Пауки и иерархи
Шрифт:
Мне вспомнилось предупреждение Аманы не влезать в дела Церкви до того, как там закончиться «гражданская война», и покушение подтвердило правоту ее слов. Но если я упущу сегодняшнюю возможность, предоставится ли мне еще подобная? И могу ли я допустить, чтобы эта «гражданская война» длилась? Мне нужна была единая, сильная, праведная Церковь, стоящая за моей спиной надежным тылом, а не нынешняя, расколотая междоусобицей, равнодушная к людям и пропитавшаяся пороками.
И я решился.
— Светлейший, в вашем доме есть такое место, где мы можем поговорить без риска, что нас подслушают?
Теаган
— А здесь не подходит?
Вокруг нас на десятки шагов было пусто.
— Нет, не подходит.
— Тогда… — он на мгновение задумался. — Позвольте предложить вам у меня сперва отобедать, а потом мы побеседуем.
Глава 4
Что ж, учитывая, что за сегодня я съел только два треугольных пирожка, такое предложение я не мог не одобрить.
У входа в дом, как оказалось, Теагана уже ждал тот юноша в серой мантии.
— Все нужные стражники сняты с дежурства, доставлены сюда и помещены в комнаты ожидания, — проговорил он, поклонившись.
— Хорошо, — Теаган кивнул.
— Как я понял, это ваш помощник? — сказал я. — Может быть, представите нас?
Они оба посмотрели на меня одинаково растеряно. Похоже, так тут было не принято. Но парень служил доверенным лицом жреца, а значит, официальное знакомство с ним могло мне пригодиться.
— Конечно, — Теаган быстро оправился от удивления. — Рейн, позвольте вам представить послушника Фабиана, моего вира… А, прошу прощения, это слово, должно быть, вам незнакомо. Оно означает церковную должность, подобную должности ассистента или секретаря. Фабиан — сын моего старого учителя, вместе с отцом уже десять лет живет здесь, в доме, и давно заслужил мое доверие. При необходимости или в мое отсутствие вы можете обращаться к нему. Фабиан, перед тобой Рейн аль-Ифрит.
Про меня Теаган подробно рассказывать не стал, хотя во взгляде его помощника отчетливо проглядывало любопытство.
— Распорядись насчет обеда, — приказал ему Теаган и повернулся ко мне: — Это займет какое-то время. Если желаете, можем пока навестить тех стражников. В конце концов, убить пытались именно вас.
— Конечно, — согласился я, в очередной раз подумав о том, как щедро Теаган делится информацией, и задавшись вопросом о его планах на мой счет. Планы определенно были, хотя он их пока и не озвучил.
«Комнаты ожидания» оказались в подземелье, как я и предполагал. Правда, было это подземелье довольно сухим, уютным и хорошо освещенным, пусть и прохладным, а его стены и пол — полностью каменными. Пожалуй, оно больше подошло бы для хранения продуктов и бочонков с вином, чем для содержания арестованных.
Когда я сказал об этом вслух, Теаган лишь кивнул.
— Так раньше и было. Но что поделать, нужда заставила.
Что же за нужда могла заставить молодого жреца превратить свое подземелье в тюрьму? И как вообще в таком молодом возрасте Теаган смог стать церковным иерархом? Увы, но книги были очень скупы на любые упоминания о внутреннем устройстве Церкви, и ни Амана, ни Кастиан ее специфики не знали. Хм, а вот Хеймес знать мог — он ведь несколько лет проходил в послушниках. И что я раньше о нем не вспомнил…
— Вокруг камер я приказал поставить звуковые щиты, чтобы
Мне вспомнилось, что в Холодном Доме аль-Ифрит таких строгостей не водилось. Хеймес как-то упоминал, что одиночное заключение — это слишком тяжелое наказание и назначается только при большой необходимости.
— Сурово, — сказал я.
— Разве? — Теаган взглянул на меня удивленно. — Я ведь даже не велел приковать задержанных к стене.
И в самом деле, чего это я…
Правда, у аль-Ифрит людей к стенам вообще не приковывали, даже доказанных преступников, таких как Безлицые.
С другой стороны, может, это у аль-Ифрит манера ведения дел была необычной, а здесь как раз нормальной?
— Дома поступают иначе, — пояснил я.
— Да, — согласился Теаган. — Я слышал, что порядки в вашем клане заведены весьма мягкие. Наблюдатели от Капитула были удивлены.
Мы остановились перед тем, что было первой камерой. За решеткой из толстых, часто расположенных прутьев, на которых я заметил рисунок из охранных рун, обнаружился стражник. Он сидел на полу, на свернутом вдвое тонком матрасе, но при нашем появлении вскочил на ноги, торопливо одернул одежду и низко поклонился. Хм, это ведь был не обычный стражник, а один из тех Достойных Братьев, которые подходили ко мне на площади. Нервничал сейчас он куда сильнее, чем тогда, и даже не пытался это скрывать. Интересно, это его волнение — косвенное признание вины или же обычная реакция человека, неожиданно оказавшегося в застенках?
— Светлейший Теаган, — проговорил стражник, сжимая руки у груди в знаке приветствия. Смотрел он в основном на жреца, по мне лишь мазнул мимолетным удивленным взглядом. — Это… это, должно быть, недоразумение. Ваш вир даже не сказал, в чем меня обвиняют.
— В пособничестве к покушению на убийство, — привычным любезным тоном отозвался жрец.
Глаза стражника расширились.
— Н-нет. Я не…
— Ты сообщил гонцу, что видел студента Академии, выходящего из Обители. Того самого студента, который некоторое время назад входил внутрь вместе со мной. Так?
— Д-да, — стражник вновь бросил на меня быстрый недоумевающий взгляд.
— И ты действительно его видел?
— Да. Да, конечно, светлейший.
— Как интересно. Вот только Обитель он не покидал.
Стражник застыл.
— Кто убедил тебя сказать эту ложь? — голос Теагана стал еще мягче. — Мне нужно имя.
— Я не… Но я видел! Я правда видел, как он уходил! — стражник вытянул руку, указывая на меня. — Мы же все это видели. Он еще кивнул нам молчком, перед тем как шагнуть за ворота.
— То есть ты продолжаешь настаивать на своем. Печально, — Теаган действительно тяжело вздохнул. — Придется послать за Вопрошающими.
Стражник, и без того выглядевший не особо хорошо, побледнел еще сильнее.
— Светлейший, пожалуйста, это какое-то недоразумение…
Но Теаган уже отвернулся и, жестом показав мне следовать за ним, пошел прочь.
— Кто такие Вопрошающие? — спросил я, когда мы вышли за пределы воздушного щита.
— Проводящие допрос под ментальным воздействием, — рассеянно отозвался жрец, явно задумавшийся о чем-то другом.