Паук в янтаре
Шрифт:
— Можешь сделать так, чтобы и я это увидел? — вполголоса спросил он. — Может быть, нужно, — он подался чуть ближе, — прикоснуться к тебе? К запястью, к предплечью… к виску?
Я покачала головой, не отрывая взгляда от иренийца.
— Это невозможно, — Паук разочарованно убрал руку. — После я создам для вас энергетическую проекцию. Но сейчас — нет.
– Господин главный дознаватель, приготовьтесь.
Лекарь погрузил обе руки в надрез. Мгновение — и Паук сделал то же самое, следуя молчаливому кивку иренийца. Я ощутила, как собирается вокруг него темная энергия, концентрируется на кончиках
— Сейчас, — коротко бросил лекарь.
Мертвое тело выгнулось дугой.
Губы иренийца безмолвно шевелились, отсчитывая секунды.
— Еще.
Новый разряд невидимой молнии. Воздух вокруг нас затрещал от высвобожденной сырой магии.
– Еще. Еще.
Тук. Тук. В сомкнутых ладонях главного дознавателя слабо затрепыхалось, разгоняя накаченную зельями кровь по венам, сердце леди Мариссы.
Закрыв глаза, я сжала ее виски.
Темная вода канала сомкнулась над ее головой. Последние пузырьки воздуха поднимались вверх, и где-то там, на далекой, едва различимой набережной покачивался в такт водной ряби размытый силуэт мужчины в черном, смотревшего, казалось, прямо на нее.
Она шла ко дну, и ни один мускул на ее теле не дрогнул, скованный ментальным приказом. Теперь я явственно ощущала его холодную серебристую энергию, связавшую безвольную марионетку с незримым кукловодом. Я потянула на себя тонкую нить, надеясь распутать ее, добраться до конца, но та оборвалась, истаяв в пальцах.
Мир потемнел. Сердце леди Мариссы билось все реже, скованное холодом. Мгновение-другое, и смерть окончательно завладеет ей.
Раньше.
Собрав силы, я двинулась глубже, ныряя в черный омут меркнущего разума. Память леди Мариссы, доживавшей последние украденные у смерти секунды, разрушалась, и даже самые последние воспоминания мелькали передо мной смутными нечеткими образами с пятнами темноты. Я перебирала их словно нити магического плетения, отсеивая лишнее, ненужное сейчас — детские воспоминания, улыбка, чей-то ласковый взгляд, обжигающие поцелуи, жилистое тело, нависшее сверху, сладострастные стоны. Наконец, мое внимание привлекло яркое изумрудное свечение, и я потянулась к нему почти интуитивно и ухватилась, разворачивая в полноценную картину.
— Мое сердце бьется лишь для тебя, — вспыхнул в сознании ломкий, прерывающийся женский голос. — Ты та искра, что делает меня живой.
Она забилась, захлебнулась горестным криком. Мужчина стоял перед ней, недвижимый, но все, что она видела сквозь застилавшие глаза слезы — это изумрудное пятно шелкового шейного платка на фоне темного расшитого камзола и гладко выбритый подбородок с тонкой полоской белого шрама. Леди Марисса не поднимала взгляда, как будто боялась увидеть в глазах своего спутника холодное равнодушие.
Равнодушие будущего убийцы.
Я старалась считать как можно больше, запомнить каждую деталь. Массивные перстни на пальцах левой руки — указательном, среднем, мизинце. Короткие ножны, чуть топорщившие край камзола. Вышивка по бортам, темные пуговицы — они могли бы оказаться гербовыми, но слезы мешали разглядеть точнее.
Не говоря ни слова, мужчина прошел мимо. Я ощутила его прикосновение к предплечью женщины, но передачи ментального
Ее воля была уже подчинена чьему-то приказу с самого начала разговора.
Стоя коленями на холодной брусчатке, она вслушивалась в удаляющийся перестук его каблуков. Когда последние звуки растворились в утренней тишине, леди Марисса тяжело поднялась и, пошатываясь, побрела в сторону канала. В душе ее была пустота — ни боли, ни страха, ни сопротивления.
Когда изумрудный шелк, на мгновение мелькнув перед глазами, охватил ее шею, она даже не поняла, что произошло. затем…
Я моргнула, возвращаясь в реальность. Паук вытирал окровавленные руки взятым у иренийца платком. Лекарь стягивал темными нитками края разреза. Сердце леди Мариссы больше не билось. Она была мертва — на этот раз, окончательно.
Главный дознаватель поднял на меня тяжелый взгляд.
— Удалось? — негромко спросил он.
Не тратя времени даром, я воссоздала энергетическую реплику прямо здесь, над телом леди Мариссы. Паук внимательно изучил перстни с накопительными кристаллами, крой камзола и шейный платок безликой фигуры, замершей в воздухе.
— Уроженец Ромилии, из высших лордов, — высказал он вслух то, что я и так уже поняла, побывав в воспоминаниях леди Мариссы. — Меньяри.
Меньяри. Короткое, резкое и болезненное, словно удар под дых, слово. Первая семья земель Ромилии. Семья, частью которой я должна была стать восемь лет назад.
Позади меня ахнул старший дознаватель Лекко. Дело становилось слишком серьезным, слишком опасным. Выдвинуть обвинения, да еще и основанные на единственной энергетической реплике, кому-то из членов первых семей было… немыслимо.
— Бумагу, — коротко распорядился Паук.
Один из законников поспешно зашарил в сумке и, не подходя к нам ближе расстояния вытянутой руки, протянул главному дознавателю чистый лист. Паук выжег энергетический оттиск призрачной фигуры и расписался поданным пером.
— На обратной стороне нужны подписи каждого из присутствующих. Обстоятельства дела не подлежат разглашению.
Лист пошел по рукам. Писали охотно: никому не хотелось брать на себя лишний риск и торопиться с оглаской. Последними были ирениец и я. Лекарь равнодушно оставил витиеватый росчерк. Натянув перчатки, я приняла перо из его рук и вдруг замерла под взглядом Паука.
— Тебе не обязательно, — сказал он.
Пожав плечами, я все же поставила подпись. Запястье с браслетом, отвечавшим за соблюдение магических клятв, на мгновение пронзило острой болью. Приказ главного дознавателя был получен и теперь обязателен для исполнения.
Я поднялась, расправляя юбку. От долгого сидения на корточках ноги затекли, мышцы неприятно покалывало. Главный дознаватель встал следом за мной.
— Когда закончите с телом и запишете показания лекаря, доставьте их мне, — обратился Паук к почтительно замершему рядом с нами Лекко. Старший дознаватель коротко кивнул. — Уведомите лорда Альмецци о случившемся с его дочерью. После окончания полного медицинского освидетельствования он сможет забрать тело в главном здании отдела магического контроля Веньятты. И найдите мне чинторро. Заключенная Астерио и я возвращаемся в Бьянкини.