Паучий замок
Шрифт:
Верт подходит ближе и произносит первые слова в это затянувшейся сцене:
— Кто будет говорить? Подними руку!
Хассаны переглядываются, тараторят между собой и один из них руку поднимает.
— Зачем пришли сюда?
Простой вопрос, тем более, что ответ написан на их одежде, оружии, и подтверждается таинством продвижения, уж кто-кто, а принц-то дожен был знать о проходе чужого войска, даже такого маленького.
— Гарвия нада! Кароль ходи. Наёмник, кароль охранять нада.
— Почему
— Ясак больно балшой. Мы нада золото получай, зачем много отдай? Мы только ходи Гарвия. Никаго не трогай.
— А кто же вас туда пустит?
— Гарвия пропуск есть, Сара-Тон, началник печать делал.
— Какой начальник?
— Началник охрана.
— Покажи.
Из недр плаща добывается пропуск, упакованный в толстый кожаный пенал-тубус так солидно, что не вызывает никакого сомнения в своей подлинности.
— Зачем за нами шли?
— Нет, хазаин, не шли, прямо шли, дорога, а перевал другой ходил, кордон обошли. Ясак больно балшой.
— А чьи же следы искали?
— Зачем следы, дорога шли.
— Прямо? И не сворачивали?
— Зачем не сворачивать? Схадить сторонку надо, мы схадил, разве плохо? А потом прямо, хазаин.
— А этот что с вами делает?
— Эта — ирит. Боится шибко. Боится один ходить, просил вместе ходи.
— Чего он боится?
— Зачем моя знай? Дух злой боится, вартак боится, всё боится.
— А почему же он впереди шел, следы искал?
— Нэт, хазаин, зачем? Он сзади шел, карзина нёс тяжелый, нам не жалко, пусть идёт.
— А ты понимаешь, что мы будем делать, если ты врёшь? Ты же воин, где честь твоя?
— Зачем врать, хазаин, моя правду говори.
— Правду?..Значит, тяжелая корзина?
— Тяжелый, да, еле шел ирит.
Корзина предателя взмывает вверх из его клетки, перелетает в ячейку к допрашиваемому и шлёпается ему на голову. Она явно пустая, о чём Верт и так знал.
— Не ушибся?! Такая тяжесть?!.. Зачем врёшь?!.. Не понял ещё?! Из-за этого подлого ирита вы все здесь сдохнете! Все твои воины мёртвые будут. Я всё видел, когда он шел. Первый шел, следы искал. Зачем?
— Прости, хазаин. Стыдно говорить. Он дорога показать обещал, давно ещё. Мимо кордона. Мы — золото давать.
— Сколько?
— Два манэта. Один тому и один — другому.
— А что дальше?
— Вчера встретились, он просил, золото обещал, найти вас, хател убить малчишку, каторый ему руки ломал, сказал, там малчишки одни, а вы воины.
— У тебя есть сын, воин?
— Есть, хазаин, есть, далеко.
— А если я пойду твоего сына убивать? А тебе золото дам, ты и меня поведешь?.. Стервятники вы!… И сколько же он обещал?
— Кисть манэт.
— А если я тебе дам кисть монет, убьёшь его? Предателя?
— Убью, хазаин, что делай? Мы — наёмники.
— Сейчас
Верт показывает рукой на моих ребят и я горжусь этим, а потом от злости сплёвывает и мне тоже противно глядеть на эти скисшие физиономии, а особенно на одну, с перебинтованными руками.
Дальше начинается привычный конвейер связывания в цепочки, который идёт двумя ручьями. Верт в одной, я в другой. Ячейка откупоривается, на руки и на шею пленённому сразу накидывается петля, которая вяжется к рукам уже стоящего.
Одежда прощупывается по всем швам и несколько потайных и метательных ножей, уже попали в корзину, булавки, браслеты, всё металлическое снимается, проверяются шапки, отдельно изучается содержимое корзин. На всякий случай, временно, спутываются и ноги, так что наёмники стоят смирно, а после проверки садятся.
— Командир, а это что?
— Атдай, хазаин, это амулет, злой дух гонять, атдай, зачем тебе?
Я беру в руки чёрный кусок то ли камня, то ли кости и чувствую то тепло, о котором мы только сегодня говорили с принцем.
— Верт! Иди посмотри, это он?
Принц отходит от своего 'ручья', идёт ко мне, и я уже вижу, что угадал.
— Да, это то, о чём я говорил. Я теперь понял, почему подумал, что у них есть колдун, всё из-за этого камня. Только давай потом об этом поговорим, ладно?
Он возвращается, и я понимаю, что если это и не тайна, то уж в любом случае, не для всех ушей. Да и не время сейчас, он прав, безусловно, но любопытство раздирает. Я прячу камень и спрашиваю пленника:
— Ты где взял этот амулет?
— На базаре, хазаин, на базаре, злой дух гонять, атдай.
— Ты обманываешь, воин. Ты же сам не знаешь, что это такое…
Но ответа нет, одно только заунывное: 'злой дух, атдай', хотя я прекрасно знаю, что такое амулеты и их много, кусочки кожи и ткани с нарисованными знаками, переплетённые шнурки, браслеты, кольца с надписями, мешочки с чем-то вроде песка на верёвочках, жетоны на цепочках, у каждого воина их несколько, но этот камень — не амулет.
Амулеты мы вернём, суеверия надо уважать. У моих мальчишек тоже висят мешочки и браслетики, какая мать отпустит своё чадо без подстраховки и без защиты богов от неизвестных сил?
Пленники выстроены, в наших корзинах прибавилось оружия, потому что кроме нас нести его больше некому. Верт со своей командой возвращается к себе в клан. Ему надо разобраться с кордонами, через которые могут так свободно проходить диверсионные отряды, с предателями, с наёмниками, которых он не вправе вести на нашу территорию, а заодно узнать, не кроется ли за этим 'невинным' отрядом что-нибудь похуже.