Пастыри чудовищ. Книга 2
Шрифт:
Она подождала, пока я отклеюсь от неё и попробую соорудить виноватую мину (мечтательность всё отчаянно портила). И добавила, глядя поверх моей головы:
– Ах да, Рихард, и тебе тоже спасибо.
Нэйш едва слышно выдохнул где-то сверху – и стальные обручи с плеч исчезли.
Все шуточки о внезапной тяге Нэйша к обнимашкам и новых уровнях отношений разлетелись в панике, стоило мне развернуться и глянуть на устранителя.
Идеальной красоты статуи как не бывало: лицо Нэйша было попросту страшным. Застывшее в маске напряжения, какое-то потемневшее,
Да он же того и гляди в судорогах свалится от такого перенапряжения: сперва бой, потом закрыл Даром троих вместо одного…
– Эй? – устранитель никак не показал, что слышит, а хватать его за рукав мне казалось крайне нехорошей идеей. – Эй, послушай, ты, кажись, выложился на полную… так что тебе надо бы присесть, а? Дышать можешь? Воды или укрепляющего…
«Клык» моргнул. Лёгким толчком отделился от стены и, пару раз дёрнув углом рта, сумел-таки выжать ухмылку.
– Спасибо за заботу. Лайл. Я в норме.
– А я – королева Ракканта, – грызун внутри с какой-то стати вопил, что нужно бежать, бежать было некуда, так что я частил и частил бешеной скороговоркой. – Слушай, я не умаляю твоей героичности, но если ты ляжешь и помрёшь – Арделл на меня повесит поиск нового устранителя, не говоря уж о том, сколько человек в питомнике обрадуются и напьются… Эта тварь только что камни плавила, так что тебе не помешала бы подзарядочка в виде пары-тройки зелий, а?
Нэйш качнулся вперёд – и я попятился. Судорога, пробежавшая по классической физиономии, показалась очень уж пугающей.
– Действительно, – прошелестел устранитель. – Небольшая подзарядка не помешала бы.
После чего развернулся и стремительно прошествовал к лестнице. Его качнуло при подъеме, но двигался «клык» очень даже быстро… лихорадочно как-то даже быстро. Как уж точно не ходят после громадного выброса магии с Печати, уж я-то знаю симптомы магического истощения.
– Это вообще нормально? – вполголоса осведомился я, глядя Нэйшу вслед. – В смысле… он разве после такого не должен сползать по стеночке и хлебать укрепляющее пинтами?
Аманда, разглаживающая своё платье, чуть пожала плечами.
– Это Рихард, сладенький. Не пытайся понять. Ох, наверное, нужно узнать, как там Гриз и остальные?
Арделл, Мел, рыжее несчастье Олкест и всякие прочие Линешенты чувствовали себя неплохо: мы удостоверились в это, когда пролезли в выломанные двери. Правда, Джиорелу нужна была помощь после парализации кнутом, но за это тут же взялась Аманда.
– Погляжу, как там наверху, – предложил я, удостоверившись, что помощь не нужна. – Пути отхода… всякое такое.
Очень может быть – я даже хотел бы увидеть Нэйша, отключившегося в портретной галерее. Посреди тех, кого он же сам и вырубил. Несмотря на то, что «клык», вроде как, сегодня самую малость помог нам с травницей
Но это обозначало бы, что он… не знаю, хоть в чём-то человек. И убавляло бы количество нехороших вопросов.
В галерее Нэйша не оказалось. Линешенты, их слуги и наёмники лежали так, как мы их оставили: кто-то в отключке, кто-то скрюченный от боли, кто под воздействием снотворного или амулетов Аманды… Отдельные личности начинали постанывать и поругиваться сквозь зубы.
Громче всех стонал наёмник, из-под плеча у которого растекалась лужа крови. В плече зияло аккуратненькое отверстие. Сделанное узким клинком – охотничьего ножа или… другого инструмента.
– Ты же не доставал дарт, – пробормотал я, глядя на пол галереи.
Кое-где на ковре можно было рассмотреть кровавые следы человека, который направлялся к выходу из замка.
Крыса внутри нехорошо оскалила резцы: она не любила тайн и неизвестности.
ЯНИСТ ОЛКЕСТ
– «Досточтимая госпожа Арделл!»
Я не могу сдержать фырканье. Варгиня, устроившаяся у камина в компании с алапардом, выглядит, уж конечно, не как досточтимая госпожа. Впрочем, как и остальные: Мелони крутит в пальцах метательный нож, нойя перетирает травы в ступке, Гроски сосредоточенно жуёт и одновременно изучает какой-то счёт.
Арделл бросает на меня насмешливый взгляд и начинает сначала:
– «Досточтимая госпожа Арделл! Очень жаль, что мы так и не были представлены друг другу как следует. Однако мы все так стремились скорее отбыть из поместья слишком быстро, что я даже не успел принести вам подобающие благодарности. Но мой дядя Джиорел сказал, чтобы я написал Вам письмо и выразил признательность в нём. А также изложил все последние новости.
Дядя просил передать, что после сам Вам напишет, и ещё он решил, что Вам приятно будет получить весточку от меня. Боюсь только, что мой слог не слишком хорош. Но дядя Джио (он настаивает, чтобы я его так называл!) отказался править моё письмо, поэтому извините, если я буду писать сумбурно или излишне просто.
У меня всё просто замечательно, и за это, конечно, я тоже должен благодарить Вас и ковчежников Вашего питомника. Дядюшка и его супруга Мелейя относятся ко мне как к родному сыну. К матушке они тоже очень добры, а она рада помогать им с их первенцем, который родился на пятый день прошлой девятницы.
Мы с матушкой теперь живём в Айлоре, но иногда приходится приезжать в старое поместье Линешентов. Это связано с расследованием. Дядя Джио просил передать, что, возможно, вы не будете замешаны в это всё...»
Гроски издаёт радостное восклицание: бывшему беглецу с Рифов ни к чему проблемы с законом. Впрочем, поместье Линешентов не из тех мест, куда и мне хотелось бы вернуться. Или о которых бы мне хотелось впредь слышать.
– «…Но, если законникам понадобится, то они попросят вас явиться на допрос. А пока что им и так хватает работы. Это всё из-за смерти Пореста Линешента. Вы, наверное, слышали – он отравился...»