Патрульные Апокалипсиса
Шрифт:
– Сплошные сюрпризы, Стэнли. Может быть, я еще чего-нибудь не знаю?
– Надо будет подумать.
– Забудьте об этом, – прошептал Лэтем, поворачиваясь к десантнику. – Что там было в тех трех комнатах?
– В той, что поближе к кровати, – огромная ванна, в жизни такой не видел. Кругом хромированные поручни, чтоб старик мог передвигаться. А две другие – это фактически одна комната. Стену убрали, и теперь там сплошные компьютерные установки.
– Нашли-таки! – сказал Дру. – Теперь нам остается только найти эксперта по этому оборудованию.
– Я думал,
– Боже мой, конечно! Теперь слушайте меня, Диец. Вы, наш Великий Разведчик, полковник, Первый и Второй, встаньте по обе стороны от постели старого Монлюка…
– Вы говорите, это Монлюк, – прервал его Диец, – но я сказал бы, что это кое-кто другой, хотя мне даже думать об этом не хочется!
– Тогда не думайте. Просто встаньте с флангов, и если он проснется, не давайте ему ни до чего дотрагиваться. Ни до чего – будь то кнопка, выключатель или какой-нибудь провод, который он может оборвать! Нам нужно залезть в эти компьютеры и узнать, что там.
– Почему б нам не воспользоваться волшебной иглой полковника, К.О.?
– Что?..
– Вместо четверти дюйма, может быть, дюйм?
– Не знаю, капитан, – сказал Витковски. – Я не врач. В его возрасте эта штука может оказать далеко не тонизирующее воздействие.
– Ну тогда опять дюйм, какая разница?
– Неплохая идея, – прошептал Дру. – Если вам это удастся.
– Слушайте, этот Второй просто чудеса творит с венами. Мне так кажется, он явно был врачом.
– У всех, кто служил в Иностранном легионе, медицинская подготовка, – объяснил полковник. – А что ты собираешься делать, К.О.?
– То, что ты хотел: закрою стальную дверь и вызову штурмовой отряд. Потом свяжусь с Карин и нашим лейтенантом, чтоб они шли следом.
Лэтем вытащил радио, включил его на военные частоты и приказал отряду французской разведки взорвать ворота и, прежде чем атаковать замок, воспользоваться громкоговорителем. Потом переключился на связь с мысом:
– Слушайте меня внимательно. Сейчас сюда войдут французы. Когда здесь будет безопасно, я свяжусь с вами. И тогда, Карин, поднимайся как можно скорее на верхний этаж, но только когда все будет под контролем. Не раньше! Понятно?
– Да, – ответил лейтенант. – Значит, вам, ребята, все-таки удалось?
– Удалось, Джерри, но до конца еще далеко. Тут маньяки фашисты, они могут прятаться по углам – лишь бы убить хоть одного из нас. Не пускайте Карин вперед себя…
– Я вполне способен сам принимать такие решения…
– Да заткнись ты! Все, конец связи!
Дру подбежал к постели Монлюка. Второй и Диец готовились усыпить иссохшего старика.
– Давай! – сказал спецназовец. Второй схватил тонкую левую руку и нажал на мягкую внутреннюю сторону локтя. – Где вена? – прошипел Диец по-французски.
– Он же старик. Увидишь хоть одну голубую жилку, коли в центр!
– Mein Gott! – завизжал древний старик в постели. Глаза у него вдруг вылезли из орбит, рот скривился, тик в правом глазу усилился. То, что проследовало за этим, заставило
– Если они будут бомбить Берлин, мы уничтожим Лондон! Они пошлют сотню самолетов, мы станем посылать тысячи и тысячи, пока город не превратится в груду кровавых камней! Мы дадим англичанам урок смерти! Мы… – Старик снова упал на шелковые подушки.
– Проверьте пульс! – сказал Лэтем. – Он должен выжить.
– Учащенный, но пульс есть, мсье, – сказал Второй.
– Вы знаете, что сейчас декламировал этот сукин сын? – спросил побледневший Стэнли Витковски. – Он повторил ответ Гитлера на первую бомбежку Берлина. Слово в слово! Просто не верится!
Внизу на дороге напротив замка показались бронетранспортеры штурмового отряда и ракетными снарядами разнесли ворота. Голос, звучавший из громкоговорителя, разносился в ночи на тысячи ярдов:
– Всем, кто внутри, бросить вниз оружие, или вы будете убиты! Выходите и покажите, что у вас нет оружия! Это приказ французского правительства, наш отряд уничтожит этот замок и будет стрелять в любого, кто останется внутри. У вас две минуты на размышление!
Десятки мужчин и женщин медленно, со страхом выходили из замка с поднятыми руками. Они построились на круговой подъездной аллее: охранники, повара, официанты и проститутки. А голос из громкоговорителя продолжал:
– Все, кто остался внутри, считайте себя трупами!
Вдруг белокурый мужчина выбил окно на третьем этаже и крикнул:
– Я спущусь, господа, но я должен кое-кого найти. Можете в меня стрелять, но я должен ее найти. Даю слово, вот мое оружие.
Послышался звон стекла, затем из окна полетели пистолет и полуавтомат; они упали на аллею, и фигура в окне исчезла.
– Entrez! [207] – раздался приказ из громкоговорителя, и восемь человек в боевом снаряжении ринулись в разные входы, подобно паукам, быстро подползающим к насекомым, запутавшимся в их паутине. Прозвучали единичные выстрелы, уничтожая нескольких фанатиков, не пожелавших отказаться от своего мерзостного дела. Наконец из парадной двери вышел офицер разведки, впереди него шел, покачиваясь, пьяный Жак Бержерон.
207
Вперед! (фр.)
– Вот наш предатель из Второго бюро! – сказал офицер по-французски. – Пьян как сапожник.
– Хватит. Пропустите этих двоих в замок.
Карин и лейтенант Энтони пробежали через разрушенные двойные ворота, направляясь к центральному входу.
– Он сказал – подняться по лестнице! – крикнула де Фрис, бросаясь вперед лейтенанта.
– Бога ради, меня подождите! Мне же поручено вас защищать.
– Если вы отстаете, Джерри, я не виновата.
– Если вас пристрелят, К.О. мне яйца оторвет!