.
– От таких, как ты и от ваших тварей. Я же говорил. Ты думала, что на войне – место для шуток?
– А мы на войне?
– С момента, как появилась первая бестия. С того времени, как они начали топтать нас, жечь огнём, охотиться на нас. Как здесь, в Энкере. Где их наконец-то остановили.
– Когда приходят в твой дом, – говорит Гриз, глядя в серебристый лик, очень напоминающий лик на небе (только этот худой и с огромными глазами), – когда забирают твоих детей, а с тебя самого сдирают кожу… странно считать, что они просто терпели бы это. Люди забирают у них слишком много. Как здесь, в Энкере. Тогда.
– Забирают, потому что имеют на это право! – голос Мастера тоже становится серебристым, расправляет крылья и взлетает над площадью. – Это не их дом. Наш дом. Мы здесь хозяева, они – ошибка природы, которую давно уже нужно исправить.
Он коротко кивает себе под ноги, туда, где опять разлеглись на плитах девять медовых тел алапардов.
– Рассказать тебе, варг, сколько людей от них гибнет за год? А от яприлей? От мантикор и гидр? От керберов и прочей дряни, которую вы защищаете? Или мне напомнить тебе – сколько погибло в Воздушных войнах, в Водных, в Таранном шествии?